Цветы и воды - Андрей Мухлынин Страница 22

Остальные пауки разбежались, а превратившийся шинигами посмотрел по сторонам, махнул рукой, будто отгоняя надоедливое насекомое, шикнув при этом сквозь зубы, и быстро свернул за угол. Я поспешил за ним.

Углубившись на пару метров в глухой тупик, он остановился около чьего-то дома и сосредоточенно нюхал стену. Не просто изучал, а именно нюхал. Не найдя, видимо, ничего полезного, он повернулся и стал нюхать воздух, будто бы брал след. Сейчас, когда этот шинигами был сосредоточен на своих делах, у меня появилась превосходная возможность застать его врасплох.

Подобно карающей тени, сверзающейся с ночных небес, я бесшумно выскользнул из своей засады…

Зацепился ногой за какую-то дрянь и шлёпнулся на землю.

Такой дурацкий выход должен был спугнуть или, как минимум, огорошить кого угодно, но я удивился, обнаружив, что шинигами с интересом разглядывает меня. Проклятье! Он смотрел на меня как на какую-то диковинную зверюшку, свалившуюся с дерева.

– Какого чёрта вылупился? Так и было задумано! – проворчал я. Затем поправил очки, скорчил важную мину и добавил: – Очень невежливо так заострять внимание на человеке.

Шинигами пробормотал что-то себе под нос и вернулся к прежнему занятию. Тогда мне пришлось начать разговор первым.

– Я так понимаю, ты что-то ищешь? Могу помочь.

Он не отреагировал.

– Эй! Могу помочь с твоей работой!

Шинигами обернулся и несколько секунд с нескрываемым раздражением смотрел на меня из-под своего капюшона. Затем он нарисовал рукой в воздухе окружность и медленно, запинаясь, произнёс:

– Власть.

Я мотнул головой.

– Не, эт называется «круг».

– Власть, – уверенно повторил он. Шинигами повернул руку ладонью вверх, согнув пальцы так, будто он что-то в ней держал.

– Мяч! – радостно выдохнул я.

Он отрицательно покачал головой.

– Власть.

– Слушай, мне прекрасно известно, что ты можешь балакать по-русски, если захочешь. Сейчас самое время захотеть. И вообще, мы это ищем, вы это ищете, злые духи это ищут… Чую, скоро к нашей весёлой компании присоединится сам Индиана Джонс, а я, поверь, хочу найти эту штуку раньше него!

Шинигами медленно отвернулся и пошёл прочь. Наверное, это означало, что он уже всё сказал.

– Эй, ты что, не слышал? Я же сказал уже, что могу помочь тебе разгрести твою работу! У меня, кстати, мотивация лучше – мне заплатят!

Минут пять мы шли молча, как вдруг он остановился и спросил:

– Неужели ты подумал, что нам может понадобиться помощь смертного?

Я только фыркнул в ответ. Он что, держал меня за идиота, которому не имеет смысла что-либо объяснять? К чему было устраивать пантомиму?

Но как раз для таких случаев была придумана дипломатия.

Я отметил себе, что моё поведение стало несколько нерациональным, и стоит лучше продумывать все последствия любого действия. В данный момент следовало выбирать максимально нейтральные фразы, которые, в то же время, настраивали бы собеседника на конструктивный диалог.

Ну вы поняли: мне нужно было его уболтать.

Можно было бы начать с того, что меня, мол, направил Таро, но если у шинигами нет имён, то в этом не будет никакого смысла. Подготовить почву, имея на руках лишь разрозненные факты – задача не из простых, но если всё правильно просчитать…

– Прошу извинить меня за такое внезапное появление, – проговорил я официально-вежливым тоном. – Меня зовут Виктор. Могу я узнать ваше имя?

– Имя? – переспросил шинигами. – Какая глупость. К чему оно мне?

Из его слов я сделал два важных вывода. Первое: у богов смерти действительно нет необходимости как-то называть друг друга. Хоть в чём-то Таро не пытался водить меня за нос. Второе: шинигами поддержал разговор. Это в корне меняло все дальнейшие ходы: никакой конкретики, максимум отвлечённости, официальный стиль (или хотя бы его подобие) в речи. Проклятье! Беседа может затянуться.

– Тот, кто должен был принять артефакт, говорил, что у него есть полномочия просить меня о помощи. Причиной также является то, что появление большого количества богов смерти не могло не привлечь моего внимания. И не только моего. А последнее, согласитесь, будет уже лишним. Поэтому я считаю допустимым шагом предложить своё содействие. Это было бы выгодно обеим сторонам. И вы, разумеется, прекрасно понимаете, что для получения оптимальных результатов необходима наша согласованная работа. При обоюдной поддержке мы сможем в кратчайшие сроки завершить поиски.

– Ты и впрямь веришь, что нам нужна твоя помощь, – сказал шинигами. – А я уже начал забывать, как наивны люди.

Он вытянул руку и дотронулся до тонкой ветки черешни, нависшей над нами.

– Посмотри, человечество похоже на это дерево. Люди – как цветы. Они распускаются, цветут и увядают. А когда человек умирает, и опавший цветок касается земли, никто даже не вспомнит, на какой ветке он рос. Что нам за дело до одного смертного?

Произнеся эти слова, он превратился в клубы дыма, похожего на тот, какой использует Кария, чтобы быстро перемещаться по дому. Только этот дым был не сиреневым, а иссиня-чёрным; и он быстро растаял, не оставив после себя ничего.

Шинигами ушёл от наскучившего ему разговора, твёрдо сказав: «нет». Но он, должно быть, думал, будто я сдамся так легко – ничего подобного! Ещё не рассвело, и вполне можно было успеть найти пару-тройку личностей поразговорчивей.

Конечно, с точки зрения божества он был совершенно прав. При всех своих знаниях и умениях я был всего лишь слегка изменённым человеком. А что значит человек в масштабах Вселенной? Как может человек сравниться с теми, для кого не существует понятия времени? Даже Кария частенько напоминает мне, что она уже давным-давно изучила людей, и ничто больше её не удивит.

Люди и вправду подобны цветам, распускающимся и увядающим из года в год, из века в век – снова и снова.

Кому нужно помнить, где мы росли?

Забавно, Азамат говорил похожие вещи.

Моё внимание привлёк пронзительный, визгливый скрип. Железные ворота частного дома неподалёку раскрылись, и на дорогу медленно выкатила серебристая иномарка. Из неё вышел уже немолодой солидный мужчина в тёмно-синем пиджаке.

Вот тогда я увидел это.

Сначала я принял его за блуждающего призрака, от скуки прицепившегося к человеку. Такое бывает иногда – уставшие от вечных скитаний неприкаянные души находят людей, кажущихся им интересными, и остаются с ними. Пользы от таких призраков никакой, но и вреда они тоже не приносят. Они просто таскаются всюду за человеком, наблюдая за тем, как он живёт, что делает, как ест, как спит и с кем встречается. Наверное, так блуждающие призраки снова могут чувствовать себя живыми.