Здравствуй, труп - Елена Саулите Страница 23

Просидев с полчаса, он взял себя в руки и пошел наверх. Вышел на улицу, немного постоял, подслеповато щурясь на не по-зимнему яркое солнце, и медленно двинулся к машине. Ему хотелось спрятаться. Жиденький ручеек спешащих мимо прохожих действовал на него угнетающе, с недавних пор среди нормальных людей он стал чувствовать себя изгоем.

«Господи, что мне делать? — причитал он про себя, сидя за рулем, не в силах повернуть ключ зажигания. — С Раджой мне не справиться. Хотя Алекс — уголовник, а ворон ворону, как известно, глаз не выклюет. Нужно попытаться договориться с подонком. С уголовным кодексом Раджа не дружил, так что сотрудничество с милицией в круг его интересов не входит. Что ж, попробуем столковаться», — решился Павел, завел машину и двинулся по направлению к центру ночных развлечений — клубу «Чикаго».

— «Чикаго». Надо же. И название-то подобрал бандитское, — распалял себя Градов, петляя по узким кривым улочкам старого города.

Вскоре показался пышный фасад игорного клуба, здание бывшего кинотеатра «Маяк», по вечерам оно полыхало мириадами огней, заманивая в свое ненасытное чрево простаков, бездельников и шулеров.

Внутри оказалось прохладно, пусто и темно. Раздеваться в гардеробе Павел не стал, бросив охраннику «Меня Раджа ждет», беспрепятственно поднялся по широкой лестнице. Отражаясь в бесчисленных зеркалах, миновал пустующий ресторан, заглянул в бар, где четыре пожелтевших после ночного проигрыша олуха горестно вздыхали над кружками разбавленного пива, поинтересовался, где можно найти Алекса. Пожилой бармен с красным испитым лицом окинул его оценивающим взглядом и молча ткнул пальцем в сторону зрительного зала. Павел направился туда.

На освещенной софитами сцене шла репетиция кордебалета: толпа длинноногих девушек в блестящих купальниках и радужных перьях с дробным топотом трясла крепкими задами, сопровождая зажигательный танец оглушительным визгом. Павел огляделся. В глубине темного зала, с неизменной сигарой в зубах, сидел Раджа. Заделавшись капиталистом, он решил соответствовать имиджу, а сигара, по его глубочайшему убеждению, являлась обязательным атрибутом преуспевающего бизнесмена. Преодолев растущую тревогу, Павел зашагал вверх по ступеням. Раджа заметил Градова, небрежно подняв руку в знак приветствия, он спросил:

— Как тебе мои кобылки? Хороши? Рад тебя видеть, родной. Присаживайся, — он криво ухмыльнулся, но руки не подал.

Павел послушно присел чуть поодаль. Алекс замолчал, задумчиво попыхивая сигарой, ее красный огонек зловеще подмигивал в полумраке, Павел тоже помалкивал, предпочитая дождаться, когда Раджа перейдет к делу. Наконец Алекс поднял на него тяжелый взгляд и сказал:

— Молодцом держишься. Хвалю.

— Спасибо.

— Небось, душа в пятки ушла, когда Андрона в багажнике не оказалось? — невозмутимо продолжал Раджа.

— Не понимаю, о чем ты? — попробовал откреститься Павел, но сердце снова заколотилось, руки похолодели и прилипли к кожаным подлокотникам кресла.

— Ну-ну, не надо. У меня он. В надежном месте. Если поделишься прибылью, то мои ребята сами его похоронят. И тебе хлопот меньше, и мне хорошо. У меня, брат, в последнее время с деньгами туго, долги отдавать надо, — Раджа говорил медленно, с мерзкой улыбкой, не сводя с Павла мертвенно-холодных жестоких глаз.

— Как ты узнал?

— А ты сам подумай. Не догадываешься? — хитро подмигнул Раджа.

Павел отрицательно помотала головой.

— Дочь твоя. Лизавета. Ведь это я посоветовал ей слупить с Андрона отступного. Вот только не думал, что она его на тот свет отправит. Бедовая девка.

— О чем ты? — вскинулся Павел, глаза его налились кровью. — Ты Лизу не трогай. Случайно все вышло. Не виновата она.

— Не виновата, говоришь? Как же. Твоя красавица в любовницах у Андрона ходила, он ее посулами да красивыми обещаниями купил. Компаньонкой вместо тебя взять обязался. Только вот обещанного три года ждут. Надоела она Каспарову, он себе другую зазнобу приглядел, а твоя на бобах осталась. При ее-то гордыне. Мне пожаловалась, отомсти, говорит, гаду. А я ей: «Ты, девушка, умнее будь. Месть — блюдо холодное. Лучший выход из такого положения — шантаж. Подумай. Да отступного с него возьми. Поделим». А она, вишь, чего вытворила — деньги взяла и самого пристукнула. Бой-баба! — Раджа язвительно усмехнулся и повернулся к Павлу. — Я ей звоню, про дележ спросить, а она мне: деньги у папы, мол. С ним и говори. Вот я с тобой и толкую. По-хорошему, Паша. Заметь. Пока по-хорошему.

— Врешь, скотина! Не была она любовницей! — выдохнул Павел и порывисто вскочил.

— Осади, брат. Ты ведь у меня в гостях. Ежели чего, то тебя отсюда вперед ногами вынесут. Под покровом ночной темноты. И никто не узнает, где могилка твоя, — пропел Раджа, ехидно ухмыляясь. — Где деньги? — процедил он сквозь зубы.

Павел задыхался от ненависти, он с трудом сдерживался, чтобы не заехать ублюдку промеж глаз.

— Молчишь? Странно. В твоем положении лучше договориться полюбовно. Ведь мы с тобой теперь одного поля ягоды, не так ли? — Алекс говорил спокойно, с легкой издевкой в голосе. — Меня ведь, как свою телешлюшку, не прихлопнешь, да и коврик мои ребята надежно припрятали. Так что осади, брат.

— Хорошо, — Павел перевел дух.

Он изо всех сил пытался успокоиться, мозг внезапно застлал плотный вязкий туман. Очевидно, на нервной почве подскочило давление. Павел с трудом соображал.

— Скажи, почему Лиза за помощью к тебе прибежала?

— Почему? Да к кому ж еще ей бежать? Уж не к тебе ли? Мы с ней лет пять назад закадычными друзьями были. Или не знал? Пощажу твои отцовские чувства, не буду называть вещи своими именами. Скажу только, что твоя дочь еще в одиннадцатом классе от меня аборт сделала. Теперь ясно? Или ты думал, что она на твои подачки в Версаче, да Луи Виттона одевается? Может, и колечко с двухкаратным брюликом чистой воды ты ей купил?

— Сволочь ты, Раджа, — прошептал Павел, стиснув ручки кресла так, что они затрещали. — Убил бы.

— А ты попробуй, — усмехнулся Алекс. — Вдруг получится, — и вдруг резко захохотал, громко, нахально, заливисто.

Разбитные девицы на сцене на мгновение замерли, но, расценив смех хозяина как одобрение, загарцевали с удвоенной энергией.

— Так как насчет денег? Когда принесешь?

— Сколько? — глухо спросил Павел.

— Восемьдесят. И мои мальчики сами с Андроном разберутся, а кроме того, никто никогда ничего не узнает. Это по-божески, учитывая, что я тебя от серьезных хлопот с покойным дружком освобождаю.

Павел молчал. Раджа понял его молчание по-своему:

— Я бы взял меньше, родной. Да не могу. Долги…

— Хорошо, — выдавил наконец Павел. — Завтра в восемь вечера привезу.

— Вот и ладненько. Я знал, что ты человек умный. Только не тяни. Если завтра в восемь денег не будет, то ночью к тебе пожалуют гости в камуфляже. Ты ж у нас теперь особо опасный, — и Раджа снова заржал.