Наказание красотой - Юлия Шилова Страница 21

– Наверное, да. Только без денег я не хочу возвращаться.Кому я там нужна без денег? Здесь я получаю пять тысяч баксов в месяц, заквартиру не плачу, продукты почти не покупаю. В России мне такие деньги далее ине снились. Знаешь, сколько я получала в своем провинциальном Доме моды?Семьсот рублей в месяц плюс шестьдесят рублей за каждый показ. И все! Продавецв ларьке и то больше получает. Мужики, конечно, вокруг нас крутились… Толькоте, у кого бумажники побольше, были давно женаты, а другие, порядочные, сами сголодухи не знали, куда деться. Возможно, в конце концов я бы дождалась, чтобыбогатенький Буратино предложил мне нечто большее, чем одноразовый секс, нождать не хотелось. А денег страсть как хотелось! Нормальных денег. Чтобыодеваться нормально, пить дорогие напитки, не чувствовать себя ущербной вприличном обществе… Хотя какое там общество… Так, братки одни… Женой военногоили рабочего я себя не могла представить. Если бы мне пришлось выйти замуж завоенного, я бы в первый день умерла от разрыва сердца. Зарплата у них самзнаешь какая…

– Когда тебя жиропуп избивает – это нормально, а за военноговыйти ты не можешь, – усмехнулся Михаил.

– Жиропуп мне платит. В этом вся фишка. Я многое умеютерпеть, но за деньги, а терпеть без денег – это катастрофа. Терпение нужноподдерживать, иначе оно просто лопнет. В общем, чтобы вылезти из нищеты изажить нормально, мне пришлось петь в ресторане…

– Ты считаешь, что живешь нормально? – Голос Михаиладрогнул.

– А почему бы и нет? Я всем довольна. Была довольна, пока вмоей жизни не появился ты…

– Ты обманываешь себя, Вера! Еще немного – и ты попадешь вбольницу с неврастенией. Ты посмотри на себя, ты же вся какая-то дерганная,психованная, готовая взорваться в любую минуту… Тебе здесь плохо. Ты запуталась,в глубине души ты жалеешь о том, что согласилась ублажать этого полоумногоублюдка когда ему захочется, пусть даже за пятерку баксов. Разве не так?

Вскочив с кровати, я стала быстро одеваться. Михаил,приподнявшись на локте, внимательно следил за моими движениями.

– Верка, я тебя обидел? Извини, я не хотел. Мне тебя жаль. Ябы мог тебе помочь, но для этого нужно, чтобы ты сама захотела принять моюпомощь. Неужели ты не понимаешь, в какое болото ты попала?

Натянув сарафан, я села у зеркала и стала дергать волосыметаллической расческой.

– А меня не надо жалеть… Я уже взрослая девушка! Я и самазнаю, что мне надо делать. Ты занимайся своими проблемами, а в мои не лезь. Тызачем в Прагу приперся?

– По делам.

– Так вот и занимайся своими делами, а в мои дела нос несуй, а то я его и откусить могу. Тоже мне проповедник нашелся! Стыдить он менявздумал! Я знаю, что я хочу получить от жизни! Я хочу денег! Пусть даже такойценой, какой они мне достаются! Я же не торгую своим телом. Я просто пою… Тысчитаешь, что петь в ресторане недостойное занятие? Ты ошибаешься, милый мой!Наш ресторан считается одним из лучших в Праге! А насчет того, с кем я должнаспать, я позабочусь сама. Ты, я вижу, в этом все равно не волокешь. Я не знаю,где ты живешь, но по твоим рассуждениям понятно, что далек от криминальногобизнеса! Тут все по-другому. Тут невозможно работать и оставаться недотрогой.Если ты не дашь, так на твое место метят тысячи новых претенденток! Уж они-тоне будут ломаться, будь уверен! За пять тысяч любая из них ублажит самогопротивного жиропупа. Гордые, они за нищенскую зарплату на производствевкалывают! Я тоже могу взъерепениться, но потом всю оставшуюся жизнь будувспоминать своего жиропупа и жалеть о том, что так глупо распорядилась своейсудьбой.

– Но ведь та, другая, может не быть такой талантливой, какты. Ты пишешь музыку, стихи…

– Да кому она нужна, эта музыка? Это же ресторан! Тут чтохочешь спой, все прокатит. А пишу я просто так, для себя, и мне без разницы,нравится она кому-нибудь, кроме меня, или нет! Надоест, так я брошу писать, ивсе! И вообще, что ты ко мне в душу лезешь?! Что ты от меня хочешь?!

Я открыла сумочку, чтобы достать губную помаду, но изсумочки с грохотом выпал уже знакомый Михаилу пистолет и маленький пакетик спорошком. Михаил дотянулся до него, поднял с полу и посмотрел на свет.

– Кокаин?

– Кокаин, – покраснев, призналась я.

– Часто употребляешь?

– Иногда.

– Я так и думал. Жиропуп подогревает? Он посадил тебя накокаин?

– Никто меня не сажал. Просто эта штука помогаетрасслабиться.

– Ну ты, девушка, даешь! Разгуливаешь по Праге с пистолетоми пакетом кокаина! А вдруг какой-нибудь полицейский проверит у тебя сумочку?Теперь я понимаю, почему ты так испугалась, когда я пригрозил сдать тебя вполицию!

– Знаешь, в моей квартире жиропуп устроил склад по хранениюнаркотиков. Там столько наркоты, что мне сразу вкатят пожизненное, – опустивголову, пролепетала я.

– Да, здорово он тебя подставляет… Нанес наркотики, чтобы вслучае чего тебя можно было бы припереть к стенке, посадил на кокаин, делает натебе неплохие деньги! Нормальный у тебя мужчина!

Вспыхнув, я затолкала пистолет в сумочку, бросила туда же пакетикс кокаином и выбежала из мотеля. Михаил выскочил вслед за мной, на бегузастегивая рубашку. Сев в машину, я нажала на газ и, глотая слезы, поехала впротивоположную от Праги сторону.

Безотказная в управлении «мазда», ловко перестраиваясь изряда в ряд и распугивая зазевавшихся автомобилистов, быстро неслась попригородному шоссе. Стрелку спидометра зашкаливало. Впереди показался пунктдорожно-пат-рульной службы. Заметив его, я сбросила скорость и, проехав ещекилометров с пять, остановилась у пыльной обочины.

Кокаин… Зачем я только взяла его с собой? Надо было оставитьэтот дурацкий пакетик дома… Может, нюхнуть? Может… Нет… Не буду… Не буду, ивсе… Пора наконец завязывать с этим делом! Карась никогда не сделает из менянаркоманку. Я сильная, я смогу, у меня получится!

Повертев пакетик в руках, я решительно бросила его внегустую траву, пожухшую от солнца, и, развернув машину, поехала на работу.