Убийство моей тетушки. Убить нелегко (сборник) - Ричард Халл Страница 21

Когда я вернулся вместе с садовником, кухарка и Мэри как раз отворяли тяжелую створку ворот. С ними была еще судомойка с прижатым к глазам грязным носовым платком. В молчании, прерываемом лишь ее всхлипами, мы всей компанией добрались до рокового изгиба дороги. Там, у обочины, уже стоял автомобиль доктора; это обстоятельство меня слегка расстроило. Я бы предпочел иметь несколько минут в запасе, чтобы лишний раз осмотреться вокруг – не завалялось ли где какой-нибудь улики, – но быстро успокоился. Это представлялось крайне маловероятным. Собственно, тут везде разбросаны одни сплошные улики, только разве они имеют ко мне какое-то отношение?

Группа обитателей Бринмаура добралась до «финишной ленточки» чуть впереди меня – включая даже Эванса, который с того самого момента, как я его позвал, двигался со скоростью, необычайной для своих почтенных лет. Я же здорово выбился из сил от такой непривычной беговой нагрузки. Снизу раздался голос доктора Спенсера:

– Спускайтесь все сюда и помогите мне извлечь мисс Пауэлл из зарослей… Да-да, вот так, Мэри, обломайте эту острую ветку, она зацепилась за ее платье. Давайте же, Эдвард, не стойте столбом, помогайте, старина. Глядите: вот этот, казалось бы, опасный колючий куст, возможно, спас ей жизнь – только очень тяжело ее из-под него доставать. Куст еще молодой, гибкий, слава богу. Сучки и колючки остановили падение и в то же время оказались не слишком жестки – она не поранилась о них насмерть. Молодец, Эванс, отлично, почти готово. Ну, видите, получилось.

Вот так, словоохотливо болтая и призывая всех трудиться в поте лица, он руководил спасательными работами по высвобождению тетки из пут ежевичного плена. Мне же реальность подсказала: мудрее всего демонстрировать живейшее рвение и предельное напряжение сил, поэтому, когда дело было сделано, одежда моя оказалась порвана в нескольких местах, а руки все исцарапаны. Наконец тетя была извлечена на свет божий и положена на такой ровный участок почвы, какой мы только смогли найти. Доктор немедленно опустился на колени рядом с ней. На пару минут воцарилось молчание. Затем кухарка принялась тихонько плакать на плече у Мэри, а на лице судомойки появились тревожные признаки надвигающейся истерики. Удивительно, но признаки похожей реакции я ощутил и в себе. Видимо, это был эффект внезапной полной остановки кипучей деятельности.

– Черт возьми, милая девушка, потише. И вы, почтенная кухарка, возьмите себя в руки. – Голос Спенсера звучал резко и повелительно. Тем временем сам он споро, но методично продолжал осмотр. Время от времени кряхтел и хмыкал, как бы заканчивая проверку какого-то одного жизненно важного показателя и переходя к следующему.

Мне очень хотелось, чтобы он поскорее завершил работу, – по правде говоря, в само́м этом месте на дне Лощины отныне для меня навсегда останется нечто мертвенно-кошмарное, леденящее душу. Впрочем, я ведь не намерен всегда жить в Бринмауре.

Спенсер поднял голову:

– Ну, во всяком случае, она жива.

– О господи! – вырвалось у меня из груди. Весь мир перевернулся перед моими глазами, голова пошла кругом. Неужели все муки были напрасны? Я едва не потерял сознание. Пришлось срочно присесть.

К счастью, Спенсер превратно истолковал причины такой реакции:

– Все в порядке, Эдвард. Ваши чувства делают вам честь и тому подобное… В общем, могу вас обнадежить. Естественно, налицо сотрясение мозга и все такое, но ваша тетушка вполне себе жива и, насколько я могу сейчас судить, даже ничего не сломала. Впрочем, утверждать это рано – скажу точнее, когда мы доставим ее в дом.

Я посмотрел вниз, на лицо раненой, жестоко исцарапанное ежевичными колючками. Вспомнил еще раз, как машина летела в пропасть, как переворачивалась. Вспомнил растущую скорость падения. Обернулся еще раз к останкам «Морриса». То, что тетя выжила и даже сравнительно легко отделалась, казалось немыслимым. Непредставимым.