Подарки Деда Маразма - Татьяна Луганцева Страница 23

– Нет, мама, перестань!

– Конечно, нам очень приятно присутствовать при вашей семейной ссоре, но с вами, девушка, я все же буду вынужден еще раз встретиться, – сказал Артем Анатольевич.

Поля раздраженно пожала плечами. Тут открылся лифт, и появился кряхтящий, пыхтящий и стонущий Николай, несший памятник на спине, словно черепаха панцирь. Марта пихнула следователя локтем, прошептав:

– Все-таки воруют мемориальные доски!

– Наконец-то! – зычно закричала Зинаида Александровна, пошире распахивая дверь. – Коля, заноси!

– Это ваше? – осторожно поинтересовался Артем Анатольевич.

– А что? Памятники людям на кладбище тоже законом запрещено устанавливать?!

– Да нет, конечно… – спасовал Артем Анатольевич. – Вы поймите нас правильно, мы не стали бы вас тревожить, если бы не экстренные обстоятельства. Только Роман Павлов может подтвердить или опровергнуть алиби этой девушки, – указал он на Марту.

– Она что – преступница? – спросила Поля, задвигаясь за плечо матери. – Небось воровка?

– Двойное убийство, – дернула головой Марта.

– Ой!

– Эта девушка оставила свои босоножки в машине этого Романа, а через несколько дней каблуком была заколота женщина, угрожавшая ей.

– Какой ужас! – всплеснула руками Зинаида Александровна.

– Почему эта девушка снимала босоножки у него в машине? – удивленно спросила Полина, прожигая темными глазищами Марту, от которой внизу уже образовалась лужица дождевой воды.

– Вот такие нравы в Москве, о чем я говорила! – покачала головой Зинаида Александровна.

Красный от натуги Николай уронил могильный памятник на пол в прихожей и, вытерев руками пот со лба, с интересом уставился на Марту в коротких странных брюках и прилипшей к ее телу желтой кофте. Видимо, именно так в его понимании должны были выглядеть гулящие женщины, которые в большом количестве обитали в городах.

– Поэтому мы и ищем этого Романа, – продолжал Артем Анатольевич. – Если обвиняемая лжет про то, что оставила свои босоножки у него в машине, значит, они все это время были у нее, и это является прямым доказательством ее вины. А если босоножки находились не у подозреваемой, следовательно, не она и нанесла тот смертельный удар в шею.

– А кто? – дрожащим голосом спросила Полина, ведь по утверждению преступницы орудие убийства находилось у него…

– Это мы и должны выяснить! Но для начала неплохо бы найти Романа, – вздохнул следователь и покосился на не обремененное интеллектом лицо парня, принесшего могильный памятник. – Как я понимаю, это единственный представитель мужского пола в этой квартире и это не Роман?

– Нет, этого мужчину я вижу в первый раз, – отрезала девушка.

– Я не прочь, детка, если бы ты что-нибудь и у меня оставила в «уазике», – прогоготал Коля.

– Николай! – грозно оборвала его Зинаида Александровна. – Что за бесстыжий юмор?! Я все расскажу твоему отцу. Этот парень только что приехал в Москву вместе со мной, это наш фермерский водитель Николай.

Марте не удавалось отделаться от впечатления, что Полина рассматривает ее со злобой и ревностью.

– Знаете что? – выдохнула полная женщина. – Притомили вы нас! Я только что с дороги и смертельно устала, а тут вы с вашими бредовыми разговорами! Вам уже сказали, что никакого Романа здесь нет. Где у вас эта… как ее? Санкция прокурора на обыск!

– Мама!

– А что?! Я такое в кино видела! Вовремя, видимо, приехала защитить свою непутевую дочь, а то сейчас на тебя повесят все преступления! Припишут в квартиру какого-то мужика с женскими босоножками, каблуками которых он убивает свои жертвы! В общем, полный кавардак у вас тут. Материнское сердце чувствует, что ребенку нужна помощь! Это и погнало меня в путь! – Зинаида Александровна грозно осмотрела мокрую парочку и гаркнула: – Еще вопросы есть?

– Пока нет, – ответил следователь.

– Может, дадите телефончик? – спросил Коля, обращаясь к Марте, но возмущенная девушка не успела ничего ему ответить.

Зинаида Александровна захлопнула перед их носом дверь, и за дверью раздался ее раскатистый голос:

– С ума сошел?! Взяла я тебя в Москву на свою голову! Я же обещала твоей матери присматривать за тобой!

– Мне уже двадцать три года! – возразил Коля. – Я уже большой мальчик, и если мне понравилась девушка… Моя мама не будет возражать, если я встречу москвичку и останусь жить с ней в столице.

– С этой ты не будешь жить, с этой ты станешь сухари сушить! Ты что, глупый, что ли? Не слышал, что сказал сыщик? Она обвиняется в двойном убийстве!

Марта переглянулась с Артемом Анатольевичем и направилась к лифту.

– По-моему, ты упустила шанс познакомиться с женихом, который был бы не против остаться в Москве! – усмехнулся следователь, засовывая руку в мокрый карман пиджака.

– У меня траур, и я еще не разделалась с сыщиком, который обвиняет меня в убийстве мужа, – съязвила Марта.

Они зашли в осиротевший без могильного памятника лифт, и тот, скрипя, направился вниз.

– Не дуйся. Я же должен проверить твои бредовые показания. Я скажу тебе больше, мне не понравилась эта семейка, особенно мулатка. Она так быстро отвечала, что не знает никакого Романа, что невольно закрадывается подозрение в том, что она лжет. А еще я заметил, что, когда я рассказывал об убийстве женщины каблуком босоножки, эту девушку поразил не сам факт зверского преступления, ее больше интересовало, почему ты сняла обувь в машине этого Романа и не сняла ли ты там еще что? Она с ревностью смотрела на тебя. Голову даю на отсечение, что этот мужчина ей знаком. И становится вдвойне подозрительней, что он скрывается… Вполне возможно, что ты и не преступница…

Марта с уважением посмотрела на него.

– А я была о вас худшего мнения.

– Многие мне так говорили, а я, между прочим, абсолютно беспристрастен, верю всегда только фактам, своей интуиции и своим наблюдениям.

– И какая у вас интуиция насчет меня? – спросила Марта с надеждой в голосе.

– А ты не догадываешься? – усмехнулся следователь. – Все факты указывают против тебя, но я же поехал с тобой по этому адресу, а это многое объясняет.

– Вы не верите, что я убийца?! – возликовала Марта.

– Моя интуиция говорит, что нет…

– Аллилуйя!

– Есть один смущающий меня факт. Вряд ли ты стала бы убивать кого-либо каблуком от своей обуви. Я общаюсь с тобой и не заметил, чтобы ты была дурочкой.

– Спасибо! – вздохнула Марта.

– Но, к сожалению, пока у нас нет доказательств твоей непричастности, и я поэтому вынужден отвезти тебя в управление и потребовать ордер на твое задержание.