По следу Черта - Данил Корецкий Страница 21

Костюм он надел, а кроссовки не налезли, и в спальню он вернулся босиком. Огромная кровать-«траходром», музыкальный центр, телевизор с видешником… В прикроватной тумбочке — россыпи презервативов, вазелин, какие-то флакончики с прозрачной, без запаха, жидкостью… Он развалился на кровати, включил видешник. На экране появилась худенькая блондиночка в узорчатых чулках. Об нее терся тот самый самодовольный коммерс: трудился вовсю — ставил в разные позы, заходил то с одной, то с другой стороны, переворачивал, задирал ноги… Черт даже зарычал! Успокаивало только то, что такой счастливый на записи коммерс лежал сейчас на стройплощадке, и эта беленькая цыпа не узнала бы его даже с увеличительным стеклом в руках…

Захотелось есть, и Черт залез в огромный холодильник на кухне. Там обнаружился только торт, конфеты да несколько зачерствевших пирожных. Но Черт был неприхотлив. Целый день он провалялся в постели, ел сладости, запивал диковинными напитками из бара, смотрел многочисленные порнографические записи, мусолил корявыми пальцами женские чулочки, трусики и бюстгальтер, грыз их, оставляя на тонкой ткани зловонную слюну, прижимал к гениталиям и по-звериному рычал.

Он с нетерпением ждал ночи, а когда солнце стало клониться к закату, сел за стол и долго, старательно что-то рисовал. Потом надел туфли и вышел в начавшие сгущаться сумерки.

У автобусной остановки было многолюдно: жители микрорайона возвращались с работы и спешили по домам. Некоторые заходили в магазины за хлебом, кто-то покупал в киоске сигареты, мужчины затаривались пивом или водкой, женщины приобретали гостинцы детям. В этой мирной бурлящей толпе целенаправленно шнырял мрачный небритый человек в красном спортивном костюме, в руках он держал клочок бумаги.

— Знаете эту бабу? — он показал нарисованный неумелой рукой рисунок двум молодым парням, со щелчком открывающим банки джин-тоника.

— Откуда? — те шарахнулись в сторону.

— Сестренка пропала, не встречали? — подошел он к трем подружкам. Девушки всмотрелись.

— Да нет…

— Гля, земеля, жинку мою не видел?

Изрядно выпивший мужик помотал головой.

Красное пятно прорезало толпу вдоль и поперек, при такой плотности человеческого потока за полчаса можно опросить сотни людей. На первый взгляд, подобный метод «тыка» может представиться бесперспективным, но на самом деле это не так. Если искать человека у метро, на рынках, узловых станциях метро, расспрашивать собачников, дворников и киоскеров, то имеется реальная возможность «зацепить» объект, напасть на его след, а потом сжимать кольцо, уточняя район поисков.

Так ведется бандитский розыск, который зачастую эффективней милицейского, потому что криминалом руководит личный интерес, а служивыми людьми — казенный, который в последние годы и интересом-то не назовешь. К тому же у бандитов нет планов, чрезмерной нагрузки, штатного некомплекта, и они работают до положительного результата, не останавливаясь на полпути. Черт знал все это лучше многих других, и хотя пока работал один, но верил в успех. Он не только показывал свою картинку, но и сам сканировал взглядом толпу в поисках обрамленного прической каре симпатичного женского лица с коротким прямым носиком.

От него исходила волна животной угрозы, поэтому никто не отказывался смотреть его рисунок, не отмахивался и не отмалчивался. На оживленном пятачке он опросил и осмотрел не меньше тысячи человек, а потом перешел к метро и вел свой розыск до тех пор, пока совсем не стемнело. Тогда он спрятал рисунок в карман и растворился в темноте, чтобы найти замену несостоявшейся жертве.

* * *

В сумке мелодично прозвонил телефон, и, порывшись в складках туго сложенного кимоно, высокая брюнетка с прической каре и тонкими чертами лица извлекла его наружу.

— Галочка, что так поздно? — послышался в трубке тревожный женский голос. — Мы уже волнуемся…

— Все в порядке, мама! После тренировки было собрание: скоро первенство России… Я уже подхожу к дому. И не волнуйтесь: я же чемпионка, в случае чего отобьюсь!

Она засмеялась, закинула спортивную сумку на плечо и упругим шагом двинулась дальше. Глядя на девушку со стороны, трудно было предположить, что она обладатель коричневого пояса по каратэ и победительница всех женских соревнований в Московской области. Скорее, ее гибкие грациозные движения наводили на мысль о том, что Галя увлекается танцами или художественной гимнастикой.

Привычный маршрут к дому пролегал мимо пустыря, за которым строили мусоросжигательный завод. Чтобы не портить окружающий пейзаж, территорию огородили дощатым зеленым забором, но вызывающий многочисленные протесты окрестных жителей бетонный монстр уже поднялся настолько, что ограждение его не скрывало. Днем Галя, как и большинство молодых жильцов, срезала путь и через одну из многочисленных дыр проходила через стройку. Сейчас идти через темную стройплощадку глупо: и вляпаться в гудрон можно, и порвать обувь о ржавую арматуру, да и вообще…

Из-за угла навстречу вынырнул худощавый мужик с короткими сальными волосами и в несоответствующем облику хорошем спортивном костюме. Они разминулись, Галя мельком бросила на случайного прохожего взгляд — по спине пробежали холодные мурашки. Колючие глаза, пылающие углями из-под низко нависшего лба, выпирающая челюсть и лоснящаяся, как от слюны, давно не бритая нижняя часть лица внушали такое омерзение и страх, как будто она встретилась с чертом. Девушка обернулась. Мужика не видно. Но страх не проходил, это был даже не страх, а ужасное предчувствие, от которого между лопаток потек холодный пот. Забыв про коричневый пояс, про карате и вообще про все на свете, она бросилась бежать. Но поздно — из дыры в заборе высунулась корявая рука, цепкие и жесткие пальцы сомкнулись на шее, стало нечем дышать… Уронив сумку, Галя вцепилась в чужие руки, пытаясь освободить горло, но безуспешно… Сильным рывком ее затянули на пустырь, жестокий удар в голову опрокинул девушку на землю, и дальше все происходило, как будто в вязком липком тумане.

Костлявая рука с острыми когтями продолжала сжимать шею, на грудь навалилась невыносимая тяжесть, а другая рука уже задирала узкую юбку и в клочья рвала колготки. Галя пыталась сдвинуть ноги, защититься от хищных пальцев, когтей, смрадного дыхания, но у нее ничего не выходило. Потому что дело происходило не в светлом зале под наблюдением арбитров и публики, потому что спортивный поединок — это одно, а жестокая схватка не на жизнь, а на смерть — совсем другое! Почти теряя сознание, девушка чувствовала, как ее грубо и жестоко насилуют, как когтистая рука разорвала блузку на груди, сорвала кружевной лифчик, оставляя глубокие царапины. Жесткие губы елозили по телу, оставляя мокрые следы; шершавый язык нашел грудь, прошелся по соску, и зубы впились в нежную кожу…

Под железными пальцами хрустнули шейные позвонки, тело жертвы забилось в предсмертных конвульсиях, вызвав удовлетворенное животное рычание достигшего пика удовольствия насильника. Он продолжал вылизывать окровавленную грудь, потом отстранился и вонзил в нее финку с узким длинным клинком. Еще удар, еще и еще…