Дуракам всегда везет! - Марина Серова Страница 21

Леню я сразу вычеркнула из списка подозреваемых. И, как видите, не ошиблась. Леня, конечно, не мог подчиниться моему приказу не отлучаться с чердака, теперь я понимала, что не подумала об этом вовремя, и тем самым совершила еще одну ошибку. Хотя, сложись все по-другому, может быть, мне и не удалось бы без его помощи освободиться от столь плотной опеки Федора. Появился Леня, надо сказать, очень вовремя. Ну, не спас, конечно, в конце концов, справилась бы и без него, но помог сильно.

Об этом я думала, скача, как коза, по лестнице с десятого этажа на одиннадцатый.

Осторожно выглянув из-за угла в холл одиннадцатого этажа и не увидев там ни души, я в три прыжка оказалась у двери на чердак и, выставив пистолет перед собой, устремилась наверх.

Открыв дверь в чердачное помещение, я прислушалась. Любой шорох, любое перекатывание на месте, покашливание, шумное дыхание – все, что угодно, – было бы для меня сигналом к действию. Но чердак отвечал моему напряженному слуху полным безмолвием. Лишь едва слышно ровным шумовым фоном бежала вода в трубах.

Я почему-то сразу поверила, что чердак был пуст. Живой Людочки на нем не было. Но убедиться в том, что на чердаке не было и ее трупа, что розыски стоит продолжать, я считала необходимым.

Без особого труда мне удалось разыскать место Лениной лежки. Там было пусто. Бутылки портвейна, теперь уже обе пустые, валялись на прежнем месте. Книги тоже лежали там, где я их видела в прошлый раз. Никаких следов борьбы, пятен крови, ничего…

Людочки на чердаке не было – ни живой, ни мертвой. Что с ней случилось и куда она могла скрыться – можно было только гадать.

Чертыхаясь, я вновь спустилась на одиннадцатый этаж. Хочу я этого или нет, нужно было обследовать Людочкину квартиру. Вероятности, конечно, мало, но она могла попытаться укрыться и там. Хотя это было бы самое неумное решение из всех возможных. Но такова уж специфика Людочкиной жизни – как правило, далеко не самое умное решение оказывается для нее самым популярным.

Дверь в квартиру была открыта, и я не могла вспомнить, закрывали мы ее с Людочкой, когда бросились искать пропавшую Светку, или нет. Так и не решив этот вопрос, я потихоньку, стараясь не шуметь, открыла дверь и осторожно двинулась по коридору.

Мне пришлось повторить свой маршрут, которым я прошла по квартире в самом начале всей этой сегодняшней истории, когда обнаружила в спальне председателя кооператива. Все повторилось буквально так же, как и прошлый раз. Кроме, пожалуй, того, что на глаза мне не попался его раздутый портфель.

Подходя к дверям Людочкиной спальни, я уже подшучивала над собой:

«Сейчас ты откроешь дверь, увидишь этого самого Валентина Петровича сидящим на кровати в прежней задумчивой позе, и, чтобы быть последовательной, тебе придется уже не только ремень у него из брюк вынимать, а заставить снять брюки совсем…»

Однако я тут же забыла об этих своих мыслях, когда, открыв дверь в спальню, и в самом деле увидела председателя кооператива. Правда, мизансцена была несколько иной. Портфельчик его стоял на Людочкиной кровати, а сам Валентин Петрович сидел на корточках вплотную у стены спальни и… принюхивался к ней. Я, признаюсь, была шокирована его странной позой.

Увидев меня, он тут же отскочил от стены, быстро схватил свой портфель в охапку и загородился им от меня, как щитом.

– Я… я… – пытался он что-то выговорить. – Они заставили меня… Это они все сделали… Я хотел только квартиру…

Это было чрезвычайно интересно, но выяснять подробности у меня совершенно не было времени. Я решила отложить это на некоторое время.

– Мы с тобою поболтаем чуть попозже, – пообещала я ему. – А пока подумай, освежи все в памяти. Чтобы потом ничего не забыть.

Прихваченными у Федора наручниками я приковала его к какой-то трубе, вероятно, стояку центрального отопления. Он хлопал глазами, не сопротивлялся и не произносил ни слова, только как-то заунывно, страдальчески подвывал. С таким видом, что жизнь его – кончена.

– А пока ответь мне всего на один вопрос, – сказала я. – Где хозяйка квартиры?

– Я не знаю… Не знаю… Я ничего не знаю… – начал он истерически.

Я не стала его слушать, поняв, что ничего толкового от него не узнаю, и оставила его в одиночестве. Мой дальнейший маршрут теперь окончательно определился. Потому, что я действую всегда по своему основному правилу: если не нашла ничего на чердаке – ищи в подвале, если нет ничего в голове – действуй ногами.

Я вошла в лифт и нажала кнопку нулевого этажа. Пока кабина спускалась с одиннадцатого, я успела обдумать план своих действий. Блондинка вряд ли не сообразит обследовать подвал в поисках Людочки. Почему Людочка так привлекала ее внимание, я ответить себе до сих пор не могла, но не сомневалась в этом внимании. Здесь явно была какая-то тайна, которой Людочка с нами делиться не пожелала. Нам было сообщено только то, что Людочка сочла нужным нам сообщить. Теперь я просто жаждала отыскать эту «непосредственность», чтобы поговорить с ней по душам. Получить ответы на некоторые вопросы.

Подвал этого дома я представляла себе таким, к каким привыкла в стандартных домах постройки советского времени – длинные полутемные коридоры с рядами многочисленных клетушек-подвальчиков, где у жильцов хранится картофель, банки с соленьями и разный хлам, ненужный в квартире, но который рука не поднимается выбросить сразу. Но оказалось, я совершенно не учла элитного характера этого дома и, соответственно, элитного характера его подвала. Он оказался с явной претензией на европейский уровень.

Едва я вышла из лифта, как сразу поняла, насколько я заблуждаюсь. Помещение, в которое я попала из лифта, оказалось вовсе не подвалом, а подземным гаражом. Просторное помещение гаража было почти пустым, только штук шесть или семь иномарок сгрудились в одном из его углов. Рабочий день еще не кончился, и состоятельные жильцы дома все были в деловых разъездах. Ни одного человека я в гараже не обнаружила. Не было ни Людочки, ни крашеной блондинки, которую Федор назвал Натали. Не было вообще никого.

Не сразу я заметила несколько дверей, ведущих из гаража в какие-то другие помещения. Мне ничего не оставалось, как открыть наугад первую попавшуюся дверь. Что я и попыталась сделать. Дверь была заперта. Сообразив, что человек не станет запирать за собой дверь, когда спешно ищет или преследует кого-то, я направилась к другой двери и убедилась, что она тоже на замке.

Третья по счету оказалась незапертой. Я поняла, что именно ее я и искала.

Я попала в какое-то техническое помещение, снизу доверху заполненное переплетением всевозможных труб различного диаметра и, вероятно, назначения. Что-то вроде неясного чувства тревоги подсказывало мне, что те, кого я ищу, здесь. А это означало только одно – двигаясь дальше, нужно было удвоить осторожность.

В помещении было темно и тихо. Я понимала, что, открыв дверь из освещенного гаража, я объявила тем самым всем присутствующим о своем визите. Я сразу же скользнула в неосвещенное пространство, захлопнув дверь, и оказалась в полной темноте.