Платиновая леди - Анна Данилова Страница 22

– Чем занимаетесь? – спросил Минкин, с удовольствием и даже с какой-то гордостью разглядывая лицо Тани Бескровной, не веря в свое счастье обладания такой красивой девушкой. – Снова расследуете какое-нибудь убийство?

– Убили жену предпринимателя Ступина. Ее звали Дина. Такая странная история. Ее застрелили перед дверью квартиры, когда она выходила оттуда. Если учесть, что она, можно сказать, открыто изменяла своему мужу с его другом, то получается, что он – первый подозреваемый. Его и взяли под стражу. Но теперь уже выпустили. Она спала с Соболевым, со своим любовником, а домой приходила, чтобы приготовить мужу еду и постирать. Ночевала, судя по всему, у матери. Мать была против их развода, потому что Ступин – богатый, но Дина собиралась выйти замуж за Соболева. Идиотская история, но ничего не попишешь. Не представляю даже, как искать убийцу. Следов он не оставил. Пистолета – тоже. И ни одной зацепки.

– И как же теперь?

– Не знаю. И Шубин тоже не знает, поэтому нервничает. Он вообще нервный стал, у него проблемы в семье. Домой идти не хочет. Мне его так жалко.

– Домой-то почему не хочет? Вроде у него сын родился?

– Родился. К сыну – хочет, а к жене – нет. Разлюбил, и точка.

Таня посмотрела на Виталия и подумала о том, что, возможно, и он, Виталий, когда-нибудь разлюбит ее, Таню, и что тогда делать? Страдать, как страдает Женя Жукова, симпатичная, между прочим, и нормальная девчонка, с которой она работала без напряга, хотя и знала, что та ревнует Шубина к ней, к Бескровной. Ну уж нет, нельзя так прикипать к мужчине, чтобы потом отрывать его от себя с мясом и кровью. Без инстинкта самосохранения здесь не обойтись. Никак. Но Минкину об этом говорить не стоит. С мужчинами вообще лучше помалкивать и поменьше рассуждать. С ними надо жить и радоваться, стараясь ни в чем не сомневаться и не забивать себе голову разным хламом вроде ревности. Ревность – это как болезнь. Минкина она ревновать никогда не будет. Это он пусть ее ревнует. И пусть мучается. Ему по штату положено.

Она улыбнулась Виталию, они чокнулись бокалами с вином.

– Не представляю, как вы только находите убийц. Ведь убийцы не дураки, ими движет страх, а потому они все тщательно планируют.

– Правильно. Тогда скажи мне, пожалуйста, а как бы ты поступил, если бы убил Дину Ступину? Ты бы прятался, заметал следы?

– А ты как думала – приду и повинюсь? Я бы держался до последнего. Убежал бы с пистолетом, не стал бы оставлять, я же не профессионал, спрятал бы его так, чтобы ни одна живая душа не нашла, и сам бы вел себя, словно ничего такого и не было в моей жизни.

– Хорошо, твоя позиция мне понятна. Тогда скажи, за что ты ее убил?

– Ревность.

– Еще?

– Ревность.

– Еще?

– Сказал же, ревность. За что еще убивать женщину? Она была женой Ступина. Ты говоришь, Ступин – человек богатый. Стало быть, такая причина, как деньги, исключается. Знаешь, она могла быть свидетелем другого преступления, о котором вам пока еще ничего не известно. Такое часто случается. Быть может, даже и сама не подозревала об этом. Жила себе спокойно, пока ее не нашли и не убили для собственного спокойствия. Другими словами, если бы я был убийцей и, стреляя в жертву, понял бы, что за мной наблюдает какой-то случайный прохожий, я бы сделал все возможное, чтобы этого свидетеля убрать.

– Минкин, никогда бы не подумала, что ты такой кровожадный.

– Это я не о себе говорю, а рассуждаю, как убийца. Это разные вещи. И вообще, Таня, мы с тобой не так часто встречаемся, чтобы и в ресторане говорить о твоих жмуриках…

– Мы были в морге с Шубиным и матерью Дины. Я видела эту девушку. Совсем молоденькая. Убили выстрелом в голову. Почти в упор. Другими словами, убийца просто подошел к ней и выстрелил. Она не ожидала… Да и кто ожидает, что из лифта выйдет убийца? Ты вот стоишь на своем этаже, ждешь, когда к тебе поднимется лифт, он приходит, двери раскрываются, и тот, кто стоит в лифте, стреляет в тебя… Ой, Виталя, прости, что-то я увлеклась. Втягиваю тебя в свои страшные истории…

Но перед глазами возник Минкин в белом халате, стоящий в оранжевой коробке лифта. Двери раскрыты – все происходит в считаные секунды, – и Виталий выстрелом в упор убивает ничего не подозревающую Дину Ступину. Она лишь успевает широко раскрыть глаза, и немой вопрос застывает в них. За что? Кто ты? Я еще так молода… Или же она знала, кто и за что ее убивает?

– Крымов написал имя убийцы на листке и передал Шубину. Это он так шутит, а Игорь воспринимает все всерьез. Ну, посуди сам, если бы Крымов действительно знал имя убийцы, неужели стал бы скрывать от нас? У нас же общее дело. Серьезное дело. Убита жена Ступина…

– И что этот листок? Шубин взял бы и прочитал. Может, дело пошло бы быстрее.

– Условия этой игры посложнее. Игорь прочитает имя убийцы лишь после того, как сам найдет его. И сравнит. Правда, они как дети?

– Правда. Поедем ко мне…

Виталий в такси крепко держал ее за руку, словно боялся, что она выпрыгнет из машины. Ревность жила в нем всегда, он знал это, но теперь, когда у него была Таня, он ревновал ее к воздуху, ко всему, что ее окружало, – к трудяге Шубину, к бывшему алкоголику Чайкину, к волоките Закутскому, к ловеласу Крымову, к авантюристке и мошеннице Щукиной, к продажному Корнилову…

Он, Минкин, позволявший себе на рабочем месте развлекаться с медсестрами (как он считал, лишь на физиологическом уровне), с ужасом представлял себе все те порнографические сцены с участием Тани, которые рисовало его воображение, и страдал от этого, как если бы видел все на самом деле. И никакие силы не могли его заставить думать иначе…

До знакомства с Таней он и думать не мог, что когда-нибудь встретит женщину, которая станет для него и другом, и любовницей одновременно и на которой он (немыслимое дело!) захочет жениться и иметь от нее детей. Но появилась Таня, казалось бы, он должен был распрощаться со своими привычками и образом жизни холостяка, но все почему-то продолжалось. В обеденный перерыв в его кабинете, как по расписанию, появлялись те женщины, к которым он привык и близость с которыми доставляла наслаждение. Таня была далеко, и он не видел причины отказываться от них. Тогда почему же Таня должна отказываться от тех утех, которыми были заполнены ее свободные часы? С кем она проводит время? С Шубиным или Крымовым? Сколько раз он хотел спросить ее, сколько у нее любовников и кто именно, но всякий раз останавливал себя. А если у нее никого нет, тогда как? Она внимательно посмотрит ему в глаза и поймет, что он спросил об этом исключительно потому, что сам испытывает чувство вины перед ней, что это у него куча любовниц, как же иначе? И что тогда делать? Лгать ей? Ей, пожалуй, солжешь…

Он гладил ее колено, а она в это время вспоминала Марту, их поездку в морг, Закутского, которому они привезли окорок и бутылку коньяку. Дина Ступина лежала на металлическом столе на колесах. Марте стало плохо. Закутский со знанием дела приволок нашатырь. Затем разговор пошел как по маслу. Перед смертью никаких половых сношений, ни капли спиртного. Молодая здоровая девушка. Могла бы жить еще лет сто, если не больше. Все органы здоровы. Предохранялась внутриматочно, значит, не хотела иметь детей от Ступина. И снова – ни одной зацепки. Когда он стал говорить, какую пищу принимала жертва перед смертью, Марту чуть не стошнило. Рыбные котлеты. Кто приготовил рыбные котлеты? Дина их терпеть не могла. Соболев не мог накормить ее дома этой дрянью. Стало быть, Ступин приготовил? Но с какой стати? Где он взял рыбу? Бедная девочка могла проглотить эту гадость лишь в момент сильного волнения. И Марта, и Таня отметили про себя, что надо бы выяснить, кто же готовил эти рыбные котлеты. Другими словами, где еще могла быть Дина в то утро? С кем она завтракала?