Театр теней - Наталья Александрова Страница 21

– Все у нас было хорошо… Толя всегда был спокойный,серьезный очень… Работал много… Только в последние несколько месяцев стал онхмурый, все молчит. Спал плохо, кошмары его мучили… Как подменили человека, какбудто сглазил кто…

Не в силах дольше смотреть на такое издевательство над горембедной жены, Надежда протянула было руку, чтобы выключить телевизор, как наэкране снова появился Каморныи и говорил долго, хорошо поставленным голосом.Смысл его речи заключался в том, что никто, ни сослуживцы, ни женаВеретенникова, абсолютно не представляют, почему он сделал с собой такое. Ноон, Александр Каморныи, проводит свое собственное журналистское расследование,и только с его помощью телезрители поймут и выяснят все подробности страшногопреступления, потому что пожар в ресторане связан с последующим убийством в«Голден-Холле», и он, Каморныи, обязательно это докажет, а когда будет иметь наруках неоспоримые доказательства, то обнародует их. в своей программекриминальных новостей.

– В общем, наше шоу не кончается. Оставайтесь снами! – резюмировала Надежда.

– Надя, мы спать сегодня будем ложиться? –недовольно спросил муж. – Мне завтра рано. И вообще: ты слишком многосмотришь телевизор. Это вредно – плохо будешь спать.

– Я буду плохо спать? – изумилась Надежда. –Ты прекрасно знаешь, что сплю я отлично, и такая чушь, что вещает в своихновостях противный Каморныи, меня сна не лишит.

– Зачем же ты смотришь на него каждый вечер супорством, достойным лучшего применения?

– Интересно, – пробурчала Надежда и нагнулась к тумбес постельным бельем, чтобы не отвечать на подозрительный взгляд Сан Саныча.

Уж ему-то слишком хорошо было известно, чем кончаются всеистории, заинтересовавшие его любопытную жену.

Газета «Асток-Пресс» от 15 ноября 1999 года:

МОЯ РАБОТА – ТВОРИТЬ ДОБРО

Известная петербургская предсказательница Евдокия.

Предсказания на картах ТАРО.

Коррекция судьбы.

Снятие порчи, сглаза, родовых проклятий, остуд, венцовбезбрачия.

Восстановление семейных отношений.

Постановка якорей удачи в любви и бизнесе.

Валерия Петровна Анищенко пришла домой позднее обычного. Ноэтого никто не заметил, потому что она жила одна и не заводила даже ни кошки,ни собаки. Тем не менее от одиночества Валерия Петровна никогда не страдала,потому что вся жизнь ее была заполнена детьми, ее питомцами.

Валерия Петровна много лет, с самого окончания специальногофакультета Педагогического института работала в интернате для слаборазвитыхдетей, что находится в Удельной. Интернат занимал, большой двухэтажный особняк,вокруг располагался сад, достаточно дикий и разросшийся. Свежий воздух иуединенность, полагала Валерия Петровна, как нельзя лучше способствуетнастроению и умственному состоянию обитателей интерната, а что совсем рядом,тут же, в Удельной, находится самая большая городская психиатрическая больница,то это можно считать простым совпадением.

Валерия Петровна преподавала детям русский язык и литературуи относилась к своей работе с большой ответственностью. Кроме того, она жалеладетей и привязывалась ко многим своим ученикам. Дети тоже, в основном,относились к ней неплохо, потому что она никогда не кричала на них, ненаказывала за мелкие провинности и никогда не выходила из себя. Она вообщеобладала безграничным терпением, во-первых, в силу своего выдержанногохарактера, а во-вторых, как уже говорилось, она относилась к своей работе сбольшой ответственностью и считала повышение голоса на больного ребенкасовершенно недопустимым.

Валерия Петровна часто читала специальную литературу и дажевыписывала журнал «Детская психиатрия», где описывались новейшие методы леченияотклонений детской психики. Нельзя сказать, что Валерия Петровна полностью ихпринимала да и понимала-то не все – ведь она не была профессиональнымпсихиатром. Но за долгие годы работы в интернате у нее выработалась своя концепция.Не случайно интернат устроили в таком уединенном месте – детям с ослабленнымразвитием нужен покой. Не нужно сравнивать их с нормальными детьми, нужнозащищать их слабую психику от внешнего беспокойного мира с его нестабильностьюи преступлениями.

Все шло замечательно, пока не ушла на пенсию стараядиректриса и не прислали новую, молодую и нахальную. То есть молодой не в меруона казалась только Валерии Петровне, которой было прилично за сорок, адиректрисе Елене Сергеевне было тридцать пять – возраст вполне достаточный,чтобы взять на себя ответственность руководства интернатом.

Как выяснилось вскоре и обсуждалось в интернатских кулуарах,у Елены Сергеевны была бурная биография. Она закончила медицинский институт, поспециальности детская психиатрия, после чего с мужем –корреспондентом-международником уехала в Штаты на несколько лет, стажироваласьтам в Калифорнийском университете, изучала психоанализ.» По прошествиинескольких лет мужа перевели в Москву, а Елена Сергеевна почему-то вернулась всвой родной город Санкт-Петербург и устроилась к ним в интернат, да некем-нибудь, а сразу директором. Как единодушно решил персонал, у новойдиректрисы огромная лапа и в роно, и в самом министерстве. Валерия Петровна,хоть и не принимала участия в обсуждении внешних и внутренних качеств новойначальницы, не могла не согласиться с предположениями насчет лапы.

Им, работавшим в интернате много лет, замкнувшимся в своеммаленьком мирке, не дано было знать, что интернат, в сущности, доживалпоследние дни. Здание находилось в угрожающем состоянии, денег на ремонт взятьбыло неоткуда. Брошенных детей с отсталым умственным развитием с годамистановилось все больше, работать с ними стало все труднее. То есть педагоги иобслуживающий персонал интерната, разумеется, видели и нищету, и недостатокмедикаментов, и зарплату им частенько задерживали, но такое ведь никого неудивляет в бюджетной организации. А между тем Горздрав и гороно пыталисьспихнуть друг на друга проблему интерната; оттого и выскочила на пенсию прежняядиректриса, с трудом дождавшись положенного возраста, что не было у нее большесил тянуть этот хомут.

В общем, вопрос закрытия интерната встал на пороге, и тутподвернулась Елена Сергеевна. Чиновники из гороно и Горздрава заразились ееэнергией и жизнерадостностью и сказали в приватной беседе, что она молодая, ейи карты в руки: пусть ищет спонсоров и деньги, жизнь ста восьмидесяти детейзависит от нее.

Елена Сергеевна взялась за дело с огоньком. Она носилась погороду на своем «фольксвагене», искала спонсоров и деньги. В интернатезамелькали разные люди на иномарках.

Валерии Петровне все не нравилось в новом директоре: еегромкий голос, ее слишком белозубая и слишком широкая американская улыбка, ееманера приходить на уроки в любое время без предупреждения, да еще приведетцелую толпу народа, и все смотрят, детей расспрашивают, урок срывают. Детипосле ухода многочисленных визитеров приходили в возбуждение, смеялись исовершенно не слушались.