Дикий сад - Марк Миллз Страница 21

В постели синьоры Доччи не было, что в первый момент стало для него потрясением. До сих пор он видел ее только в постели. Теперь же кровать стояла перед ним пустая, аккуратно застеленная белым хлопчатобумажным покрывалом, ровным и гладким, как лед.

— Сюда, — окликнул его голос с лоджии.

Она сидела в ротанговом кресле — в синей юбке и простой белой блузке, положив босые ноги на скамеечку. Волосы, обычно свисавшие свободными прядями, были убраны назад и завязаны в хвостик; лицо в заливавшем лоджию теплом солнечном свете утратило часть болезненной бледности. Она напоминала пассажирку, отдыхающую на палубе океанского лайнера — разумеется, на палубе первого класса.

— Подумала, что сегодня мы можем выпить чаю al fresco, — как ни в чем не бывало заметила синьора Доччи и, не выдержав роли до конца, улыбнулась. — Посмотрели бы вы на себя со стороны.

— Вы меня удивили.

— До Лазаря мне далеко. В любом случае вы сами виноваты.

— Я? Виноват?

— Ну, может быть, косвенно. Стыдно разговаривать, лежа в постели. Неприлично.

— Со мной о приличиях беспокоиться не нужно.

— Дело не в вас, а исключительно во мне самой. — Синьора Доччи повернула лицо к солнцу. — Так приятно почувствовать тепло на лице. Я уже забыла, какое это удовольствие. — Она кивком указала на низенький столик с чайным сервизом. — Будьте добры.

Адам по установившейся традиции разлил чай. Синьора Доччи всегда придерживалась определенного порядка — сначала молоко, потом чай, потом пол-ложки сахара.

— Вы бежали, — заметила она.

— Бежал?

— По крайней мере, пытались. Я видела — оттуда. — Она кивнула в сторону лоджии.

Рассказать? Нет, спешить, пожалуй, не стоит. Может быть, он просто подогнал одно под другое. Сад под Данте. Или наоборот. Сначала нужно все проверить. А на это потребуется какое-то время.

— Я… я подумал, что обнаружил кое-что интересное. Но похоже, ошибся.

Такое объяснение ее, конечно, не устроило.

— И что же вы подумали?

— Зефир, — коротко ответил он, торопливо формулируя правдоподобную версию.

— Зефир?

— Западный ветер.

— Да, я знаю.

— Согласно мифу, он — муж Флоры. В нашем случае ее мужем был Федерико. Вот я и подумал — сам не знаю почему, — что, может быть, статуя Зефира скопирована с Федерико. Хотел посмотреть, нет ли сходства с портретом в кабинете.

— Интересно.

— Да. Только никакого сходства нет. — Адам пожал плечами.

Почувствовала ли синьора Доччи в его объяснении какую-то фальшь? Кто знает. Так или иначе, развивать эту тему она не стала, но зато ее следующее предложение стало для него полным сюрпризом.

— В северном крыле есть свободная комната. Большая, с отдельной ванной. Если хотите, занимайте.

В первый момент Адам подумал, что ослышался.

— Это приглашение.

— Остаться?

— Не навсегда. — Она едва заметно улыбнулась. — Подумайте. С ответом можете не спешить. А откажетесь — не обижусь.

— Спасибо.

— За комнату платить не надо, так что вы еще и сэкономите.

— Деньги не мои — факультетские.

— Но это не значит, что вы не можете потратить их на что-то другое. Криспину знать не обязательно. А если и узнает, назад требовать не будет. Или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаетесь.

— Итак?

Дело было не в деньгах. Причина нерешительности крылась в другом.

— Видите ли, ко мне приезжает брат…

— Впервые слышу, что у вас есть брат.

— Вообще-то я стараюсь думать о нем как можно реже.

Синьора Доччи улыбнулась.

— Когда он приезжает?

— Гарри не из тех, кому задают такого рода вопросы.

— Чем занимается ваш брат?

— Он скульптор.

— Скульптор?

— Ну, вроде того. Очень такой, знаете, современный. Работает с железом, а железо тащит со свалок.

— Он… презентабелен?

— Презентабелен? Боюсь, это слово последнее из тех, что ассоциируются с Гарри.

Синьора Доччи рассмеялась:

— Если потребуется, у нас найдется и комната для Гарри. Решайте сами. Мне все равно.

Но Адам видел — ей не все равно. Пожилая женщина, уже знавшая, что проводит в доме последние месяцы, делала последний, может быть, жест гостеприимства. Приняв приглашение, он мог бы чаще видеть Антонеллу. Если дорожки их в последние дни так и не пересеклись, то потому лишь, что к тому времени, когда она вечером приходила к бабушке на чай, он уже возвращался в пансион.