Любовник в отставке - Светлана Алешина Страница 23

— Да неплохой человек. Уважительный такой, щедрый, всегда поможет, если что. И надо же, такого человека убили, а? Это наверняка Ариф!

— Почему вы так уверены? — удивилась Лариса.

— А кому же еще-то? — недоуменно развела руками Мария Ильинична. — Сначала Дашку мою, а потом и Рауфа, брата своего…

— На момент смерти Даши у Арифа алиби, — возразила Лариса на всякий случай. — Он был в ночном клубе, есть масса свидетелей.

— Они все подкуплены! — безапелляционно заявила мать Даши. — Пять тысяч долларов, которые он украл у моей дочери, — это вам не шутки! Вы, я вижу, тоже стараетесь выгородить этого мерзавца!

— Вовсе нет, — возразила Лариса. — Я не могу быть ни в чем уверенной, пока не доведу свое дело до конца.

— Ох, да уж доведете ли, — скептически вздохнула женщина. — Вон и милиция толком ничего сделать не смогла, время только протянула. А вам-то где уж…

Лариса не стала распространяться перед Марией Ильиничной о своих былых заслугах и хотела было задать следующий вопрос, как вдруг женщина как-то ласково посмотрела на нее и предложила:

— Давайте лучше фотографии досмотрим. Хоть увидите, какая она у меня взрослая была. Глядите, вот тут, улыбается как живая.

С фотографии на Ларису смотрела молодая девушка с очень миловидным, хотя и не слишком отмеченным печатью интеллекта, лицом и большими чистыми глазами, в которых, однако, проглядывал некий практицизм. А улыбка и в самом деле была живой, юной и беспечной. Глаза Марии Ильиничны увлажнились при виде этого снимка, и она шумно высморкалась в носовой платок. Лариса перевернула страницу.

— А кто эта дама, которая обнимает Дашу? — удивленно ткнула она в фото указательным пальцем: лицо женщины, изображенное на снимке, показалось ей знакомым.

— Это жена профессора Бархударова, — с неким трепетом в голосе пояснила Мария Ильинична. — Наша соседка бывшая. Замечательная, я вам скажу, женщина. Своих детей ей бог не дал. Вот она и была привязана к Дашеньке, все возилась с ней. Когда Дашенька маленькая была, читать ее учила. Она сама-то образованная, в театре нашем работала, пела хорошо всякие песни народные. Вот Даша к ней и тянулась. Я ж говорю, она умная у меня была. А Ирина Владимировна — так ее звали — все время ее к себе в дом приглашала, угощала, с собой гостинцы давала. И муж у нее очень умный был, его все у нас знали, весь город. Они богато жили. У них в доме так интересно было, много вещей всяких дорогих… На стене, помню, нож висел какой-то старинный, на цепочке. Цепочка-то, поди, золотая… И вообще, много всяких штучек было. Шкура на полу лежала, вроде как медвежья… Мы у них много раз в доме бывали. Они к нам часто обращались, — с гордостью рассказывала Мария Ильинична, — потому что сами понимаете — хоть и ученый, профессор, а кран починить не сумеет. Вот и приглашал все время Мишку моего то одно починить, то другое. Только вы не подумайте, что мы сердились! — замахала она руками. — Они нам как родные были. Люди, я вам скажу, прекрасные. Никогда без благодарности не оставляли.

Теперь Лариса узнала женщину на фото. Это была Ирина Владимировна Буракова, только на фото она была лет на десять моложе, чем сейчас.

— А где она сейчас, вы не знаете? — спросила Лариса у Марии Ильиничны.

— Она-то? В Тарасов уехала, когда муж умер. Да и чего ей здесь делать одной-то? А там все-таки город. Да и работу она вроде нашла в театре, а потом и вовсе замуж вышла и из театра-то ушла. Она за наш город не держалась, дом кинула и уехала, продавать не стала. Да и кто его купит-то? Сейчас вот, правда, их уже снесли, теперь мы на очереди. Наверно, она приедет квартиру получать. Верно говорят, что деньги к деньгам, — вздохнула она. — Ирина-то Владимировна всю жизнь богато прожила, в городе теперь в шикарной квартире живет, теперь здесь еще одну получит. А мы до смерти в лачуге ютиться будем.

— А вы откуда знаете о жизни Бархударовой в Тарасове?

— Поздравления все время от нее получаю, — мотнула головой мать Даши. — К Новому году и к Восьмому марта… И сама поздравляю ее, а как же. Да и когда Дашеньку-то убили, я ей первым делом позвонила в Тарасов, у меня ее номер есть. Она сразу же приехала, на похороны пришла… Правда, без мужа. Он тогда, как на грех, ногу подвернул, хромал. Она говорила, даже с палкой ходил. А Ирина Владимировна сама была из-за Даши горем убитая, словно дочь родную хоронила.

Лариса уже не слушала ее. Она думала о том, сколько в этом деле совпадений и случайных связей. Или это не совпадения, а обычные факты, которые легко укладываются в логическую цепочку, стоит только немного напрячь мозги?

Ларису невольно охватила дрожь, как бывало всякий раз, когда она чувствовала, что в состоянии докопаться до истины. Вот и сейчас у нее было такое ощущение, что стоит повернуть несколько раз какой-нибудь рычажок в голове в определенном направлении, и все факты встанут по местам. И тогда абсолютно все станет ясно. Но пока «рычажок» крутился со скрипом и никак не хотел приводить механизм в действие.

Необходимо было спокойно подумать в одиночестве, и Лариса, поблагодарив мать Даши, простилась с ней, потрепав на прощание по щеке очаровательного Эмильчика, который скорчил ей уморительную гримаску, а потом вдруг нежно прижался к ее руке…