Камни последней стены - Чингиз Абдуллаев Страница 23

— Мы его ищем. В отеле, где жила их группа, он не появлялся.Со вчерашнего дня.

— Поздравляю, — пробормотал Дронго. — Я думал, у вас небывает подобных проколов.

— Как видите, бывают, — сухо ответил Менахем. Он постоял ещенесколько секунд, затем повернулся и пошел к выходу.

— Можете уезжать, — сказал он перед выходом, — вы уже знаетеглавное. Предателем в группе полковника Хеелиха был Карстен Гайслер. Мы еще незнаем, почему он решил убить Бутцмана, но думаю, что это вопрос времени. Врачисчитают, что они смогут вытянуть Бутцмана, и тот будет жить. А Гайслера мынайдем. Ему в Израиле не спрятаться. С его типично немецкой внешностью этоневозможно. До свидания.

Менахем повернулся и вышел из комнаты. Гурвич взглянул наДронго, тяжело вздохнул.

— Он из Советского Союза? — понял Дронго.

— Вообще-то, в детстве его звали Мишей, — усмехнулся Гурвич.— Его родители приехали из Риги в семьдесят восьмом. В Москве его хорошо знают,поэтому я тебе и говорю. Он координирует действия спецслужб против террористов.

— Как могло получиться, что вы так ошиблись с Гайслером? Выведь должны были знать, что он бывший член группы Хеелиха.

— Ну и что? Нас боятся только бывшие нацисты. Почему Гайслерне мог приехать в Израиль? Против нашей страны и наших людей он ничегопредосудительного не сделал. Кстати, их самый главный руководитель, которыйвозглавлял восточногерманскую разведку тридцать лет, — генерал Маркус Вольф,даже хотел получить убежище в Израиле. Но американцы настояли, чтобы мы емуотказали. У нас были очень хорошие отношения с разведкой ГДР, и поэтомуГайслеру нечего было опасаться. Бутцману он не звонил и не ходил к нему. Поэтомумы его даже не взяли под наблюдение. Просто регистрировали его присутствие вгруппе, пока вчера он не исчез. Именно тогда мы вспомнили и о твоем приезде, ио визите Гайслера. Но мы не думали, что он решится на такое безумие. И самоеглавное — для чего? Что такого опасного мог знать Бутцман, чтобы его нужно былоликвидировать? Не понимаю.

— И я не понимаю, — нахмурился Дронго. — Поэтому завтра я неуеду. Останусь в Израиле и буду ждать, когда вы найдете Гайслера.

— Это может быть опасно, — предостерег Гурвич.

— Ничего. Я надеюсь на ваших профессионалов. — Дронгоподнялся с дивана, взглянул на часы. — Свинья ты, — неожиданно сказал он. — Яже тебе говорил, что люблю чай, а не кофе. А ты мне даже не предложил чаю.

— У нас нет чая, — улыбнулся Павел, — только кофе.

— Я так и знал. Вас, очевидно, плохо финансируют. Где моинапарники? Надеюсь, вы их отпустите вместе со мной?

— Конечно. Можете забрать свою машину. Между прочим, твояспутница — очень решительная особа. Она явно не хотела выполнять приказ сотрудниковполиции и выходить из машины.

— Не нужно было ее пускать в вашу страну с оружием в руках,— заметил Дронго. — Меня всегда поражает лицемерие спецслужб. Всем и все всегдабывает известно, но каждый делает вид, что никто и ничего не знал.

— Когда ты хочешь уехать? — устало спросил Гурвич.

— Я тебе уже надоел? Как только ты сообщишь мне, что вывзяли Гайслера. Надеюсь, вы возьмете его живым.

— Увидим, — недовольно кивнул Павел. — Завтра утром я заедук тебе в отель. Мы могли бы вместе пообедать.

— Надеюсь, наш обед пройдет лучше, чем моя встреча сБутцманом.

— Надеюсь, — улыбнулся Павел. — Сколько лет тебя знаю, а тыне меняешься. Алиса говорила, что у тебя душа клоуна и вместо головы компьютер.Интересное сочетание, ты не находишь?

За две недели до начала событий.

Берлин.

7 октября 1999 года

На Потсдамер-плац работа не прекращалась ни днем, ни ночью.После объединения Германии город превратился в большую строительную площадку.Особенно интенсивно велось строительство в центре города, в некогда «мертвойзоне», возникшей вокруг Берлинской стены.

Мужчина среднего роста, в кепке и темно-зеленой куртке,неторопливо прогуливался вокруг строящегося здания, словно ему доставлялоудовольствие ходить именно в этом месте, где даже ночью работа не прекращалась.В эту часть площади не могли проехать машины, и редкие прохожие старалисьобходить стороной участок строительства.

Он увидел этого человека издалека. Высокого роста, внесколько старомодной шляпе, длинном плаще, незнакомец неторопливо приближался,не пытаясь форсировать свой шаг. Когда они наконец сошлись, пришедший кивнул взнак приветствия и тихо спросил:

— Вы нам звонили?

— Да.

— Здравствуйте. Я Филипп Данери, представитель американскогопосольства. Вы просили о встрече. — По-немецки американец говорил так, словнопровел всю жизнь в Германии.

— Да. — Он кивнул и оглянулся.

— Вы чего-то опасаетесь? — понял Данери.

— Нет, ничего. Пойдемте быстрее. Не нужно здесь оставаться.— И пошел в сторону строящегося дома. Данери удивленно поднял брови и двинулсяследом. Они прошли мимо голубого забора, окружавшего здание. Немец еще разоглянулся и очень тихо сказал:

— У меня к вам предложение.

— Какое? — нетерпеливо спросил американец. «Количествоидиотов в любой стране мира — неизменная величина», — зло подумал Данери. Хотясюда могли послать любого сотрудника посольства, резидент ЦРУ в Берлиненастоял, чтобы это был Данери. «Они все еще помешаны на документах бывшейВосточной Германии». Данери было тридцать шесть лет, половину из которых онпровел в Европе: сначала учился в Мюнхене, затем жил в Риме. Он кончалисторический факультет и пришел в разведку достаточно поздно, в двадцать восемьлет. Данери владел немецким и итальянским языками и считался перспективнымсотрудником американской разведки в Германии. Он рано полысел, у него были усыщеточкой, большой выпуклый лоб, темные внимательные глаза.

— Вы говорили, что у вас есть какие-то старые документы, —сказал Данери, не получив ответа на свой предыдущий вопрос.

— Да. — Неизвестный еще раз оглянулся. — У меня есть такиедокументы. Я могу их вам передать.

— Какие документы? — За время работы Данери в Берлине к нимнесколько раз обращались с подобными предложениями. И каждый раз эти встречиоказывались ненужной тратой времени и сил: им приносили старые партийныедокументы или постановления бывших органов власти Восточной Германии, накоторых стоял гриф «секретно», но которые были никому не нужны уже тогда, когдаготовились к принятию.

— У меня есть документы. — Незнакомец вздохнул и вдругспросил: — Вы действительно из ЦРУ?

— Да, — кивнул Данери. — Какие у вас документы? Мы теряемвремя.