Земляничная тату - Лорен Хендерсон Страница 23

В галерею прошествовала парочка разнополых копов – с такой неспешностью, словно впереди их ждала целая вечность. Кэрол заперла за ними дверь. Парочка бесстрастно оглядывала зал. Я рассматривала их с интересом, поскольку никогда прежде не видела американских полицейских в штатском. Подобно губке я впитывала в себя детали, чтобы поведать о них Хокинсу, своему приятелю из Скотланд-Ярда.

Эти двое, по-видимому, точно знали, до какого предела можно позволить себе штатский вид. Примерно так же школьники расстегивают рубашки или подбирают юбки – ровно настолько, чтобы с миной оскорбленной невинности уверять, будто их вид в точности соответствует правилам. Оба высокие, массивные; волосы полицейской дамы собраны на затылке узлом, открывая квадратное лицо, каждый угол которого можно запросто измерить транспортиром.

Поношенная одежда и кряжистые, слегка расплывшиеся фигуры впечатляли больше, чем если бы фараоны излучали неудержимую энергию. Их глаза оглядывали галерею со скрупулезностью полицейской камеры. Наконец женщина проговорила бесцветным голосом:

– Здравствуйте. Я детектив Тербер, а это детектив Фрэнк. Вы, наверное, мисс Бергман?

– Совершенно верно. – Кэрол глубоко вздохнула. – Пожалуй, я представлю вам остальных.

– Прошу вас.

Немногословная женщина почему-то производит более сильное впечатление, чем малоразговорчивый мужчина. Кэрол неожиданно занервничала.

– Это Барбара Билдер. Художница, выставку которой мы сейчас проводим. Ее муж, Джон Толбой. Лоренс Дебрэ, один из наших сотрудников. А это Сэм Джонс, она принимает участие в следующей групповой выставке.

– Приятно познакомиться, – сказал детектив Фрэнк, неопределенно мотнув головой в нашу сторону. Глаза его остановились на Барбаре, и он неожиданно оживился. – Должен сказать, мэм, выставка у вас тут что надо. Обычно я не охотник до современных картинок, но это сильно. Выразительно так, что за душу хватает. Наверное, называете эту манеру деконструктивизмом, а? Сначала пишете картины, а потом сами же их портите, да?

Барбара смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Молчание снова нарушил Фрэнк.

– Поздравляю, мэм! Никогда не видел ничего подобного. Своего рода искусство и критика в одном флаконе, да? Говорят, что все труднее и труднее создать что-нибудь оригинальное, но вам это удалось, мисс Билдер. Я поражен.

Вновь повисла тишина. Детективы выглядели озадаченными – с их точки зрения, Фрэнк произнес неплохую вступительную речь. Ясно, что полицейская парочка гадала, с какой стати мы столь реалистично изображаем жену Лота: соли, правда, не хватало, но столпы из нас получились превосходные. Наконец Лоренс, нервничая, как подросток, едва достигший половой зрелости, дрожащим голосом проговорил:

– Выставку изуродовали. Это вовсе не задумка художника. Красная краска – это граффити, оставленные вандалом. Он испортил все картины. Именно поэтому вы здесь, да? Мы же вас вызвали.

Лицо Тербер осталось невозмутимым, у Фрэнка чуть шевельнулись монументальные брови. Выходит, правда, что нью-йоркских копов ничем не проймешь. Допусти я такую оплошность, то с криками стыда и раскаяния унеслась бы прочь, а этим хоть бы хны.

– Понятно, – сказал Фрэнк, с похвальной легкостью переварив информацию.

Интересно, станет ли он, оказавшись в машине, биться головой о руль, повторяя «Черт! Черт!», или для него подобные ляпсусы в порядке вещей?

– Очень любопытно, – продолжал он. – Но нам о вашем вызове ничего не известно, так ведь? – Он посмотрел на коллегу Тербер, чтобы на всякий пожарный заручиться подтверждением. Та медленно качнула квадратной головой. – В таком случае мне следует задать вам несколько вопросов, мисс Билдер.

Он кивнул на ближайшую надпись – «шлюха». Это душевное слово повторялось с обескураживающей частотой.

– Кто, по-вашему, мог вас настолько не любить? Возможно, мне следует поставить вопрос иначе – есть ли такой человек, который не любит вас и очень, очень сильно не любил Кейт Джейкобсон?

Он оглядел недоуменные лица.

– Мы здесь именно поэтому. Мы из отдела убийств Южного Манхэттена. Расследуем убийство Кейт Джейкобсон.

Воцарилась звенящая тишина. Затем Кэрол сердито сказала:

– Не говорите ерунды!

– Нам сообщили, что Кейт Джейкобсон здесь работала, – заговорила детектив Тербер тусклым безжизненным голосом, словно читала прогноз погоды для моряков. – Прошлой ночью ее убили. Тело обнаружили сегодня утром в Центральном парке.

Она наблюдала, какое впечатление произвела на нас эта новость, но глаза ее, шарившие по нашим лицам, оставались все такими же непроницаемо-равнодушными.

– Ее задушили. Точнее, – поправилась она, – удавили. На Земляничной Поляне.