Последний герой - Виталий Гладкий Страница 21

Гараня пробудился от своего болезненного состояния только под вечер. Может быть, его возвращению к жизни поспособствовал восхитительный запах жареного мяса, исходивший от костра.

Он встал и побрел к воде, чтобы немного освежиться, потому что воздух над пляжем был неподвижен, влажен и горяч, как в русской бане.

– О, наш алкаш оклемался! – раздался непонятно отчего веселый голос вора. – Как работать, так мы в кусты, а как пожрать – вот они мы, здрасте вам.

– Не трогай его, – сказала Фиалка. – Не видишь, он болен.

– Понятное дело… гы-гы… – заржал Малеванный. – У нас тут лазарет. А мы все сиделки.

– Чего ты к нему придираешься?! – возмущенно спросила Фиалка. – Он тебе что, дорогу перешел?

– А как же насчет принципа «кто не работает, тот не ест»? – едко поинтересовался вор. – Мы и хазу замастырили, и ужин приготовили, а эти двое… – он бросил косой взгляд на Крошу, которая тоже начала проявлять признаки жизни, – эти двое палец о палец не ударили.

– Не волнуйся, они свое наверстают, – – уверенно сказала Фиалка.

– Да ну? – Малеванный скептически ухмыльнулся. – Эта парочка для нас балласт, зуб даю. Не знаю, как вы, а я не собираюсь их обихаживать. Или пусть пашут наравне со всеми, или…

– Или – что? – с вызовом спросила Фиалка.

– Ну, тебе, блин, все нужно объяснять… – Вор поморщился, будто съел что-то кислое.

– Считай, что я дура. А потому объясни.

– То, что ты дура, это и ежу понятно. Все бабы с приветом. А что касается этих тронутых, то пусть живут отдельно. Это мое мнение.

Малеванный невольно взглянул на Гараню, который в этот момент плескался в воде и не слышал разговора.

– Ясно… – Фиалка неприязненно посмотрела на раскрасневшуюся физиономию вора. – С тобой все ясно.

– Ты на что намекаешь? – задиристо спросил Малеванный.

– Какие там намеки… – Фиалка принюхалась. – Ты лучше скажи, почему от тебя пахнет спиртным?

Вор резко отшатнулся от девушки и изменился в лице.

– Это у меня такой естественный запах, – криво осклабившись, попытался отшутиться Малеванный.

– Ну да, конечно… – Фиалка нехорошо улыбнулась. – Значит, виски не пролилось, а ты украл его…

– Ты что мелешь, выдра?!

– Может, я и выдра, а ты гад, – отрезала Фиалка.

– Да я тебя сейчас!.. – Вор замахнулся. – Пасть порву, прошмандовка! Ты чё фуфло гонишь?!

– Попробуй, ударь… – Фиалка отскочила на безопасное расстояние. – Мой тебе совет, ворюга: не распускай руки. – Она выдержала паузу, прожигая растерявшегося Малеванного своими льдисто-синими глазами, а потом продолжила: – Не беспокойся, я никому ничего не расскажу. Без толку. Горбатого только могила исправит. Но держись от меня подальше. Я тебе не шестерка, которой может помыкать каждый, кому вздумается.

Она круто развернулась и отошла от костра к Са-мусю, беседовавшему с Люсиком. Тот все расспрашивал бомжа о его встрече с леопардом. При этом Люсик старался не поворачиваться спиной к зарослям, словно оттуда вот-вот должен был выскочить и сам зверь.

– С-с-сука-а… – с ненавистью прошипел ей вслед Малеванный. – Ей-ей зашибу когда-нибудь. Нюх как у собаки…

Он снова бросил быстрый вороватый взгляд на Гараню – тот уже вышел из воды и отжимал рубаху; Гараня купался прямо в одежде.

– Урод… – с ненавистью бубнил вор, вращая над огнем вертел с нанизанным на него свиным окороком. – Меня никто не нанимал кормить и обслуживать этого доходягу. Если не свалит на все четыре стороны, пусть пеняет сам на себя. Видал я таких…

Малеванный, как это нередко бывает с чиновным сословием (к которому он никогда не принадлежал) и с начальниками вообще, уже начал приписывать все деяния «новых робинзонов» себе. Ему казалось, что и воды без него не нашли бы и что мясо, раздобытое Самусем, – тоже его заслуга, не говоря уже о шалаше, сооружением которого он руководил лично.

После купания Гаране немного полегчало. По крайней мере, отступила боль, клещами выворачивающая кости ног и рук, и в голове наступило просветление. Он посмотрел на шалаш, построенный под руководством Малеванного, и скептически покачал головой.

– Не нравится? – спросила Фиалка.

– Да как тебе сказать… – Гараня пригладил мокрые волосы. – Сделано добротно, но без ума.

– Эй, ты о чем там звонишь?! – резко окликнул его вор, который слышал разговор. – Что значит – без ума?

– А то и значит, что стоять шалашу до первого шторма или бури.

– Это почему? – Малеванного даже перекосило от злости.

– Шалаш расположен на открытом месте и чересчур близко к воде. Но и это еще не все. В тропическом климате так жилища не строят.

– Нет, вы только посмотрите на него! – Вор принял позу обвинителя на суде и ткнул указательным пальцем в сторону Гарани. – Советчик хренов! А где ты был со своими советами, когда мы рогами упирались, чтобы построить этот шалаш?

Гараня сумрачно посмотрел на Малеванного и промолчал.

– Что, нечего сказать? – не унимался вор. – То-то.

– Посмотрим, что ты запоешь, переночевав в этом курятнике, – пробурчал Гараня.

– Ну, фраер… – Малеванный не нашел слов, чтобы выразить свое негодование, и сплюнул. – Все ему не так… Что еще ты хочешь напророчить?

– Я не пророк. Но дело в том, что местная живность – в том числе и змеи – имеет нехорошую привычку осваивать такие уютные жилища. А на острове всякой нечисти хватает, я в этом уверен. Кроме того, ночью в шалаше будет душно.

– Зато дождь не намочит, – не сдавался Малеванный.

Гараня молча пожал плечами, давая понять, что больше не намерен дискутировать по поводу шалаша, и присоединился к Самусю и Люсику, которые старались держаться подальше от Малеванного – кто знает, что ему может взбрести в голову.

Набычившись, вор злобно посмотрел ему вслед и занялся поварскими обязанностями. Он мог бы поручить это дело, например, Люсику, но аппетитный кусок мяса на вертеле притягивал его как магнит.