Дерни смерть за саван - Александр Руж Страница 23

Возможно, сеньора Лусия в силу преклонного возраста и была таковой, потому что не обиделась, дверью не хлопнула, а всего лишь раздвинула морщинистые губы в полуулыбке-полуоскале и задала невинный вопрос:

– Но ведь ваш дом столько не стоит?

На это Кончита знала, что ответить. Явила на лице полнейшее безразличие и проронила небрежно:

– Сеньора может отказаться от приобретения, я не настаиваю.

Нет, сеньора не отказалась. Побуравила нахальную продавщицу пронзительным, но ничего не выражавшим взглядом и в знак согласия тряхнула седыми буклями.

– Это ваше последнее слово?

Кончита, уже не таясь, обернулась к Аните. Та выронила вторую спицу, подняла ее правой рукой, и договоренность была достигнута. Сеньора Лусия выразила готовность внести стопроцентный платеж прямо сегодня. Однако в кошельке ее бренчала лишь сотня реалов на мелкие расходы, поэтому она испросила позволения сходить туда, где ей дали приют на время пребывания в Аранжуэце, и принести всю требуемую сумму. Кончита посетовала, что не имеет экипажа, и порекомендовала гостье нанять сына доньи Эспиносы – у него есть удобная повозка и он согласится недорого отвезти пассажирку в любой конец города. Сеньора Лусия сказала, что так и поступит, – и удалилась.

Едва она вышла за калитку, как в комнату, где велись переговоры, влетел взбудораженный Максимов.

– Ну?

– Клюнуло! – промолвила Анита с уверенностью.

Кончита часто-часто замигала, ничего не понимая.

– Эта сеньора? Мне она показалась такой душкой…

– Много ты знаешь случаев, когда дом покупают за бешеные деньги, не торгуясь?

– Она даже не прошлась по комнатам, не посмотрела, в каком состоянии то, что она покупает! – вставил Максимов.

– Ты еще здесь? – напустилась на него Анита. – Бегом за ней!

– Ты видела, как она шкандыбает? В два счета догоню!

– Возьми с собой Веронику.

– Зачем?

– Для связи. И, ради всего святого, не лезь на rozhon. Твоя цель – выследить банду, а воевать с ней будут те, кому положено.

Максимов признал оба совета разумными, позвал служанку. Та, привыкшая к причудам господ, осведомилась лишь, кого сегодня надобно преследовать. Узнав, что объектом является не вооруженный до зубов башибузук, а дряхлая старуха, Вероника не стала закатывать истерик, собралась вмиг. Не прошло и трех минут после ухода щедрой покупательницы, как по ее следам была пущена грамотная слежка.

Максимов из тактических соображений выдвинул вперед Веронику. Простолюдинка с корзиной, взятой для отвода глаз, не навлекла бы на себя ничьих подозрений. Мало ли – на базар отправили, припасов закупить. Она скоро нагнала семенившую по дороге сеньору Лусию и пристроилась в кильватере, на некотором отдалении, чтобы не дышать в затылок. Сам Максимов, опасавшийся, что бандиты уже изучили его физиономию, держался последним, выхватывая старушку взглядом из-за широких Вероникиных юбок.

Явились ли эти предосторожности излишними – как знать. Старушка шаркала по улицам с максимальной скоростью, на какую была способна. Опиралась на трость, слегка прихрамывала, но не сбавляла темпа. При этом она и не подумала воспользоваться советом Кончиты и нанять извозчика. Максимов про себя отметил, что держится она в стороне от людных мест, пробирается узкими и темными переулочками, где не так велика вероятность попасться на глаза ненужным свидетелям. Безусловно, сеньоре Лусии было что скрывать.

Она блуждала по Аранжуэцу не меньше часа – делала петли и раз за разом проходила по одним и тем же районам. Такое поведение, несомненно, указывало на то, что сеньора хочет перестраховаться и сбить с толку возможных преследователей. Максимов негромко свистнул – это был оговоренный заранее сигнал, повинуясь которому Вероника умерила шаг и свернула в ближайшую подворотню. Максимов вышел из-за ее спины, нагнал старушку, но совсем уж приближаться остерегся. Шел с таким расчетом, чтобы держать коварную бабулю в поле дальнего зрения, не давая ей ускользнуть. Вероника тем временем переждала чуток в подворотне, вышла оттуда и зашагала следом за барином. Таким образом, они поменялись местами – прием простейший, но эффективный. Максимов рассчитывал, что в данном конкретном случае более изощренных хитростей не понадобится.

Солнце уже закатилось за крыши, и небо подернулось предвечерними тенями, когда старушка подошла к невзрачному домику, стоящему на окраине. Максимов остановился и, не оглядываясь, взмахнул раскрытой ладонью. Для Вероники это означало: спрячься. Позади послышался шорох, служаика с поспешностью выполнила приказание, затаившись в зарослях запущенного сада, а Максимов юркнул за валун, лежавший сбоку от дороги.

Сеньора Лусия не стала ни стучать, ни звонить – она отперла дверь своим ключом и вошла в домик. Дверь за ней затворилась. Максимов поманил к себе Веронику, та рысью перебежала к нему, спряталась за тем же валуном.

– Сиди и смотри, – повелел он ей.

– А вы куда, Лексей Петрович?

– Подойду поближе.

Домик стоял почти так же уединенно, как жилище Хорхе. Слева от него виднелся глубокий овраг, справа простирался тот самый сад, в котором только что укрывалась Вероника, а сзади текла река. Максимов, не видя иного выбора, ужом пополз меж разросшихся садовых деревьев. Дом, в который вошла сеньора Лусия, наверняка никому уже не принадлежал – настолько он был убог и облуплен. Следовало с изрядной долей уверенности предположить, что разбойники забрались в него именно потому, что он был необитаем и вполне подошел им в качестве временного убежища. Здесь они никому не мозолили глаза.

Сад раскинулся так широко и густо, что позволил Максимову подобраться к дому вплотную. Быстро темнело, и за оконницами, завешенными изнутри какой-то холстиной, замаячил колеблющийся огонек свечи. Наблюдателю это оказалось на руку: он разглядел качавшиеся силуэты, хоть и без отчетливых контуров. А затем, напрягши слух, уловил голоса. Первое, что распознал безошибочно, – гортанное сопрано вульгарной любительницы исторических и технических книжек.

– Мама, вы рехнулись! – выкрикивала она. – Откуда мы возьмем пять тысяч серебряных эскудо? Это целое состояние!

– Чтоб мне провалиться, – вторил ей сиплый низкий голос, проходящий как будто сквозь вату, – неужели нельзя было сбавить цену?

– Заткнитесь все! – властно прозвучал фальцет сеньоры Лусии. – Вы же знаете, что нам нужен этот дом. Проклятая дура уперлась, почуяла, что я не уйду, покуда не договорюсь… Или вы хотите, чтобы его перекупил кто-нибудь другой?

– Но пять тысяч, мама!

– Мы получим в сотни раз больше, идиоты! Только бы выгорело… И говорите потише, не орите так громко!

К досаде Максимова, предупреждение подействовало, и собеседники перешли на неразличимый шепот. Он прервался лишь однажды – то ли стоном, то ли вскриком, острым, мучительным, но сей же час заглушенным хлесткой пощечиной. Кто вскрикнул и кто кого ударил, Максимову было неведомо. Полежав немного во влажной от вечерней росы траве, он отполз назад, к дожидавшейся Веронике. Пока полз, составил в уме простой порядок дальнейших действий.