Венецианская блудница - Елена Арсеньева Страница 24

Нижние юбки были сшиты из тончайшего, шелковистого льна,украшенного кружевом с золотой нитью, как будто на них предстояло смотреть нетолько даме, их носившей, но и посторонним. Таким же утонченным кокетствомотличалось все белье, от рубашек до белых и цветных чулок. Оно лежало вотдельном саке, и Александра сперва даже не поняла, что это – исподнее, решила,что летние платья. Но уж когда она добралась до платьев, из ее груди исторглосьчто-то вроде стона. Тяжелые шелка, парча, атлас, муар, креп, гродетур самыхизысканных цветов, с самым изысканным цветочным орнаментом. И у каждого нарядаузкий лиф, банты, изящная шнуровка – в основном спереди, что очень удобно;вырезы оторочены кружевами несравненной прелести, тоже с серебряной или золотойнитью, на рукавах – пышные воланы… Утренние неглиже с изящными чепчиками,сшитыми, чудилось, из розовых лепестков… Некоторые платья были отделаныразнообразнейшим мехом, ну а круглая, подбитая мехом кофта «карако» нанесколько секунд просто-таки лишила Александру дыхания.

Описывать туфли из атласа или сафьяна всех мыслимых инемыслимых расцветок, на высоких каблуках, слов вообще не было.

Время шло, а Александра так и сидела, совершенно голая,среди всего этого великолепия (нечто подобное мог испытывать разве чтоАли-баба, вошедший в знаменитую пещеру с ее сокровищами) и растерянно трогалато одну вещь, то другую, чувствуя себя при этом как в сказке, где всепроисходящее не может быть объяснено жалкими законами здравого смысла. Однакочем дольше она любовалась платьями, нижними юбками и сорочками, тем отчетливеепонимала, что это вещи не случайно куплены – они тщательно подобраны. Oчевидно,похитители попросили какую-то особу подготовить гардероб для Александры. И, безсомнения, эта дама, послужившая для нее модисткой, располагала немалымиденьгами, изысканным вкусом, а также была весьма искушена во всех модных ухищрениях.Но, при всем восхищении своим новым гардеробом, Александра чувствовала, чтосама-то она еще трижды подумала бы, прежде чем купить именно эти вещи: уж оченьотличались они от того, что она привыкла носить прежде! В тщетной надеждеотыскать нечто подобное достопамятному серому платью, она выбрала тяжелый муарглубокого и в то же время слегка затуманенного синего оттенка, туфли в тон,белые ажурные чулки, белый воротничок, прикрывающий декольте (не стоитупоминать, что скромного закрытого платья найти не удалось). Причесалась в двекосы, как привыкла носить дома, однако, заглянув в облепленное лютеранскимиангелочками зеркало, нашла очень мало сходства с той Александрой, котораянекогда смотрелась в русские зеркала.

Строго говоря, Александра, никогда не забывавшая словакакой-то «разумницы», что люди из самолюбия считают себя красивее, чем ониесть, всегда была уверена, что зеркала ей льстят, а отличаясь натурой тихой ирассеянной, не умела, да и не любила нарочно привлекать к себе внимание. Нет, унее не было жеманно-сдержанного вида и натянутых манер, которые встречаютсяобыкновенно у деревенских господских дочек. Она могла быть очень резвой,говорить все, что придет в голову, – особенно когда рядом не было родителей.Князь Казаринов под видимой мягкостью (дипломат!) имел характер стойкий итвердый, и хоть служил дочери Петра Великого, все же во многом следовалпатриархальным старинным обычаям и правилам, усвоенным еще в детстве.Вследствие этих правил он строго наблюдал за тем, чтобы дочь его была в полномповиновении у него и матери. Княгиня Екатерина вполне была с ним согласна.Поэтому в их присутствии Александру ожидала суровая светская муштра иподчинение приличиям. Оставшись же под присмотром бабушки, она пользоваласьполной свободой: бегала одна, стреляла из лука, никогда не попадая в цель,спускалась с пригорка, где стоял дом, в долину, к реке, протекавшей там, гулялана опушке леса, влезала на старый дуб рядом с домом, рвала там желуди…

В ней как бы жили две разные Александры. Одна – беленькая,нежная до прозрачности, хорошенькая, расфуфыренная, в кружевах и атласе куколкас совершенно пустой головкой, всецело поглощенная суетностью жизни исоблюдением приличий. Другая – словно бы сотканная из радостей и веселья,озорства и безрассудства, страдающая лишь оттого, что сердце ее пусто.

Чтение романов приохотило ее мечтать о герое, представляющемсобою совершенство по красоте и благородству души. При этом она прекраснознала, что судьба часто готовит девушке в мужья человека не вполне подходящего.И князь Андрей впервые удостоился восторженных мечтаний Александры, когдапредстал пред ней не просто скучным соседом, а романтическим героем. Ведь оназнала о пари! Она хотела помериться с Извольским хитростью. Даже в бесчувствии,даже в плену зелья она подспудно надеялась, что именно князь Андрей похитил ее…но надежда рассеялась, как сладкий сон.

От необременительных грез она пробудилась для непрерывногокошмара!