Связной из Багдада - Чингиз Абдуллаев Страница 21

Галия не стала переспрашивать. «В восточных женщинахизначально присутствует какая-то мудрость по отношению к мужчинам», –подумал Дронго.

– Вы хотите всех бросить? – помолчав, задала онавопрос.

– Конечно, нет. Не могу же я из-за одного придурка,даже если он генерал, обижаться на весь мир. Нам все равно нужно найти этотгруз. Обязательно найти.

Дронго тяжело вздохнул. На часах было около девяти. Онвспомнил, что ничего не ел, кроме бутербродов, уже целые сутки. Поэтому предложил:

– Пойдемте куда-нибудь завтракать.

– Куда? – Молодой женщине показалось, что онаослышалась.

– Завтракать, – повторил он. – Или вы хотитевернуться на совещание?

– Нет, – усмехнулась она, – не хочу. Но вотличие от вас я не принадлежу самой себе.

– Разве может человек кому-то принадлежать? –удивился Дронго. – Пойдемте со мной. Вам даже не понадобится ваш плащ,посмотрите, как распогодилось.

– Меня выгонят с работы, – улыбнулась Галия.

– Можете сослаться на меня. Скажете, что повсюду меняискали.

Она как-то не совсем уверенно кивнула, и Дронго протянул ейруку. У нее была холодная узкая ладонь. И длинные пальцы. Галия послушно пошлас ним, уже ни о чем не спрашивая.

– У вас красивая рука, – заметил Дронго. – Вызанимались музыкой?

– Нет, – опять улыбнулась она, – у меня такиепальцы от мамы. Она была музыкантом.

– Вы замужем? – поинтересовался Дронго.

– Это нужно для вашего расследования? – уклониласьГалия от ответа.

– Не уверен, – пробормотал он. – Вы бывалираньше в Новосибирске?

– Никогда. А вы?

– Кажется, был один раз, проездом. Но ни одногоприличного ресторана все равно не знаю. Тем более открытого в такое раннеевремя. Если бы мы были в Риме или Париже, я мог бы точно сказать, где находятсярестораны, работающие круглосуточно. Но здесь…

– Хорошо, – откликнулась она. – В следующийраз встретимся в Париже или в Риме. И вам придется пригласить меня на завтрак.

– Договорились, – кивнул Дронго. – А сейчаснужно узнать, где тут рядом хоть одна приличная гостиница. Там обязательно естьресторан.

Они искали ее недолго, минут пять. В двух кварталах отместа, где они встретились, им показали на отель, в котором работал ресторан.Еще через несколько минут они уже заказывали себе завтрак. Дронго попросилпринести ему чай. Галия, поколебавшись, тоже попросила чая.

– Я думал, вы возьмете кофе, – сказал Дронго.

– Учеба в Лондоне сделала меня чаеманкой, –пояснила она. – Я слышала, что вы хорошо говорите по-английски.

– Надеюсь, это не единственное мое достоинство, –пробормотал он.

– И еще говорят, что вы умеете находить любогопреступника, раскрывать самые сложные преступления, – лукаво улыбнуласьмолодая женщина.

– Это уже сказки. Кстати, вы не ответили на мой вопроснасчет вашего супруга.

– Почему вас это так волнует? – не поняла Галия.

– Не знаю. Возможно, старорежимное понятие – невстречаться с замужними женщинами. Или я старомоден?

– Очень, – ответила она. – Но чтобы вы былиспокойны, сообщу, что я была замужем и развелась три года назад. Нет, ужечетыре.

– И после этого пошли в разведку? – понялДронго. – Решили резко изменить судьбу?

– Отчасти. – Она не стала ничего объяснять.

– У вас есть дети?

– Нет. К сожалению, нет. А почему вы решили, что мыобязательно должны встречаться? – Эта женщина умела задавать вопросы.

– Я не сказал, что должны. Но даже завтрак с чужойженой – это покушение на чужую собственность. Разве не так?

– Боже мой! А я-то слышала, что вы много лет жили зарубежом. Неужели совместный завтрак – это так страшно? А если вы пригласитеменя на ужин, то это будет уже преступлением с вашей стороны? Или с моей?

– Не приглашу, – ответил Дронго, – это будетслишком двусмысленно.

– Жаль, – неожиданно отреагировала она. – Ядумала, вы смелее.

– Перед вами ужасный трус, – заявил Дронго. –Знаете, я боюсь очень многого. Не люблю проигрывать, опасаюсь сильных женщин,не выношу самолетов. Хотя много летаю, часто встречаю сильных женщин и так жечасто проигрываю.

– Если вы можете говорить об этом, значит, не всепотеряно, – улыбнулась она. – Как вы считаете, каким образом онимогут задействовать похищенное ядерное топливо?

– Об этом я должен спросить у вас, – отозвалсяДронго. – Но судя по всему, руководители этой террористической группы неценят человеческую жизнь. Поэтому я даже боюсь что-либо говорить. Москва –первый город, с которого я начал список наиболее вероятных мест, где они могутсовершить свое злодеяние. И боюсь, пока остается первым. Если, конечно, утеррористов нет более глобальных планов по переустройству мира. Или этоВашингтон. Или Тель-Авив. Но гадать бессмысленно, нам нужно вычислить этугруппу и найти груз.

– А если выяснится, что груз вывезли в Москву, вы всеравно туда вернетесь? – спросила Галия.

– Обязательно вернусь. Именно для того, чтобы защититьгород от возможной атаки. Но, судя по размаху операции, я начинаю думать, чтоцели ее устроителей были совсем иного рода.

Галия внимательно посмотрела на него.

– А вы женаты. – Она не спросила – это былоутверждение.

– И поэтому не могу с вами завтракать? –осведомился Дронго.

– Можете. Конечно, можете. Я много про вас слышала.Одни говорили, что вы женоненавистник, другие, извините, что невероятныйбабник.

– А на самом деле?

– По-моему, ни то и ни другое, – она посмотрелаему в глаза, – вы просто интересный человек, с которым любая женщиначувствует себя… немного иначе.

– Убедили, – согласился он.

– Я могу вас попросить об одной услуге? –неожиданно спросила молодая женщина.

– Разумеется, – удивился Дронго, – о чем?

– Когда все закончится, пригласите меня на ужин. Мнеинтересно в вашей компании. Очень интересно.

– Обязательно, – не совсем искренне улыбнулсяДронго, – оставьте мне ваш телефон.

Он точно знал, что никогда не позвонит. Просто в силу своегохарактера. Никогда и никому. Может, в этом и была его самая главная проблема вжизни. Он не умел притворяться и не хотел учиться урокам лицедейства воставшийся период жизни. И поэтому он точно знал, что никогда не сядет ужинатьс молодой и красивой женщиной по имени Галия. Но Дронго не мог знать, что импредстоит провести вместе еще несколько тревожных дней. И вместо торжественногоужина у них будут совсем другие встречи.