Кот, который бросил бомбу - Лилиан Джексон Браун Страница 21

В ресторане их встретила хозяйка, Лиз Харт, которая, казалось, питала особую слабость к Квиллеру.

Он представил дам друг другу, и они тотчас же прониклись взаимной симпатией, как он и предполагал.

Дерек одобрительно посмотрел на кудрявую блондинку с ямочками на щеках.

— Он женат? — шёпотом спросила она Квиллера после того, как Дерек, вручив им меню, отошёл от стола.

— Нет, — ответил Квиллер, — но они с Лиз живут вместе — в Индейской Деревне.

Когда принимали заказ на напитки, Кларисса заказала «Мусвиллское безумие», чем повергла метра в недоумение. Дело в том, что Квиллер сочинил это название два часа назад.

Затем приступили к заказу еды, и Кларисса изъявила желание попробовать что-нибудь такое, чего нет в Калифорнии.

Подмигнув Квиллеру, метрдотель важно выпрямился и настоятельно порекомендовал лапки лягушек с Кровавого ручья или рагу по-уайлдкэтски.

— Их нет в меню, но они очень хороши.

Кларисса заказала отбивную из ягнёнка. Но Квиллер решил подыграть метрдотелю и остановился на лягушачьих лапках.

— Хороший выбор, — одобрил Дерек и записал заказ в блокнот. — Как вы предпочитаете, чтобы они были приготовлены?

Квиллер лихо ответил:

— Так же, как шеф-повар готовил их в прошлый раз, Дерек. Они были превосходны.

«Нет, игра ещё не закончена, и мяч у Дерека», — с чувством глубокого удовлетворения подумал Квиллер.

Две минуты спустя Дерек вернулся, и вид у него был извиняющийся:

— Мне ужасно жаль, мистер К., но лягушачьи лапки только что закончились. Они, видите ли, пользуются большим успехом.

Кларисса с достоинством выслушала извинения, потом спросила:

— А почему ручей называется Кровавым?

— Этого никто не знает. Правда, на мосту через него было очень много аварий. Это все потому, что дорога там изгибается этакой восьмеркой… Ну, расскажите мне о своём первом рабочем дне.

— Ну, во-первых, я взяла интервью у Бёрджеса Кэмпбелла у него дома. У них, на Приятной улице, такие пряничные домики! Они меня так позабавили!

— Этот стиль называется плотницкой готикой, — поправил Квиллер Клариссу, — а снимки домов печатались в глянцевых журналах. Дома были возведены одним из первых Кэмпбеллов, строителем четырехмачтовых шхун.

— Здесь всё так интересно! — воскликнула она.

— Вы видели собаку-поводыря Бёрджеса?

— О да. Этот пёс — настоящий профи! Никакого обнюхивания и виляния хвостом. Когда я назвала его «славной собачкой», он так посмотрел на меня, как будто хотел сказать: «Следите за своим лексиконом, барышня!». Бёрджес — он велел мне называть себя так, потому что в округе сотни Кэмпбеллов, — дал мне очень хорошее интервью и, кстати, все объяснил про Аукцион фамильного имущества. Потом я попросила фотографа из газеты и Джона Бушленда встретиться со мной в здании музея, где собраны предметы, выставленные на аукцион. Торга пройдуг в мэрии, в центре города.

Кларисса так увлеклась, что даже забыла о своих отбивных из ягненка.

— Все мои четыре статьи будут сопровождаться снимками наиболее важных лотов, выставленных на аукцион, и моим портретом. Я непременно пошлю эти материалы своему преподавателю в Школу журналистики. Вот он удивится! Я, конечно, понимаю, что это не «Лос-Анджелес таймс». Но ведь это только начало!

Всё время, пока они ели, её взгляд скользил по высокому, худощавому метрдотелю в чёрном костюме, который фланировал между столами.

— Не слишком ли молода Лиз Харт, чтобы быть хозяйкой ресторана, Квилл?

Он объяснил:

— Она была «бедной богатой малюткой» из Чикаго, которая сбежала от властной матери, открыла для себя Пикакс и познакомилась с Дереком, самым популярным холостяком в городе.

Кларисса сказала, что все это похоже на сказку.

— Да, похоже, и все давно ждут счастливого конца.

— А что, Дерек Каттлбринк — это настоящее имя?

— Без сомнения! Есть город под названием Уайлдкэт, Дикий Кот, в котором полно жителей по фамилии Каттлбринк.

— Правда? А откуда у города такое название?

— Поезда проскакивают через маленькие городки, как кошки угорелые.

— Что-что? Что это значит?

— Это значит, что они слишком быстро едут в зоне постоянной скорости.

— А-а!

Лаконичность её реакций заинтриговала его. Он ждал следующего вопроса. В конце концов, она журналист.

— Чтобы не забыть, Кларисса! Что вы хотели сказать мне о Ледфилдах?

— Ах да! У них в доме творится что-то странное. Я позвонила, чтобы назначить встречу Дорис и вернуть ей бесценное кольцо. Но не смогла поговорить ни с кем, кроме секретаря, который сообщил мне, что все плохо себя чувствуют. Когда мы с Харви приезжали, все были в добром здравии… Ладно, я слишком много болтаю. Короче говоря, как вы думаете, что мне делать?

Он почувствовал знакомое покалывание в верхней губе — знак зарождающегося подозрения. Вообще говоря, Квиллер все это время испытывал некоторую неловкость, с того самого дня, как Коко свалился на голову Харви. Кот раньше никогда ничего такого себе не позволял! Затем он во второй раз рухнул на диван рядом с Митчем Огилви. Какая связь между этими двумя странными поступками?

Всё это разом промелькнуло в мозгу у Квиллера, как бы в ответ на вопрос Клариссы.

— Я понимаю ваше беспокойство, — сказал он, — но постарайтесь, чтобы оно не мешало вашей новой работе. Я бы посоветовал вам послать Дорис теплую открытку с пожеланиями скорейшего выздоровления и вложить в нее записку с объяснением причины, по которой расстроилась ваша помолвка, и сообщением, что вы хотели бы вернуть ей кольцо. Спросите, как вам лучше это сделать. Укажите домашний и рабочий телефоны. Пошлите открытку с курьером на мотоцикле.

Когда они заказали десерт: «Вишневый юбилей» (ванильное мороженое с вишней, облитой вишневой водкой) — для нее, слоеный торт с клубникой — для него, Дерек поджег вишни прямо за столом, и это действо произвело на Клариссу сильное впечатление.

— У него есть стиль, — прошептала она.

— Он актёр-любитель, подвизается в Театральном клубе, — объяснил Квиллер. — Обычно играет негодяя в «Билли Киде» [19]. Есть отзывы прессы, если интересуетесь.

Он всё длился, вечер интересных открытий для новенькой. По дороге обратно, в амбар, она, однако, притихла, а перед тем как отбыть в своём маленьком автомобильчике, сказала:

— Квилл, я прекрасно провела время. Вы были так добры ко мне, что я чувствую себя виноватой. Я кое-что должна объяснить. Мне легче сделать это письменно, так что я оставила записку у вас на кухне.