Безнаказанное преступление. Сестры Лакруа - Жорж Сименон Страница 23

— Карлсон-отель слушает, — произнес он с видом человека, повторявшего эти слова на протяжении нескольких лет.

— Это Крейг.

Последовала пауза, и Эли уже знал, что будет дальше.

— Она так и не приехала?

— Нет, господин Крейг.

— И сообщений не оставляла?

— Я бы вас предупредил.

Вот уже целых три дня, как Гарри Крейг, управляющий рудником, звонил каждые три-четыре часа, и он был не единственным в Карлсон-Сити, кто проявлял подобное нетерпение.

Гонсалес, совмещающий теперь функции портье, носильщика и лакея, поднялся со своей скамьи возле лифта, где он читал иллюстрированный журнал, и пересек пустой холл, в то время как его шаги гулко отдавались в тишине, словно в церкви. Чтобы увидеть Эли, ему пришлось вплотную подойти к высокой стойке, за которой тот сидел за своим столом, с телефонным коммутатором напротив него и стеллажом с ключами и почтовой корреспонденцией по правую руку.

Медленными движениями затекшего тела Гонсалес облокотился на стойку и заговорил таким ленивым голосом, что с трудом можно было различить слова:

— Что он сказал?

— Кто?

— Крейг.

— Ничего не сказал. Он ждет.

— И вы в это верите?

Эли снова погрузился в свои цифры и больше не слушал Гонсалеса, который некоторое время смотрел на него, затем вздохнул, почесал нос и вернулся на свою скамью, где с покорным видом снова взял в руки журнал.

Часы над стойкой показывали десять часов десять минут, а Мануэль Чавес, управляющий, еще не спустился из своих апартаментов. Он ограничился звонком по телефону в половине девятого, почти сразу после получения почты. Эли понял по его голосу, что он еще лежит в постели.

— Ничего нового?

— Ничего, господин Чавес.

Полчаса спустя его жена соединилась с кухней, чтобы заказать завтрак.

Молодожены из Вермонта, прибывшие накануне вечером, спустились в столовую, где сидели в одиночестве, чувствуя себя не в своей тарелке, угнетенные тишиной пустого отеля, затем расплатились по счету, заправили полный бак бензина и двинулись дальше в сторону Мексики.

Из сорока номеров отеля было занято всего пять, и все пять — людьми, работавшими на компанию. Они тоже ждали новостей. Двое из них сообщили, что уедут в конце недели, если ничего не изменится. Так говорили все, включая Чавеса, знавшего не больше других, и Гарри Крейга, который в офисе, расположенном чуть ниже по улице, уже не удерживал тех, кто хотел уволиться.

Еще три месяца назад половина номеров отеля была сдана, иногда они бывали заняты все, и число лакеев в холле достигало четырех-шести человек; с утра до вечера большинство кресел из черной кожи, стоявших возле колонн, были заняты, а в час аперитива было невозможно протолкнуться к бару.

Теперь же складывалось ощущение, что город вымер. Гудки больше не разрывали воздух, возвещая о смене бригад, вагонетки, в некоторых местах перемещавшиеся над улицами по натянутым тросам, неподвижно замерли возле пилонов, а четыре большие печные трубы, возвышающиеся на краю долины, больше не изрыгали зеленоватый дым.

Это случилось в тот день, когда машины, вот уже двадцать лет распахивающие красноватую землю, образовав в итоге гигантский кратер, наткнулись на подземное озеро, о существовании которого никто не подозревал. Гарри Крейг, являющийся одновременно главным инженером и управляющим рудником, немедленно позвонил владельцу Лестеру Карлсону, находившемуся в это время в Нью-Йорке. Тот, не выразив никакого волнения, ограничился скупым ответом, словно он думал о чем-то другом:

— Я решу этот вопрос. А пока делайте, что можете.

Крейг, захлебываясь словами, попытался объяснить своему собеседнику, сидевшему в своих апартаментах на Парк-авеню, что в нынешней ситуации невозможно продолжать разработку, что нужно принимать важные решения, что осушение озера представит собой проблему, которая…

— Мы все решим, Гарри. Я позвоню вам через несколько дней.

Крейг не понимал его безразличия и не знал, что говорить своим подчиненным. Бригадиры начали думать, что он знает больше, чем хочет показать, и скрывает от них правду.

— Закрываемся?

Такое уже случалось и здесь, в Аризоне, и в Нью-Мехико, а также в Мексике, по другую сторону горной цепи, загораживающей линию горизонта. Почти везде можно было увидеть заброшенные рудники, серебряные или медные, как этот; и улицы вновь зарастали травой, дома стояли пустые и никому не нужные, а по краям дороги еще возвышались указательные столбы, ведущие в никуда.

Чаще всего причиной тому было низкое содержание металлов в руде, что не позволяло оплачивать расходы по разработке. В других случаях жила оказывалась выработанной.

Мексиканские рабочие, которые каждую субботу уезжали к себе на родину, были первыми, кто не вернулся, поскольку в них больше не нуждались, и они бродили по долинам в поисках работы на ранчо. Американцы, большинство из которых имели специальность, решили попытать счастья в других местах.

Те, кто владел домами в жилом квартале по другую сторону канала, — в основном женатые люди, содержавшие семьи, — проводили большую часть времени возле офиса, где они образовывали безмолвные группы.

— Что он решил?

— Неизвестно. Никто даже не знает, где он. Его нет в Нью-Йорке.

Лестеру Карлсону было около пятидесяти пяти лет. Он получил этот рудник в наследство от отца, так же, как и еще несколько рудников в Соединенных Штатах и Канаде. Он также владел ранчо площадью пятнадцать тысяч гектаров, расположенное в двадцати километрах от Карлсон-Сити, и до женитьбы он часто приезжал туда на один-два месяца, привозя с собой тридцать или сорок гостей, для которых снаряжал специальный самолет.

В окрестностях отеля оставалось около пяти тысяч человек, зависевших от владельца рудника и каждый день приходивших за новостями.

Попытавшись снова дозвониться до него и потерпев неудачу, Крейг отправлял ему телеграмму за телеграммой. Через неделю он предпринял поездку в Нью-Йорк, но апартаменты на Парк-авеню оказались запертыми.

Лишь после своего возвращения он случайно наткнулся на объяснение происходящего, просматривая светские новости в газете.

Долли Карлсон, бывшая танцовщица кабаре, которая вышла замуж за Лестера Карлсона, владельца медных рудников, прибыла в Рено для получения развода. Адвокаты обеих сторон пытаются урегулировать финансовый вопрос. Бракосочетание состоялось в Калифорнии восемь лет назад на условиях общности имущества.

После долгих обсуждений Крейгу удалось получить в местном банке необходимые средства, чтобы выплатить зарплату тем инженерам, которыми он особенно дорожил, и поддержать рабочих, обремененных семьей, не решавшихся отправиться в неизвестность.

Управляющий отелем Чавес тоже проявил собственную инициативу и уволил больше половины персонала.