Наш маленький Грааль - Анна и Сергей Литвиновы Страница 23

– Подожди, Машка, не части, – задумчиво произнесла Ася. – Ну, останемся мы тут. Покажем Никиту врачу. А дальше-то что? Искать гостиницу? Менять билеты? Или возвращаться в Абрикосовку?.. Может, проще долететь до Москвы? Подумаешь, всего два часа.

– Если с регистрацией, посадкой – все четыре. В лучшем случае. А Никитос твой мне совсем не нравится… – встревоженно произнесла Маша.

Никитка и правда вел себя удивительно. Не ерзал, не хныкал, ладонями по окну не стучал. Сидит и равнодушно глазеет в одну точку. Будто не мальчик, а старичок.

– Вдруг у него что-то серьезное? – понизила голос Мария. – И его в больницу надо?

– Ни в какую больницу я его не отдам, – отрезала Ася. – Тем более здесь.

– Тогда действительно: лучше полетели! – встрял Макс. – Как-нибудь довезем, тем более – бизнес-классом. А дома и стены помогают.

– Ну и чудненько, – с видимым облегчением сказал шофер.

Ему тоже явно не хотелось колесить по Краснодару, пытаясь куда-то пристроить гостей и больного ребенка.

Джип въехал на территорию аэропорта, важно притормозил у VIP-зоны.

– Одну секунду, я узнаю, идет ли посадка, – услужливо предложил шофер.

Сбегал, вернулся, радостно доложил:

– Все в порядке, вылет по расписанию.

Шустро выхватил из багажника чемоданы и потрусил ко входу – явно спешил избавиться от своих пассажиров.

– Если завещает нам дед свои богатства – уволим этого парня тут же, – шепнула сестре Мария.

Ася слабо улыбнулась. Никитка беспокоил ее все больше – голова как кипяток, ручки безвольно свесились вдоль тела… А простуда ли это? Вдруг Машка права, и он подхватил в ледяном море какую-нибудь ужасную болезнь типа пневмонии или менингита?!

«Может, дедову чашу о помощи попросить?!» – мелькнула безумная мысль. Впрочем, Ася тут же себя охолонила: «Чушь собачья. Просили уже, чтоб Никита не заболел, дед сам говорил… А толку?!»

Они подошли к стойке контроля, распрощались с шофером, как и положено ВИП-персонам, без очереди прошли регистрацию. Проследовали в ВИП-зал и, едва расположились в мягких креслах, услышали в громкоговорителе равнодушный женский голос:

– Вылет рейса 1140 до Москвы откладывается до пятнадцати ноль-ноль.

– Как?! – вырвалось у Аси. – Говорили же, что по расписанию!

– Я сейчас все узнаю, – с готовностью подскочил Макс. Помчался к окошку информации, вернулся не скоро и мрачный, сказал: – Там у них, то есть у нас в Москве, погода изменилась. Говорят, жуткая метель и туман, какой-то очень сильный циклон с юга. С утра по фактической погоде работали, а сейчас и вовсе не принимают.

– Ё-моё! – Маша явно на время забыла, что является ярой противницей жаргона.

– И шофер уже уехал… – растерянно произнесла Ася.

А бедный Никита прижался к маме и горестно, тонким голоском, захныкал.

– Может быть, у них здесь, в аэропорту, врач есть? – предположил Макс.

…Но в медпункте, который и правда имелся, была только медсестра. Она добросовестно измерила Никите температуру – оказалось, что уже 39 с половиной, – и посоветовала дать малышу парацетомол.

– У меня есть, я дам… – закивала Ася. – Но как вы думаете, с ним точно ничего серьезного?!

– Откуда я могу знать, девушка, я ведь не доктор… – развела руками медсестра.

– Скорее бы улететь! – заломила руки Ася. – А врача я из страховой компании вызову. Попрошу, чтобы они в Москве прямо к трапу подъехали, кажется, по нашей страховке так можно…

В Никитку впихнули парацетомол, микстуру от кашля, закапали в нос… Ребенок покорно вынес экзекуцию, хотя обычно даже из-за витаминки Д царапался и кусался. Но лечение помогло плохо – Никитка все равно сидел вялый, только тоскливо, как брошенный котенок, подвывал. Есть или спать тоже отказывался, поэтому они едва дотерпели, пока наконец объявили посадку.

А в самолете, едва взлетели, малыш наконец уснул. Маша, устало откинувшись в кресле, призналась сестре:

– Маш, но мы ведь с тобой уже решили, – слабо улыбнулась Ася. – Никаких чудес на свете нет. И чаша – это просто забавный сувенир. Не больше.

– А зачем дед тогда нас позвал? – встрял в разговор Макс. – Сколько времени потеряли, и Никитка вон заболел…

– Наверно, дед просто повидаться решил. Старики – они сентиментальные, – предположила Ася.

– И новеньким домом похвастаться, – закончила Мария. – Он ведь неделю назад только отделку закончил…

– Ну и нормально съездили, – подытожил Макс. – Прикольно.

– Да уж, прикольнее не бывает. – Ася встревоженно коснулась Никиткиного лба, сказала: – Горячий…

– Да все нормально с ним будет! – беспечно заверил брат. – Через час уже прилетим, а врачей ты прямо к трапу вызвала!..

И будто в ответ на его слова раздался усиленный громкоговорителем голос стюардессы:

– Уважаемые пассажиры! Ввиду усилившейся непогоды аэропорты Москвы не принимают. Мы совершим посадку в Санкт-Петербурге. Приносим вам свои извинения.

– Нет!.. – вырвалось у Аси.

Маша успокаивающе коснулась ее руки, а Макс, не говоря ни слова, полез под сиденье, достал свой рюкзак, вынул из него заботливо упакованную дедом чашу – и горячо забормотал:

– Милая! Ну пожалуйста! Сделай так, чтобы мы сели в Москве! Нам это очень нужно, правда! Ты же видишь: малыш совсем разболелся, его уже врачи ждут! Как мы с ним будем, если окажемся в Питере?! Мы там не знаем никого! И где больница, не знаем!

– Пожалуйста… – тихо проговорила и Маша.

– Я очень тебя прошу! – дрожащим голосом произнесла и Ася.

Все трое с нетерпением глядели на чашу. Вдруг чудо все же произойдет? Вдруг появится то самое, о котором рассказывал дед, таинственное свечение?

Но ничего, решительно ничего не произошло, только малыш проснулся и начал плакать.

А стюардесса – она явно сочувствовала больному ребенку – мягко сказала:

– Будьте добры, пристегнитесь. Мы идем на посадку.

И громкоговоритель бесстрастно подхватил ее просьбу:

– Уважаемые пассажиры, пожалуйста, займите свои места, приведите спинки кресел в вертикальное положение и пристегните ремни. Наш самолет снижается, через десять минут мы совершим посадку в Санкт-Петербурге, аэропорт Пулково.

– Не помогло, – безнадежно произнесла Ася.