Тайна старинного парка - Марина Елькина Страница 21

— Оденься! — Львенок швырнул Косте джинсы и рубашку. — Что ты как сомнамбула? Перепугался, что ли?

Костя стал молча одеваться.

— Посмотри! — Львенок с гордостью кивнул на стол.

Косте показалось, что сон продолжается. Да где же явь, в конце концов?!

На столе лежали два чемоданчика-контейнера. Один — цилиндрический, черный, другой — плоский, металлический.

— Что это? — спросил Костя.

— Львенок нашел это в номере у соседа, — сказала Ира.

Костя враз очнулся и побагровел:

— Львенок?! В номере?! Когда?

Львенок удивленно вытаращил глаза. Вот это реакция!

— Не вижу радости, — обиженно сказал он.

— Когда? — уже спокойней, но все так же отрывисто спросил Костя. — Когда я звал на помощь? Когда ты должен был сидеть с ним? Когда ему плохо было, ты обшаривал номер? А если бы он умер в это время?!

Львенок пожал плечами:

— Но он же не умер. Обыкновенный сердечный приступ.

— Я не хочу с тобой разговаривать!

Львенок растерянно оглянулся на девчонок. Зина непонимающе кривила губы. На лице Иры он не уловил никакой поддержки.

— Но он ведь не пришел на помощь вчера, когда мы его звали! — выкрикнул в свою защиту Львенок.

— Мы все разыграли, — жестко ответил Костя. — А ему по-настоящему было плохо. И ты в это время искал у него чемоданчики. Чем ты лучше его?

— Я думал… Я не знал, что это серьезно. Думал, сейчас очухается. Ты побежал к телефону. Был удобный момент.

— Удобный момент для кражи?

Львенок рассвирепел:

— Ты сам вчера весь вечер прорывался к нему в номер, а теперь обвиняешь меня в краже?! Я не воровал. Я собирал улики. Эти чемоданчики показались мне странными. Ты раньше видел такие?

Костя помолчал, успокаиваясь. Он не хотел считать Львенка вором. Вор крадет деньги и ценности. А это — два чемоданчика, которые помогут раскрыть тайну или даже преступление. На такое изъятие улик идут многие сыщики. Неприятно было другое — то, что Львенок ради этих самых улик бросил больного человека.

— Что в них? — уже спокойно кивнул он на контейнеры.

— Не знаю, — пробурчал Львенок. — Мы без тебя не открывали.

— Мальчики, а вдруг там бомба! — воскликнула Зина.

— Какая бомба? — поморщился Львенок.

— Настоящая! Сейчас как рванет!

— Трусихи могут выйти или покрепче зажать уши, — отшутился Львенок, откидывая защелки на цилиндрическом контейнере.

Бомбы там, конечно, не было. Там были пленки. Бобины. Для магнитофонов старого образца. Бобин было много. Они лежали стопочкой. Пленка на них порыжела от времени, а пластмассовые корпусы пожелтели.

Ребята переглянулись. Вот тебе и улика! Еще одной загадкой больше, только и всего.

— Ну, и зачем ты это брал? — насмешливо поинтересовался Костя. — У тебя есть такой магнитофон, чтобы прослушать ленты?

— Я же не знал, что там! — рассердился Львенок. — Мне некогда было рассматривать содержимое. Я думал, это какая-то техника или… Ну, в общем, не знаю что!

— Говорящий попугай в клетке нового типа, — кивнул Костя.

— Это было в его чемодане. Чемодан был открыт. Там лежал один пластмассовый контейнер и несколько металлических. Я не стал брать весь чемодан. Взял только один такой контейнер, один такой.

— Понятно. Открывай второй. Надеюсь, там не граммофонные пластинки.

Львенок долго колдовал над металлическими застежками.

— Не открывается, — растерянно сказал он.

Костя отодвинул друга. Защелки не поддавались.

Наверное, тут какой-то секрет. Типа кодового замка. Но его не видно.

— Давай ножом попробуем.

Нож с лязгом скользнул по металлу. Контейнер не открывался.

— Дайте посмотреть, — попросила Ира и со всех сторон внимательно оглядела контейнер. — Чего вы мучаетесь? Он герметически запаян. Нужен не нож, а автоген.

Мальчишки пристыжено молчали. Как-то неловко, когда девчонка понимает в таких вещах лучше. Ира оказалась права: контейнер был запаян.

— А что за металл? — спросил Костя.

— Свинец, — ответил Львенок. — Своими силами открыть не сможем.

— Зря ты рисковал, Львенок, — улыбнулся Костя. — Ни к чему все эти улики. Можешь вернуть их обратно в соседний номер.

— Как бы не так, — возразила Зина. — Взять было легче, чем вернуть. Номер закрыт на ключ, и его собираются опечатывать до возвращения хозяина.

— Попали! — Костя пятерней провел по взъерошенным волосам. — А как только сосед вернется, он обнаружит пропажу.

— Ну и что? — с вызовом спросил Львенок. — В номер заходил не я один. Мало ли кто мог взять эти контейнеры? И вообще, странно, что он к нашему номеру кинулся. Мог бы других соседей на помощь позвать. Мы же ему явно не внушали доверия.

— Наша дверь самая ближняя, — пояснил Костя. — До других соседей большой пролет. Тут уж не до выбора. До другой двери он бы просто не дошел.

— Ладно, — перебила Зина. — Лучше скажите, что нам с этими контейнерами теперь делать?

В дверь постучали, и ребята вздрогнули, как преступники, которых поймали с поличным.

— Ребята! — крикнула из-за двери Евгения Кирилловна. — Мы опаздываем на большую обзорную экскурсию по городу! Автобус уже ждет! Спускайтесь!

— Сейчас! — отозвался Львенок и принялся вытряхивать на кровать все содержимое своей спортивной сумки.

— Что ты делаешь? — удивилась Зина.

— Освобождаю сумку, не видишь?

— Зачем?

— Контейнеры нельзя оставлять в номере. Уборщица заметит… Или еще что…

Что еще, никто из ребят спрашивать не стал. Достаточно того, что украденные у соседа контейнеры могла увидеть уборщица.

Костя помог упаковать контейнеры в сумку и застегнул молнию.

— Не до экскурсии сейчас, — качнула головой Ира.

Но Костя отрезал:

— На экскурсии безопаснее. Пошли.

В автобусе они устроились рядом, на последних сиденьях. Львенок прижимал к себе сумку.

— Уже багаж собрал? — смеялись другие ребята.

Львенок отшучивался, говорил, что собирается оптом закупать сувениры родственникам.

Автобус двинулся, и сидевшая вперед экскурсовод проверила микрофон.

— Всем слышно? Тогда начнем большую обзорную экскурсию по Петербургу. Нам с вами предстоит увидеть величественные архитектурные ансамбли и монументальные сооружения великих мастеров. Огромным музеем под открытым небом является исторический центр города с полноводной величавой Невой, закованной в гранит, с торжественными площадями, с уютными садами и тихими набережными малых рек и каналов, над которым застыли силуэты мостов…