Наследие последнего тамплиера. Кольцо - Хорхе Молист Страница 21

Город заметно изменился, но дом остался таким, каким я помнила его. Только он сам и все в нем словно уменьшилось. Последний раз, зайдя попрощаться перед отъездом из Барселоны, я, видимо, была меньше ростом, а теперь все не вполне соответствовало тому, что сохранилось в моих воспоминаниях. Я помнила веселый звон голубого трамвая, единственного, который до сих пор ходил в городе и погромыхивал у дома Алисы, поднимаясь в гору и спускаясь с нее. Этот трамвай старого образца возил туристов от железнодорожного вокзала до фуникулера, а затем они поднимались на вершину горы, к храму Саградо Корасон и парку аттракционов Тибидабо. Проспект, трамвай, фуникулер, старый парк, всегда старый, несмотря на усовершенствования, с его чудесными автоматами девятнадцатого века, до сих пор работающими, с его ненастоящим самолетом, с лабиринтом и замком ведьмы, — все это пленяло меня в детстве и восхищало сейчас.

— Твоя гостиница не единственное место, откуда видна вся Барселона, — заметила Алиса после того, как показала мне большую парадную лестницу, кухонные помещения и приемную, окна которой выходили на ухоженный сад, место незабываемых детских развлечений. — Пойдем.

И мы поднялись на третий этаж, где располагался ее кабинет. Никогда прежде я не бывала в нем и смотрела из него на панораму города. Внизу было ярко-голубое море, освещенное солнцем, и гора Монтжуик с замком. В центре раскинулся город, на который постепенно наползали вечерние тени.

— Значит, это ты унаследовала кольцо Энрика, — сказала вдруг Алиса.

Я испугалась. Возможно, потому, что изменился ее тон, а на лице появилось настороженное кошачье выражение.

Алиса накрыла стол для ужина в своем кабинете. Розовые облака, плывущие над морем, еще освещало солнце, а внизу уже сгущались сумерки и загорались городские огни. Я успела взглянуть, правильно ли в моей комнате разложили мои пожитки, прибывшие на удивление быстро, и оглядела сад.

Но, к моему разочарованию, Ориоль не появлялся.

Алиса только раз упомянула сына, сказав: «А это комната Ориоля». Комната находилась рядом с моей, но она не показала мне ее, будто Ориоль закрывал ее на ключ. Я ни о чем не спрашивала, но всей душой надеялась встретиться с ним на лестнице или за поворотом садовой дорожки. При этом я полагала, что оставаться в доме не обязательно.

Мы говорили о моих родителях, о том, чем отличается жизнь в Нью-Йорке от здешней. Алиса внимательно разглядывала мою руку.

— Это обручальное кольцо?

— Да.

— Он, наверное, прекрасный парень, — улыбнулась она.

— Да, замечательный. Работает на бирже.

— Эта публика с Уолл-стрит привыкла брать самое лучшее. — Ее голубые глаза лукаво блеснули.

Я молча улыбалась, и тут вдруг прозвучали слова:

— Значит, это ты унаследовала кольцо Энрика?

— Оно попало ко мне неожиданно в мой последний день рождения.

— Твой крестный очень любил тебя. — Казалось, Алиса завидовала мне. — Любил безумно, — уточнила она.

— Он всегда был очень добр ко мне, — ответила я. — Был мне как родной дядя.

— И твою мать Энрик тоже очень любил. Очень. — Я не знала, что на это ответить. Мне не нравилось, что Алиса заговорила о моей матери. Намекала ли она на что-то? — Ничего удивительного, — задумчиво продолжала Алиса, словно заново переживая какую-то старую обиду. — Кольцо. Оно не предназначалось ни мне, ни его родному сыну. Он послал его тебе на день рождения… — Эта женщина заставляла меня чувствовать себя виноватой в том, что я носила рубиновый перстень. Смутившись, я пожалела, что не нахожусь сейчас в моей гостинице. Одна. Я даже предпочла бы поужинать с Луисом. Алиса словно угадала мои мысли, и ее кошачье лицо озарила добрая улыбка. — Мне очень приятно, что его получила именно ты, дорогая. — Она протянула руку через стол и погладила мою. — Можно, я посмотрю кольцо?

Я сняла кольцо и протянула ей. Она взяла его и посмотрела на свет.

— Исключительно красивое. Заметь: это работа ювелирных дел мастера тринадцатого века! — Алиса поднялась, выключила свет, приблизила кольцо к пламени свечи, стоявшей на столе, и спроецировала его на скатерть. Там образовался красный крест, слегка расплывчатый и колеблющийся в унисон с пламенем. Загадочно-тревожный. — Ну не чудесен ли он?

— Конечно. Не представляю только, каким образом рубин, лежащий на слоновой кости, вставили в золотое кольцо.

— Слоновая кость? — удивилась Алиса.

— Ну… основание кольца, которое удерживает камень в оправе и образует на свету красный крест.

Алиса рассмеялась.

— Это не слоновая кость, дорогая.

— А что же?

— Просто кость.

— Кость?

— Да, человеческая.

— Что?!

Она снова рассмеялась.

— Не пугайся. Частица белого материала, врезанного в основание камня, — это человеческая кость.