Близнецы. Завещание сына - Андрей Анисимов Страница 23

– Вероника Арнольдовна, если поведение Валентина Аркадьевича кажется вам странным, вы напишите нам заявление. Тогда у меня будет официальное право искать вашего сына, – предложил Ерожин.

– Что я должна писать?

Подполковник достал из кейса бланк и продиктовал текст. Мать доктора писала прямым угловатым почерком.

– Распишитесь вот здесь.

Женщина поставила размашистую подпись и достала из пачки очередную папиросу.

– Вы думаете, это правильно? – поинтересовалась она, передавая заявление. – А вдруг Валька просто загулял со своей нюшкой, а я на него милицию натравила.

– Милиция его не съест. Но если, к счастью, все окажется, как вы говорите, ваш сынок в следующий раз будет относиться к вам повнимательней, – улыбнулся Ерожин, убирая бланк. – У вас есть карточка сына?

Карточка у Вероники Арнольдовны нашлась. Со снимка подполковнику улыбался темноволосый сорокалетний мужчина. Петр Григорьевич поблагодарил и, поцеловав на прощанье хозяйке руку, удалился. На губах у него остался привкус крепкого табака.

Дома сегодня было тихо. Двойняшки получили по новой игрушке и самозабвенно старались их разломать. Это занятие поглотило их целиком, малыши даже не обратили внимания на появление папочки. За ужином Ерожин неожиданно попросил жену:

– Ты не могла бы в один из выходных погулять по Москве с племянницей Петровича?

– А это еще кто? – насторожилась Надя.

– Очень милая девушка. Но она не знает города и одна боится.

– Так погуляй с ней сам, у меня же дети.

– С детьми я посижу, а гулять мне не хочется.

– С каких это пор тебе не хочется гулять с милыми девушками? – не без иронии осведомилась Надя.

– С тех пор, как я на тебе женился, – соврал Петр Григорьевич и посмотрел на жену честными серыми глазами.

– Куда теперь, Тимофей Владимирович? – спросил майора Волкова водитель.

Молодой сержант Круглов шоферил уже год и Москву познал. Поначалу парню из Рязани столичные улицы давались кровью. Но милицейская работа быстро превращает новичка в аса, если у того есть зрительная память и смекалка. У Сани Круглова имелось и то и другое.

– Погоди, дай отдышаться, – устало бросил майор и откинулся на подголовник.

Волков уже три часа общался с народом, к которому в своей человеческой жизни и близко бы подходить не стал. Стукачи из сутенеров, барменов и официантов для работы были необходимы, и следователь, преодолевая отвращение, здоровался с ними за руку. Три часа ничего не дали. Никто из завербованной публики по фотографиям Машу Хлебникову не признал.

– Ладно, Саня. Двигай на Красную Пресню. Здесь нам показали фигу.

Майор вздохнул и выпрямил спину. Круглов завел двигатель и с визгом рванул с места. За окном проносилась вечерняя Москва. Люди спешили домой, в гости, влюбленные искали место, чтобы уединиться. Теперь, когда в столице открылось множество кафешек и барчиков, это было нетрудно. Но майору предстояла работа.

Тимофей Волков поделил между сотрудниками злачные места города, оставив себе бизнес-клуб на Ленинском проспекте и Хаммеровский центр. Дима Вязов отправился на Таганскую площадь, где имелось множество заведений, в том числе модное казино. Коля Маслов получил Тверскую. Найти красивую девушку в Москве, даже если она живет без прописки, не так уж сложно – в том случае, конечно, если эта девушка проститутка. В огромной столице, как это ни покажется странным, не так уж много мест, где девица может себя выгодно продать. На вокзалах и в аэропортах ищут клиентов потасканные шлюхи, для которых и двадцать долларов желанный гонорар. Молодые и красивые хотят значительно больше. Но работать в дорогих отелях они в одиночку не могут, там девушками торгуют сутенеры.

Давно прошли времена, когда самым заманчивым клиентом считался иностранец. Новые русские богачи гораздо шире и щедрее, это девицы быстро поняли. Но богатые соотечественники осторожны и договариваются о своем досуге со знакомыми сутенерами. В Хаммеровском центре работал такой сутенер, и Волков год назад его завербовал. Сутенера все звали Славиком, хотя ему было под пятьдесят и он успел нажить пузо и лысину. Официально Славик служил барменом в нижнем баре. Но его девчонки обслуживали клиентов на всех этажах. Многим москвичам удавалось видеть лишь статую Меркурия у входа да фасад бизнес-центра с улицы. Внутри бывали далеко не все. А это целый город со множеством ресторанов, магазинов и баров. Арендуют в Хаммере только очень богатые фирмы, которым тамошняя аренда по карману.

Волков приказал поставить машину на платную стоянку, сунул под нос охраннику удостоверение и вошел в холл. Здесь его сразу остановили, Хаммеровский центр стерегут круто. Но майору с Петровки путь не закроешь.

Тимофей засунул руки в карманы и огляделся. Огромный холл первого этажа со стеклянными пеналами для лифтов, снующих, словно стаканчики, вверх-вниз, медной статуей петуха у входа и искусственными деревьями с вечнозеленой листвой, внушал уважение и веру в доллар. Походкой бездельника протопав вдоль витрин, для порядка оглядывая сувениры, затем постояв, майор, огляделся, словно в поисках знакомого, и не спеша двинулся к бару. За стойкой сидели несколько мужчин, а за столиком одна девица, худая высокая брюнетка с прической из множества косичек. Мужчины говорили по-английски, а девица скучала. Бармен метнул в сторону Тимофея быстрый цепкий взгляд и отвернулся. Он знал, что майор не станет рекламировать их знакомство. Волков достал газету и скромно уселся за столик. Подав иностранцам очередной коктейль, бармен вразвалочку подплыл к майору и встал над ним. Тимофей молча раскрыл газету, и Славик увидел две фотокарточки.

– Ищу эту красотку. Помоги, – не поворачивая головы к бармену, попросил Тимофей.

Славик взял газету, проплыл за стойку, соорудил напиток в высоком стакане, принес его Волкову и снова вернулся на свое место. Тимофей видел, что лысый сутенер куда-то звонит. Через несколько минут к стойке начали причаливать красотки. Они ненадолго задерживались возле Славика и незаметно исчезали. Тимофей тянул напиток, оказавшийся минеральной водой, и изображал человека, убивающего время. Иногда он все же поглядывал на бармена, и тот отрицательно покачивал головой. Это означало, что пока результата нет. Прошло минут сорок. За это время через Славика процедилось около двух десятков девиц и несколько молодых людей. Результат по-прежнему оставался нулевым. Брюнетка за соседним столиком продолжала скучать. Для посторонних ее поведение выглядело загадочным. Красавица ничего не пила и интереса к проходящим мужчинам не проявляла. Но Волков сразу усек, что сей живой товар бармен для кого-то придерживает. Когда поток путан и молодых людей, вызванных Славиком, иссяк, сутенер пальчиком поманил соседку майора. Та лениво поднялась и, покачивая бедрами, двинулась на зов. По лицу Славика Тимофей тут же понял, что ситуация изменилась. Брюнетка Хлебникову признала. Через минуту она с газетой в руках подсела к нему за столик.

– Это Сенаторша, – томно сообщила девица и подвинула закрытую газету к майору.