Серебряная пуля - Виталий Гладкий Страница 22

— Неужели алхимикам сходили с рук такие штуки?

— Не всем… — Георгий Кузьмич улыбнулся. — Тех, кто не успевал вовремя исчезнуть, ждали страшные пытки и костер. Так что, как видишь, в Средние века было одинаково опасно заниматься и разбоем, и научными изысканиями. И бандиты, и алхимики считались изгоями общества. Естественно, за исключением владетельных особ, занимавшихся разбоем и имевших возможность безбоязненно приютить под крышей своих замков не только ученых, но и авантюристов от науки. Ты же знаешь, что богатым и знатным все сходит с рук.

— Знаю, — ответил я мрачно.

— Ладно, вернемся к нашим баранам. Чтобы увеличить свои богатства, Черный Принц, будучи неглупым человеком, пошел другим путем. Он начал чеканить фальшивые талеры. Награбленного серебра у него было много: посуда, утварь. Но он ничего не получил бы, переведя серебряные изделия в монету. Ведь тогда деньги ценились по весу. А фальшивое серебро с большим количеством посторонних примесей легко определялось. И тогда Базилиус Валентинус предложил сплав, в котором присутствовала платина, которая, как я уже говорил, была вдвое дешевле серебра. Но это в восемнадцатом веке. А раньше, скорее всего, она вообще стоила сущий мизер. Талеры, выходившие из-под чеканов в тайной мастерской Черного Принца, были практически идентичны талерам короля Сигизмунда. Только обладали несколько иными физическими свойствами. Что вовсе не пугало купцов и менял. Ведь они привыкли, что главной примесью, «портившей» серебро, была медь, затем цинк и в меньшей степени никель. А платина практически была тождественна серебру, только сплав получался более тугоплавким. Всего лишь. Зато Черный Принц как минимум удвоил ценность своей добычи за счет платины.

— Не понял… По-моему, вы сказали, что платина стала известна в Европе где-то в семнадцатом веке. А речь идет о пятнадцатом.

— Точно! И это одна из загадок серебра Черного Принца. Видимо, он имел связь с тамплиерами-храмовниками. Орден рыцарей Храма преподнес и до сих пор преподносит миру много загадок! Несмотря на то что он был упразднен в четырнадцатом веке, а его члены подвергались арестам и жестоким преследованиям со стороны римско-католической церкви, братья ордена еще долго напоминали о себе миру и Европе в частности. Среди них было много выдающихся ученых и путешественников, и я совсем не удивлюсь тому факту, что корабли изгоев, бежавших от папского правосудия, добрались до Южной Америки раньше кораблей конкистадоров.

Не исключено, что опальные тамплиеры вели подпольную торговлю с европейскими странами. Естественно, через доверенных людей. Таким человеком мог быть и Черный Принц, которому купцы-храмовники и предложили новый, доселе неизвестный в Европе металл, обладающий благородными свойствами. Однако мы вступили на скользкую дорожку предположений. Обратимся к фактам. Но прежде у меня есть предложение почаевничать. Или ты предпочитаешь кофе?

— Мне все равно…

Мы перебрались на кухню. Чай, заваренный старым профессором, был выше всяких похвал. Я никогда не умел так заваривать. Это искусство было выше моего понимания. У меня в любом варианте получался чифирь — крепкая, не очень ароматная бурда. Зато мозги она просветляла — будь здоров.

— Так вот, — Георгий Кузьмич отхлебнул несколько глотков и с удовлетворением вздохнул, — после того, как король Людовик побывал в замке Черного Принца, его начал мучить бес стяжательства и подозрительности. Наверное, предводитель разбойников чересчур шиковал, выставляя напоказ свои богатства. А вот сразу стать под знамена короля, чтобы под его руководством приводить к подчинению мятежных баронов, он не захотел. Наверное, пребывал в раздумьях. Ведь тогда король Франции не являлся чересчур серьезной фигурой. И потом, у Людовика было много сильных врагов, и Черный Принц это знал. Так что его колебания были вполне естественны — зачем без нужды ворошить осиное гнездо? Но королю они показались подозрительными, и он тут же зачислил Черного Принца в стан своих недоброжелателей. Конечно, прошло какое-то время, пока Людовик с войском не явился под стены замка Черного Принца с требованием безоговорочной капитуляции. Но пока суть да дело, предводитель разбойников использовал расположение короля, как он думал, с толком. Он уже гораздо меньше грабил на дорогах, а в большей мере занимался купеческими операциями — скупал на свои поддельные талеры бриллианты. Имел он такую простительную слабость…

Я с тоской посмотрел в окно. Экскурс в историю уже начал меня утомлять. На кой ляд мне все это?! Наверное, Георгий Кузьмич понял мое состояние, потому что закончил он свой рассказ по-военному четко и быстро:

— Короче говоря, замок Черного Принца пал, а его сокровищ так и не нашли, что оказалось для короля Людовика весьма неприятным сюрпризом. А потом выяснилось, что талеры Черного Принца — поддельные. Уж не знаю, кому понадобилось это афишировать… Талеры быстренько собрали, а поскольку не смогли определить, что в них за примесь, благополучно утопили все монеты в море. Так что король Испании не был первопроходцем в этом деле. С той поры никаких упоминаний о талерах Черного Принца не наблюдалось. И вот нá тебе…

— Может, тот французик-кладоискатель… как его?..

— Анри Жемийон, — подсказал старик.

— Может, Анри Жемийон прихватил несколько монет, когда тащил ящик с бриллиантами? Он ведь знал, что талеры Черного Принца — большая нумизматическая редкость.

— Несомненно, знал. Да вот только ни в одной серьезной коллекции они пока не присутствуют. По крайней мере, мне это неизвестно. А я должен бы знать — ведь это сенсация в исторической науке.

Ну и что мне дали все эти сведения? Принцы, разбойники, короли… Наконец, платина. Кто завалил Африкана? — вот в чем вопрос. Впрочем, и он касается моей персоны постольку-поскольку. Меня тревожили лишь слова знахарки насчет моей ауры, подпорченной колдовскими силами, хотя в этом я и не признавался даже самому себе. Не хотел признаваться, старался выбросить сеанс снятия порчи из своих мыслей.

Проклятая ворона! Ну что ей стоило спланировать и упасть на клумбу во дворе дома, а не на мой балкон?! Ан нет, ей угораздило шмякнуться едва ли не на мою глупую башку. И теперь ко всем моим проблемам прибавилась еще одна.

— Нужно обратиться к нумизматам! — решительно сказал Георгий Кузьмич. — Есть у меня на примете один большой специалист. Правда, мы с ним давно не виделись, и я не знаю, как он теперь относится ко мне — во время последней нашей встречи мы немного повздорили. Но тебе ничто не мешает напроситься к нему на консультацию. Тем более что он хорошо знал твоего деда и даже был с ним дружен, несмотря на разницу в возрасте.

Ну уж нет! Хватит мне истории с географией. Я вежливо согласился со стариком, взял бумажку, на которой он нацарапал адрес нумизмата (номер его телефона профессор потерял вместе с записной книжкой), и покинул жилище Георгия Кузьмича в совершенно отупевшем состоянии. Мне даже начало казаться, что я не владею собой и кто-то ведет меня на веревочке — как быка на бойню.

Бывают в жизни человека моменты, когда он не знает, что ему делать. На какое-то время он становится Робинзоном Крузо, очутившимся на необитаемом острове. Однако в отличие от книжного персонажа, которого волна выбросила на пустынный берег, вокруг человека бурлит жизнь — едут машины, идут мимо люди, но они не видят его, словно он сидит за сильно тонированным стеклом. А человек их не слышит, потому что в ушах у него стоит тишина — до звона. Точно так бывает, когда у человека случается контузия. Мир вокруг него мгновенно немеет, он неожиданно становится беспомощным, как дитя.