Каролин и Каро - Мэри Шелдон Страница 21

— О боже! — Зоэ отбросила письмо и со страхом посмотрела на кучу других посланий, громоздящихся на столе. — С нас хватит! Все остальное я отправлю на студию, и так будет впредь. Пусть там люди за жалованье разбираются с поклонниками и отвечают им.

Каро испытывала двоякое чувство — и облегчение и жалость к девочкам, которые ей пишут. Конечно, она хотела бы им ответить — но что написать? Что я совсем не Флосси, что я лишь представляю ее на экране? И моя мама не такая, как у Флосси, и вовсе не идеал матери, если сказать по-честному. Я не одеваюсь в те платья, какие показывают по телевизору. Я хожу в таких же голубых вытертых джинсах, как и вы. Люблю фильмы с Джеймсом Бондом и пиццу с пепперони. И я не смогу отыскать для тебя твоего пропавшего во Вьетнаме старшего брата или вылечить лейкемию. Я всего лишь девочка-подросток и ничем не отличаюсь от вас всех.

Но иногда Каро думала и иначе. Лежа в кровати, она размышляла: “Я звезда. Я как Ширли Темпл. Я уже популярна. Я стала знаменитой!”

Быть звездой оказалось здорово. Сниматься в шоу тоже было здорово. Все вокруг дружелюбны, все спрашивают, не хочет ли она чего-нибудь. Это как попасть на Остров Желаний в “Пиноккио” — только она по-прежнему ходит в школу, так что в осла ее не превратят. Зато школа была великолепная. Репетитор занимался с ней в гримерке между съемками. Половину времени они только готовились, а едва начинали, сразу кто-нибудь из персонала стучал в двери и говорил: Простите за беспокойство, но мисс Эндрюс ждут на съемочной площадке. Кроме Каро, в сериале снимались и другие дети. Они не получали так много писем от поклонников, как она, но совсем этому не завидовали и были доброжелательны. Дайана — девочка, играющая Френси, — учила ее шить платья для кукол из разноцветных лоскутков. А Роберт, который исполнял роль Нила, знал множество забавных фокусов. Только Пэм, изображавшая дочь тетушки Сисси Кристину, была “занозой в заднице”. Она постоянно забывала свой текст в эпизодах, где они снимались вместе с Каро, хотя до этого она повторяла его уверенно на репетициях и требовала снять множество лишних дублей. Каро, Роберт и Дайана терпеть ее не могли. Они организовали Клуб Ненавистников Пэм и подыгрывали друг другу. Сыпали перец в ее еду и запускали пауков под юбку.

Очень было весело, пока режиссер не застукал их и не пригрозил, что обо всех их выходках узнают поклонники.

Между съемками Каро нравилось прогуливаться по другим площадками. Там другие дети сидели в гримерках, смотря телевизор или читая комиксы. Она слушала, о чем говорит звукорежиссер и что ему отвечает монтажер или помощник. Она смотрела, как оператор готовит камеру к очередной съемке. Она поняла, что однажды хотела бы стать режиссером. И это было бы самым прекрасным — никогда не покидать студию. Никогда не возвращаться в реальный мир.

Меньше всего Каро нравилось собственно играть. Пока ее одевали в костюмерной, а потом в гримерной делали прическу и накладывали грим, она еще была Каро. А вот после команды режиссера, при свете юпитеров, она становилась Флосси. Немного страшно было терять себя — будто умираешь.

Между реальной Каро и Флосси Гэддис происходила борьба. Они были не совсем похожи друг на друга. Флосси была лучше Каро Эндрюс во всем. Она всегда говорила правду. Флосси никогда никому не завидовала и не подставляла подножку. Совершенство Флосси заставляло Каро подражать ей, но это было так трудно. Точно видишь в зеркале свое, но гораздо более привлекательное отражение.

Прохладным декабрьским утром Зоэ, отвозя Каро на студию, выглядела вдруг особенно вдохновленной и привлекательной.

— Сегодня побереги себя, Каро, от лишних эмоций, чтобы грим не потек. Я буду здесь же, — предупредила она.

— Неужели? — удивилась Каро. После первых съемок ее мать из суеверия ни разу не заглянула в павильон. — Что случилось?

Зоэ радостно улыбнулась, и ее радость передалась дочери.

— Я никогда не упоминала при тебе имя Ханса Ласки? — произнесла она с какой-то особой нежностью.

У Каро перехватило дыхание.

Да, конечно, но только не из уст матери она слышала это имя. Для Каро он представлялся сказочным принцем, несмотря на то, что был совсем немолод.

Знаменитый фотограф Ханс Ласки, повидавший в своей жизни почти всех голливудских кинозвезд в зените их славы. Из его фоторабот можно было создать целый музей. Много лет назад, когда Зоэ только появилась в Голливуде, они познакомились. Он был очарован целеустремленностью молодой женщины, и когда уже появилось агентство “Детишки Зоэ”, Ласки с удовольствием снимал ее юных протеже, причем совершенно бесплатно.

— Он однажды подтолкнул меня, и я взлетела как шарик в своей карьере, — светясь радостью, рассказывала Зоэ, — он позвонил мне вчера вечером. У него всего пара дней для работы, и сегодня он займется тобой!

В то утро Каро было тяжело изображать не себя, а Флосси, зная, что Ханс Ласки где-то рядом. В полдень объявили обычный перерыв на обед. Каро поспешила в свою костюмерную переодеться и вдруг услышала, как ее зовет мать. Она не узнала поначалу ее голос. Он был такой звонкий, молодой, без привычной хрипотцы.

Она обернулась и подбежала к ожидающей ее парочке — матери и великому фотографу. Знакомясь, она слегка тряхнула головой:

— Я всегда мечтала встретиться с вами, — сказала она фотографу.

Только Ханс Ласки не так уж сильно занимал Каролин. Единственный, на кого она обратила свое внимание, — мальчик, стоящий рядом с великим фотографом.

— Познакомься с моим внуком, Каро, — произнес Ханс Ласки. — Его зовут Стивен.

Это был двенадцати летний мальчик. Белокожий, с клубничным ярким румянцем во всю щеку, с длинными ресницами и большими влажными глазами, он был похож на настоящего принца.

Каро уставилась на него. Она легко придумывала, как бы сказать что-нибудь умное и веселое продюсеру или режиссеру, но никак не могла сообразить, о чем бы поговорить со Стивеном Ласки.

За обедом Каро сидела рядом со Стивеном.

— Ты живешь в Лос-Анджелесе? — после долгих колебаний решилась спросить она.

— Нет. В Бостоне. Сюда я изредка приезжаю с визитами.

— О! — сказала Каро, не зная, как дальше вести разговор.

Потом к ним подсели другие члены съемочной группы: Ужасная Пэм была тут как тут, а с нею ее четырехлетний братец Джекки, который все время торчал на съемках неизвестно для чего. Каро с уверенностью могла сказать, что Пэм сразу положила глаз на Стивена. Она подсела к нему с другой стороны и начала глупыми вопросами отвлекать его внимание от Каро. Возникла опасность, что Стивен попадет в ее сети, но он не был таким дураком. Во всяком случае, так казалось Каро. Стивен занял нейтральную позицию и предпочел завязать беседу с четырехлетним мальчишкой.

— Что у тебя на майке?

— Франкенштейн.

— Знаешь, я читал про него книгу. Хочешь, расскажу?

Каро получила несказанное удовольствие от пересказа Стивеном знаменитого романа. Стивен был блестящим рассказчиком, модулировал голосом и с энтузиазмом помогал себе жестами.