Скелет в шкафу - Энн Перри Страница 23

По залу пробежал гневный шепоток.

— Тем не менее, — продолжал судья, — тот факт, что вершились страшные злодеяния, а вы пытались предотвратить их, дабы уберечь невинных людей, принят нами во внимание. Не сумев найти решение в рамках закона, вы, безусловно, совершили преступление. Однако, по моему мнению, вы — не закоренелый преступник, а просто сбившийся с пути человек. Я приговариваю вас к отправке в Австралию и пребыванию в течение двадцати пяти лет в колонии Ее Величества Западная Австралия. — Он поднял судейский молоток, чтобы возвестить о завершении процесса, но стук потонул в возгласах одобрения, шарканье ног и суматохе, возникшей возле скамьи репортеров, первыми ринувшихся к выходу.

Монку так и не удалось переговорить с Эстер, но он все-таки разглядел ее в толпе. Глаза ее сияли, и обыденность строгой прически и простого платья разом отступила перед радостью победы вкупе с нахлынувшим облегчением. В этот миг она предстала почти красавицей. Их взгляды встретились лишь на секунду, но и этого было достаточно, чтобы испытать единение. А затем толпа оттеснила Эстер, и Монк окончательно потерял ее из виду.

Он нашел глазами леди Фабию Грей. Та покидала зал бледная от ненависти, гордо отклонив помощь, предложенную невесткой. Лоуэл Грей, ее старший и теперь единственный сын, шел следом, чуть поотстав. Голова его была высоко поднята, а на губах играла слабая улыбка. Калландра Дэвьет, по всей вероятности, удалилась с Рэтбоуном. Именно она — отнюдь не самая близкая родственница — наняла для него адвоката, и теперь ей предстояло расплачиваться по счету.

Рэтбоун, видимо, уже принимал поздравления. Но хотя Монк всей душой желал такого завершения процесса, он почему-то чувствовал себя уязвленным, живо воображая самодовольное лицо адвоката и отблеск очередного триумфа в его глазах.

Вернувшись в полицейский участок, Монк поднялся к Ранкорну, чтобы доложить, как продвигается следствие по делу об убийстве на Куин-Энн-стрит.

Ранкорн взглянул на прекрасный выходной костюм Монка, и глаза его тут же сузились, а на скулах проступили красные пятна.

— Я жду вас вот уже два дня, — сказал он, стоило Монку закрыть за собой дверь. — Полагаю, вам изрядно пришлось потрудиться, но я, тем не менее, требую, чтобы вы постоянно докладывали о своих успехах, если таковые имеются. Читали газеты? Сэр Бэзил Мюидор — чертовски влиятельный человек. Мне кажется, вы еще не до конца осознали, с кем имеете дело. У него друзья в самых высших кругах — в кабинете министров, в иностранных представительствах, даже в королевской семье.

— А также враги в его собственном доме, — добавил Монк почти с вызовом.

Однако он понимал, что дело вскоре станет еще более запутанным и скверным, нежели теперь. Ранкорн ненавидел такие дела. Он боялся чем-либо оскорбить власть имущих, то есть людей, которые считались влиятельными; он из кожи вон лез, лишь бы угодить министерству внутренних дел и раскрыть преступление как можно скорее, чтобы умаслить взбудораженную публику. С другой стороны, Ранкорн страшился оскорбить Мюидора. Монк же оказывался между молотом и наковальней, поскольку в случае неудачи все камни полетели бы именно в него. Уж Ранкорн бы постарался опозорить на весь свет и укротить слишком ретивого инспектора.

Монк заранее предвидел эти трудности, и его злило, что, даже зная все наперед, он не может их избежать.

— Перестаньте говорить загадками, — бросил Ранкорн. — Если вам ничего не удалось выяснить и дело оказалось слишком для вас сложным, так и скажите. Я найду вам замену.

Монк обнажил зубы в улыбке.

— Отличная идея… сэр, — отозвался он. — Благодарю вас.

— Хватит дерзить! — Ранкорн окончательно вышел из себя. Он ждал от Монка совсем другого ответа. — Вы что, намерены подать в отставку? В таком случае делайте это как положено, а не в такой небрежной форме. Вы намерены подать в отставку? — На секунду в глазах его вспыхнула надежда.

— Нет, сэр. — Против желания Монк повысил голос. Первый удар он нанес удачно, но битва была заведомо проиграна. — Я думал, вы просто хотите отстранить меня от дела об убийстве миссис Хэслетт.

— И не собираюсь! С чего бы это вдруг? — Короткие прямые брови Ранкорна полезли на лоб. — Оно вам что, не по зубам? Вы же лучший сыщик во всей полиции — во всяком случае, вы об этом твердили на каждом углу! — Голос его сделался язвительным. — Хотя вы здорово сдали после того несчастного случая. С делом Грея вы справились неплохо, но вспомните, сколько времени вы с ним провозились, Грея, я полагаю, повесят. — Он поглядел на Монка с весьма довольным видом, поскольку прекрасно понимал его чувства и знал, что симпатии инспектора на стороне Менарда.

— Ошибаетесь, — возразил Монк. — Сегодня вынесли приговор. Двадцать пять лет ссылки. — Он улыбнулся, не в силах сдержать своего торжества. — Мистер Грей имеет все шансы начать в Австралии новую жизнь.

— Или помереть от лихорадки, — парировал Ранкорн. — Или от голода. Или быть убитым в драке.

— Такое и в Лондоне случается сплошь и радом, — с невинным видом заметил Монк.

— Ну так что вы стоите здесь, как столб! — Ранкорн плюхнулся в кресло. — Что вас так напугало в этом деле? Боитесь оплошать?

— Убийца находился в доме, — сказал Монк.

— Естественно, в доме! — Ранкорн уставился на сыщика. — Да что это с вами, Монк? У вас с головой все в порядке? Она была убита в собственной спальне. Никто и не говорит, что убийца выволок ее на улицу!

Монк усмехнулся, представив реакцию Ранкорна.

— Считалось, что в дом проник грабитель. — Он произносил каждое слово подчеркнуто внятно и медленно, как обычно разговаривают с тугодумами. — А я вам объясняю, что в дом никто не проникал. Кто бы ни убил дочь сэра Бэзила — он или она уже находился в доме и сейчас там находится. Общественные приличия обязывают предположить, что это был кто-то из слуг, но здравый смысл скорее указывает на члена семьи.

Ранкорн в ужасе уставился на инспектора, кровь отхлынула от его вытянутого лица, когда он наконец переварил смысл сказанного. Монк не скрывал удовлетворения.

— Это нелепость! — выдохнул начальник. Горло у него пересохло, язык отказывался подчиняться. — Опомнитесь, Монк! Вы что, ненавидите всех аристократов? Как вам в голову могло прийти столь чудовищное обвинение? Или вам мало дела Грея? Да вы с ума сошли!

— Свидетельства неоспоримы.

Ужас Ранкорна был, увы, единственной радостью Монка. Он и сам бы предпочел разыскивать растворившегося в ночи грабителя, выслеживая его в лабиринте притонов и трущоб, куда даже полиция не всегда осмеливается сунуть нос, где царит насилие и закон — лишь пустое слово. Это было бы куда менее опасно, чем обвинить в убийстве кого-то из Мюидоров.

Ранкорн ловил ртом воздух.

— Да, сэр? — осведомился Монк, широко раскрыв глаза.

Все чувства, которые сейчас испытывал Ранкорн, попеременно отражались на его лице: страх перед последствиями скандала, вызванного бестактным поведением Монка, сменился надеждой, что в этом случае удастся избавиться от настырного подчиненного, давно уже наступающего ему на пятки.