Примадонна частного сыска - Марина Серова Страница 21

Не обращая внимания на цены, я показала девушке на вещи, которые меня интересуют. Она с большим удивлением еще раз посмотрела на меня, холодным голосом сообщила цену и слегка снисходительно улыбнулась. Я, ни слова не говоря, достала деньги и расплатилась. Она, убрав с лица ехидство, быстренько упаковала мою покупку, поблагодарила меня и пожелала удачи.

— И вам того же, — просто ответила я.

Я снова села в «девятку» и стала думать о том, что еще нужно сегодня сделать. Да, мне бы очень надо поговорить с людьми, которых шантажировал Терехов, но, наверное, главное сейчас — пообщаться с Викторией и спросить у нее, что это за тип, с которым она так замечательно беседовала в машине. Он, между прочим, у меня — подозреваемый номер один. Ни больше ни меньше.

Значит, сначала Вика. Тут я вспомнила, что давно уже не обращалась к своим магическим «косточкам», к их совету. Я достала замшевый мешочек, благо всегда держала «кости» при себе, а особенно — когда выезжала на задания. Подержала двенадцатигранники в руке, подумав о предстоящей беседе с женой Терехова, и бросила их на сиденье рядом с собой.

Выпала комбинация чисел: 10+21+25. Она означала следующее: «Когда вы не призываете что-то плохое, оно и не случится. Если человек не хочет что-то изменить, значит, его устраивает положение вещей».

Странно. Это относится ко мне лично или к моему визиту? Разве я призываю плохое? Ну всегда так. Нет бы сказать по-русски: мол, то да то. Нет, обязательно «костям» образно выражаться. Что хочешь, то и думай. Я, собственно, привыкла к тому, что «кости» разговаривают со мной именно так, но иногда мне так требуется прямой ответ, прямое руководство моими действиями.

Ну и ладненько. За что боролась, на то и напоролась. Потом с этим туманным предсказанием разберусь. Я поехала к Виктории, понадеявшись на то, что та будет дома. И не ошиблась.

Вика посмотрела на меня с удивлением, исключительно взглядом сообщая, что уже говорила со мной и больше ничего добавить не может. Я решила не играть с ней в кошки-мышки. Поэтому, спросив все же ради приличия, как прошли похороны, и получив весьма пространный ответ, я пошла в атаку:

— Вам знаком этот человек? — Сначала я показала фотографию парня, с которым она разговаривала, но сделанную на свадьбе, где он был в гордом одиночестве. Не мешало на всякий случай проверить Викторию.

На какую-то секунду милое лицо молодой женщины перекосилось, но только на секунду. Если бы я специально не следила за ней, то и не заметила бы этой мимолетной гримасы. Вика быстро справилась с эмоциями и ответила:

— Нет, вижу его в первый раз. А что? — добавила она после паузы.

Эта самая пауза мне очень не понравилась. Да и вопрос тоже. Зачем ей интересоваться человеком, если она его не знает? Что ей до него?

— Дело в том, что данный мужчина подозревается в убийстве вашего мужа, — будничным тоном пояснила я.

— Не может быть, — сказала Виктория с улыбкой.

— Почему не может быть?

— Ну, мне так кажется. — Она поняла, что сболтнула лишнее. — А впрочем, я слышала… — добавила Терехова.

— Что вы слышали?

— Я слышала, что подозревают в убийстве одну девушку. В Тарасове. Невесту.

— Откуда у вас такие сведения? — разрешила я себе полюбопытствовать.

Виктория села и закурила, явно приготовившись к неприятному разговору. Не спеша выпустила дым в потолок, посмотрела на меня, как бы прикидывая, с чего начать повествование.

— Дело в том, что с недавних пор для меня перестало быть секретом то, чем занимался мой муж. Не знаю, в курсе ли вы дел, но, поверьте, мне это очень неприятно.

Я молчала. Вика продолжала:

— Мой муж был сутенером, — решительно сказала она. — Он содержал девочек, которые на него работали. Но кроме этого, он и сам ими пользовался. — В ее глазах появилась злость.

Еще бы! Наверное, не так ужасно осознавать то, что Павел был сутенером, как то, что он ей изменял направо и налево. Но это ее проблемы.

— Продолжайте, — напомнила я, так как Вика замолчала, стараясь придать себе оскорбленный вид.

— Еще я знаю, что та женщина, на свадьбе которой убили моего мужа, раньше работала у него. И нет ничего удивительного в том, что она захотела его убить. Иначе бы он выдал ее страшную тайну.

— Как все просто у вас получается, — ухмыльнулась я. — А позвольте спросить, откуда у вас эти сведения?

— Ко мне приезжал следователь. Он спрашивал меня, что мне известно, а заодно рассказал про подозреваемую номер один.

— Ладно, опустим пока этот вопрос. Давайте снова вернемся к фотографии. Значит, вы утверждаете, что не знаете этого мужчину? — ткнула я пальцем в физиономию на фото.

— Первый раз вижу. — Вика даже не посмотрела на него.

— Еще один момент. Хочу предупредить вас: вы несете ответственность за дачу заведомо ложных показаний, — решила напомнить я.

— Можно еще раз посмотреть? — Терехова повертела фотографию в руках, потом вернула ее. — Нет, не знаю его.

— Я смотрю, вы ничего не боитесь. Или просто так сильно хотите скрыть знакомство с ним?

Она молчала.

— Я видела вас вместе. Он сел к вам в машину, в ваш серебристо-серый «Опель», и вы там мило беседовали.

Вика опустила глаза. Потом встала, прошлась по комнате, снова села и закурила.

— Вы, наверное, ошиблись.

Я решила достать фотографии. Едва я коснулась своей сумки, она сразу вцепилась в меня взглядом, видимо, что-то уже подозревая. Представляю, что творилось в ее душе, и мне захотелось ее побольше помучить. Я делала вид, будто ищу и никак не могу найти то, за чем полезла в сумку, и искоса поглядывала на Вику. Вдова не могла усидеть на месте спокойно — переставляла ноги, закидывала их одну на другую, сцепляла и расцепляла пальцы. Затушила сигарету. Прикурила новую. А я все тянула время.

— Вы не вспомнили его? — держа в руках несколько фотографий, напоследок спросила я.

— Не знаю, — было непонятно, к чему это «не знаю» относится. То ли не знает, вспомнила или нет, то ли не знает парня на фото.

Я дала ей карточки. Виктория увидела одну, потом вторую, третью. Больше смотреть не стала.

— Мне неприятно об этом говорить, — начала она.

— Догадываюсь.

Терехова ушла на кухню и через минуту вернулась с бутылкой водки и двумя рюмками. Она, кажется, надеется, что я стану с ней пить?! Юля там сидит в камере, а Виктория тут дергается из стороны в сторону — не знает, как отвертеться.

— Будете?

— Нет, — ответила я.

Она налила себе полную рюмку и залпом осушила ее. Очень профессионально это у нее вышло, надо сказать.

— Как я уже говорила, совсем недавно я узнала правду о своем муже. Я сказала ему об этом, и с той поры наша жизнь стала просто невыносимой. Мне было трудно осознавать, что он спит со всеми подряд. Пропадал ночами и говорил — работа у него такая. А теперь, когда скрывать от меня ничего не надо было, он просто издевался надо мной. Открыто. Говорил, с кем переспал, какие они. Какие ноги, груди и все остальное. Один раз я не выдержала и ударила его. После этого он меня избил.