Сюрприз из прошлого - Ирина Невская Страница 23

– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнесла она. Раз дыра закроется, значит, я его больше не увижу? Никогда?

Ну, конечно, её не радовало даже возвращение домой. А ведь и в самом деле: только она нашла стоящего парня, влюбилась в него по уши, и всё – на тебе, разбегаются они во временном пространстве кто куда, каждый в свою временную дыру. Не обидно ли? Конечно, обидно. До слез, до тех самых, раздирающих душу. Сможет ли она забыть Андрея? Говорят, время лечит. Но я бы точно не смогла. Разве можно забыть настоящую любовь? Теперь всю жизнь в каждом похожем человеке она будет видеть его, каждая мелочь, связанная с ним, будет напоминать о нем. Эх, Сима, Сима, и зачем только ты нагадала этого нечаянного короля? Хотя карты тут, конечно, ни при чем. Не в них дело, а в судьбе, которая порой играет людьми, как ей вздумается, выкидывает такие фортели, что держись только. Да уж, как говорят наши бабки: что на роду написано, так тому и быть…

– Как ты думаешь, Ксанка, он живет в нашем городе? – спросила Людка и сама себе ответила: – Если живет, то, наверное, женат.

Женат… Я ухмыльнулась. Да у него наверняка дети такие, как мы.

– Старый он, – ответила я.

– Настоящая любовь не знает ни возраста, ни границ.

Я пожала плечами. Может, Людка права? Любви ведь все возрасты покорны. В самом деле, ну и что, что старый. Он красивый, а красота она даже и в старости красотой остается. Какая все же Людка счастливая. А я? Когда же моя очередь? Вон мои однокурсницы уже замужем давно, а некоторые по несколько раз туда сбегать успели. Одна я что-то в девках засиделась. Я покосилась на Людку и подумала: «Не одна». Хотя Людка не в счет, она все же нашла свою любовь, а я, кажется, по-настоящему и не влюблялась ни в кого, всего-то пару раз целовалась за всю жизнь. Любовь, любовь, любовь… Найду ли я тебя когда-нибудь? Стоп, стоп, Сима же не солгала Людке, может, её предсказание и насчет меня тоже сбудется? «Вернешься ты домой и найдешь то, что ищешь…», – да, именно так она тогда сказала. Значит, и у меня всё будет? Что ж, поживем – увидим.

– Эх, как замуж хочется, – как будто прочитав мои мысли, вдруг проговорила Людка.

– Да, – согласилась я, – хочется.

Мы дружно вздохнули.

– А ну его, Людка, это замужество, – я махнула рукой, – давай лучше хомячка заведем или котенка?

Она пожала плечами и ответила:

– Можно и хомячка, только я их не очень-то люблю. Крыса и все тут. А вот котенка, пожалуй, можно.

– Хорошо, – согласилась я и, немного помолчав, добавила: – Все пройдет, подруга, посмотри, как вокруг красиво, прямо, как у нас. Представляешь, Людка, мы скоро домой вернемся и…

И тут слова мои прервал истошный Людкин крик. Толик, Малюта и еще двое каких-то мужчин стояли в двух шагах от нас за деревьями и глупо, как мне показалось, ухмылялись.

– Всё, теперь уже точно всё, Ксанка, добегалась ты. Не ищи туман, не найдешь. Симе спасибо скажите – исповедалась она перед смертью. Только я не сразу ей поверил, думал, что, может, и правда ты замуж за миллионера вышла, – сказал Толик.

Я закусила губу: эх, чуть-чуть не успели, что делать, ума не приложу. Не скажешь же им, в самом деле, мол, мальчики, погодите, может, сговоримся как-нибудь, тем более что с Симой вы просчитались. Да и не сговоришься с ними: отберут все до копейки, потому что бандиты – они и в Африке бандиты. А так, пока мы дурехами прикидываемся, может, сойдет. «Вряд ли, не сойдет», – почему-то подумалось мне.

Выбор предстоял не из легких. Вот он, просвет, который, как мы знали, скоро закроется, а – вон сторожка, где нас ждут – не дождутся деньги и драгоценности. А вот Малюта, который смотрит, оскалившись, как волк. Что делать? Куда бежать?

– Ксанка, – Людка что есть силы тянула меня за рукав. – Оставь! Закроется дыра – не попадем домой!

– Людка! – искренне удивилась я. – Ты предлагаешь мне все бросить и уйти? Ты мне это предлагаешь?

Действительно, Людка, помнится, ни под каким видом не желала оставлять чемодан с деньгами, подаренный Степаном, и даже прихватила его с собой.

– Ксанка! Никуда от нас деньги не денутся, придем через лет двадцать и заберем. Пошли, пока не поздно, туман рассеивается.

Перед моими глазами вдруг возникла шкатулка, та самая, в серебряном окладе, да еще крышка в ней вдруг сама собой раскрылась и… Батюшки! Чего тут только не было! Рубины, алмазы, изумруды так и переливались, так и переливались, а может, это блестки в тумане переливались? Я отогнала рукой наваждение – крышка шкатулки тут же захлопнулась, и она исчезла, растворилась в тумане.

– Ксанка, пойдем, быстрее, – Людка стояла в просвете и умоляла меня.

– Она никуда не пойдет. Ксаночка, пойдем со мной, покажешь денежки, и мы с тобой заживем, я же тебя люблю, милая моя, дорогая, – Толик сделал шаг ко мне.

– Нет! Ты меня не любишь… и никогда не любил, так что прощайте, – я, помахав им ручкой, шагнула в просвет вслед за своей подругой.

– Ах ты…, – услышала я за собой постепенно затихающую ругань.

Всё, теперь всё. Проход во времени закрылся навсегда. Туман вскоре рассеялся, и мы увидели маленькие елочки.

– Мы дома, – выдохнула я.

Действительно, это было оно, наше время – родное и близкое, в котором мы вновь превращались в простых советских девушек, живущих, как говорится, на одну зарплату. Здесь не было ни богатства, ни… любви. Богатство осталось в будущем, любовь – то ли в будущем, то ли в прошлом, кто ж разберет. Короче, и то и другое превратилось в призрачную мечту. Если я сокрушалась по поводу утерянного богатства, то Людка страдала от любви, вернее, от её отсутствия.

– Я хочу найти его, Ксанка, я хочу найти его, – как заклинание твердила она.

Я не утешала её, потому что знала – они не помогут. Да и зачем? Порой от них только хуже бывает. Естественно, чтобы не огорчать подругу, я бесцельно таскалась с ней по городу в поисках Андрея. И так было ясно, что вряд ли он когда-нибудь отыщется. Людка же упрямо продолжала поиски.

– Людочка, может, его вообще нет?

– Как это? Этого не может быть! Он должен жить в нашем городе.

– Ну-у-у, – протянула я, может, он переехал или… умер.

Зря, конечно, я это сказала, но было уже поздно. Прекрасные глаза подруги наполнились слезами, и она страдальчески произнесла:

– Тогда давай сходим на кладбище, я должна быть уверена…

– Нет уж! – я резко отказалась. – Еще чего не хватало! С какой такой радости мы попремся на кладбище? И потом это может вызвать подозрение. Давай лучше спросим у Серафимы Степановны, когда она вернется из отпуска, уж она-то точно знает.

Надо сказать, что, вернувшись, мы не застали нашу комендантшу, она, как нам сказали, ушла в отпуск и куда-то уехала.

– Серафима? В отпуск? – искренне удивились мы.