Сезон охоты на блондинок - Карен Робардс Страница 23

– Али, вынь из-под раковины полевой фонарь. Джош, принеси несколько чистых полотенец. Я положил их в шкаф, перед тем как лечь. Джен, покажи Нили ванную мальчиков. Али, поставишь туда фонарь, а потом прине­сешь фонарь и несколько полотенец в мою спальню.

Вслед им неслись возгласы, означавшие согласие. Алекс удивилась, не услышав слов «есть, сэр», принятых в армии. Ведь Уэлч вел себя как командир небольшого гарнизона.

Добравшись до лестничной площадки, Уэлч свернул налево и быстро пошел по узкому коридору. Его тяжелые ботинки чавкали при каждом шаге, и Алекс вспомнила, что Уэлч промок и, возможно, замерз не меньше, чем она сама.

Да, этот человек был слишком властным, но он при­шел к ней на выручку, не считаясь ни с чем, и она была ему благодарна.

– Ваш телефон работает?

У Алекс стучали зубы. Она по-прежнему дрожала. Тепло его тела вкупе с теплом дома не могли справиться с холодом, пробиравшим ее до костей. Но как бы она себя ни чувствовала, то, что случилось в Уистлдауне, требова­ло немедленных действий.

– Нужно позвонить в пожарную команду. И в поли­цию тоже. Мы с Нили чувствовали запах дыма, и… и кто-то был в нашем доме.

– Так и сказала ваша сестра, когда постучала в дверь, – невозмутимо ответил Уэлч. Он подошел к двери в конце коридора, открыл ее, миновал спальню и вошел в ван­ную со стенами из белого кафеля. В мечущемся свете фо­нарика она увидела, что ванны здесь нет, а есть душ в стеклянной кабине. – Ладно, держитесь. Сейчас я отпу­щу вас.

Он снова поставил Алекс на ноги, осторожно придержал за талию и положил фонарик на бачок, подперев его для верности коробкой с бумажными носовыми плат­ками. В таком положении фонарик давал достаточно света, хотя углы комнаты и потолок оставались в тени. Вода, дробно капавшая с них обоих, образовала на полу грязную лужу. На Уэлче была та же рубашка в красно-серую клетку, что и днем, джинсы и ботинки. Все было мокрым и грязным. Сама Алекс выглядела не лучше. Ноч­ная рубашка, лицо, руки – в грязи. Туфли покрывал толс­тый слой торфа. Рубашка прилипла к телу, обрисовывая все подробности ее стройной фигуры: округлые малень­кие груди с твердыми от холода сосками, пупок и темный

треугольник волос внизу. Испуганная собственной наго­той, Алекс отвернулась к стене.

– Спокойно, – сказал Уэлч, словно она была норо­вистой лошадью, касаясь ладонью ее бедра.

– Я в порядке, – еле слышно сказала Алекс.

Но это было не так. Она поняла, что столь быстрое движение было ошибкой. Голова опять закружилась, под­ступила тошнота, колени подгибались. Алекс сделала еще один шаг в сторону и зашаталась. Уэлч протянул руку, привлек Алекс к себе, и она снова оказалась прижатой к его широкой груди.

– Вижу, в каком вы порядке, – иронически сказал он и, прижимая к себе Алекс, потянулся к кранам душа.

– Вы должны позвонить в пожарную команду, – на­стаивала Алекс, уткнувшись лицом в его рубашку. Тепло его тела чувствовалось сквозь влажную ткань, и Алекс, которую продолжала сотрясать дрожь, все крепче при­жималась к Уэлчу. Желание поскорее оказаться под струей горячей воды было мучительным. – И в полицию.

– Телефон не работает. – Он сунул руку под струю, проверяя температуру воды. – Как только мы устроим вас и вашу сестру, я схожу и взгляну на дом. Если Уистлдаун действительно горит, несколько минут ничего не изменят. А если в доме кто-то есть, я справлюсь с ним сам.

Она в этом не сомневалась.

– А сотового у вас нет?

– Здесь сеть не действует.

Уэлч смотрел на нее сверху вниз. Его мокрые черные волосы блестели и прилипали к голове, черты лица казались более рельефными: высокий лоб, прямой, но не слишком крупный нос, твердый неулыбчивый рот и квад­ратный подбородок. Алекс, продолжавшая прижиматься к его твердому мускулистому телу, с изумлением ощутила пробуждавшееся желание. Она недоуменно уставилась ему прямо в лицо.

– Что-то не так? – нахмурился он.

– Нет, ничего – выдавила Алекс.

– Хорошо. Тогда будем греться. – Если Уэлч тоже ощу­щал желание, то не показывал виду. Он наклонился, снова подхватил Алекс на руки, не интересуясь ее мнением на этот счет, впрочем, ей и в голову не пришло бы протес­товать. Потом, как был в одежде, так и шагнул под душ, держа в объятиях куда менее одетую Алекс. О блаженст­во! На них обрушился каскад горячей воды, смывая бу­рую грязь и унося ее в сток. Все еще дрожа и обнимая Джо за шею, Алекс подставила лицо под струю и закрыла гла­за. Нужно было во что бы то ни стало подавить внезапно возникшее влечение.

«Это чистая физиология, просто ответ на близость привлекательного мужчины», – сказала она себе. С од­ной стороны, это было неплохо и свидетельствовало, что ее чувства, атрофировавшиеся после смерти отца, начи­нают восстанавливаться. С другой стороны, они прояв­лялись в столь неподходящее время и оказались направ­лены на неподходящего человека. Если бы это случилось на несколько недель раньше, она не оттолкнула бы Пола и тот не обратился бы за сочувствием к Таре Гоулд…

«Прекрати, – гневно приказала себе Алекс. – Не сметь думать о Поле! Он умер так же, как и отец. Разница только в том, что Пола я любила куда меньше», – осени­ло ее.

– Ну что, теплее? – голос Уэлча звучал у самого уха. Она не хотела открывать глаза. Когда ты лежишь в силь­ных мужских объятиях и прижимаешься к сильной муж­ской груди, справиться с влечением нелегко, но когда ты еще и видишь рядом сильное мужское лицо, сделать это еще труднее.

– Угу…

Руки и ноги начало покалывать. Особенно бедные замерзшие ноги; казалось, в них вонзались десятки иго­лок. Алекс пошевелилась. По ошибке приняв это движе­ние за просьбу отпустить, Уэлч убрал руку, державшую ее под коленями, и Алекс скользнула вдоль его тела, пока не встала на пол душевой кабины. Это движение оказалось неожиданно эротичным. Его лицо было угрожающе близко. Глаза Уэлча потемнели, расширившиеся зрачки поглотили светлую радужную оболочку. Если бы Алекс захотела, она могла бы сосчитать волоски на его небри­той щеке.

– У вас грязь на лице, – сказал он и, взяв ее за под­бородок, провел по щеке пальцем. Жест оказался пора­зительно интимным. Слишком интимным для сохране­ния душевного спокойствия, подумала Алекс, освобож­дая подбородок.

– И у вас, – хрипло произнесла она и отвернулась, пытаясь защититься от самой себя. Реакция собственно­го тела ей не нравилась. И уж во всяком случае, Уэлч не должен был ее заметить.

– Есть разница. Я привык к грязи.

– А с чего вы взяли, что я не привыкла? – она поко­силась на Уэлча. Он смотрел ей в лицо и лукаво улыбался.

– Можете назвать это предчувствием. – Он снова обнял Алекс за талию и повернул к себе лицом.

В такой обстановке было трудно противостоять стрем­лениям собственного тела. Алекс едва ли была способна стоять самостоятельно, так что никуда не денешься. Ее талия ощущала прикосновение больших, сильных и власт­ных ладоней. Руки Алекс все еще обвивали его шею, тело прижималось к телу. Плотно обтянутые тонким мокрым шелком груди Алекс бесстыдно льнули к широкой груди Уэлча. Твердые набухшие соски выдавали ее непроше­ное возбуждение. Сексуальность, дремавшая несколько недель, внезапно пробудилась. И нельзя сказать, что во­время – объект был на редкость неподходящий.