Убийство на троих - Наталья Александрова Страница 21

Три дня прошли в сумасшедшей горячке. Ирина отключилателефон и выходила из дома только два раза в день – погулять с Яшей и купитьчто-нибудь в ближайшем продуктовом ларьке.

Через три дня роман был закончен, но Ирине уже было все, каквыражались ее дети, по фигу. Посмотрев на себя в зеркало, она ужаснулась.Осунувшаяся, со слезящимися глазами, на голове черт знает что!

Ирина взяла себя в руки, умылась, вышла с Яшей, который этитри дня вел себя очень прилично – ел, что давали, и не мешал работать.

Дома вовсю трезвонил телефон.

– Ириша, куда ты пропала? – беспокоился Олег.

– Да я… в общем, занята была очень. – Иринадержалась осторожно, стараясь не проговориться, что детей все это время не былодома. Олег обидится, что она упустила такой случай и не позвала его домой.

«Но Господи, мне сейчас совершенно не до него, – судивлением подумала Ирина, – решается моя судьба, и к тому же я ужасноустала».

– Мы увидимся? – спросил он.

– Сегодня? – У нее в голосе помимо воли прозвучалииспуганные нотки, потому что не осталось никаких сил, хотелось лечь в постель испать сутки. – Я не могу, – продолжила она, применив спасительнуюотговорку каждой женщины, – я… нездорова, по-женски.

– Ты что думаешь, ты мне нужна только для этого? –обиделся Олег, но в голосе его Ирина явственно слышала нотки раздражения –мужчины не любят, когда кто-то, хотя бы и природа, вмешивается в их планы.

– Хорошо, сегодня днем я буду у Исаакиевской площади(там недалеко находился офис Димы, Ирина должна была отнести ему дискету стремя романами), можем встретиться и пообщаться.

Он согласился с неохотой. Ирина посильнее накрасилась, чтобыне было видно мешков под глазами, и поехала на Исаакиевскую. С Димой онизакончили быстро, он сказал, что теперь надо подождать совсем немного: раз те вМоскве дали понять, что заинтересованы, то дело пойдет. Но Ирина не верила,боялась сглазить, ведь романы ее хвалили во всех издательствах, куда бы она ниходила, но вот чтобы напечатать… Нет, Ирина боялась сглазить.

Олег выглядел недовольным и каким-то беспокойным, Ирина жепоймала себя на мысли, что мечтает поскорее от него отделаться и лететь домой,потому что хозяйство запущено, обеда нет, дети по приезде ни о чем неспрашивают, но смотрят на нее косо, а сама она едва держится на ногах отусталости. Они зашли в небольшое кафе: от ресторана Ирина отказалась – этонадолго, а у нее мало времени.

– Чем же ты была так занята? – хмуро спросил он.

Ирина поняла, что сейчас не время пересказывать ему всюэпопею с романами, и соврала, что у нее заболела несуществующая тетка и теперьвсе родственники по очереди дежурят в больнице.

– А завтра где же ты будешь, завтра же суббота?

– С утра занимаюсь хозяйством. Потом поеду к тетке довечера. – Ирине хотелось провести субботу дома.

– Хочешь, я тебя встречу, чтобы ты не ходила поздноодна? – заботливо спросил он.

– Что ты, я не позже десяти, ты забыл, что у нас вгороде скоро начнутся белые ночи? Уже сейчас светло. У меня и дочка с дискотекив одиннадцать возвращается, я уже привыкла не беспокоиться. Сына тоже дома небудет, так что раньше десяти ты и не звони, потому что Яша не научился потелефону разговаривать.

– Ох, кстати напомнила, мне позвонить нужно срочно, ямобильник в плаще оставил.

Олег вышел в гардероб, она видела, как он достал из карманаплаща мобильный телефон и стал разговаривать прямо там. Ей было скучно,хотелось скорее домой. Ничего, сейчас принесут кофе, они выпьют его по-быстромуи уйдут. Олег говорил по телефону очень серьезно и тихо, почти не разжимаягуб, – сразу видно, что по делу. Он перехватил ее взгляд и повернулсяспиной.

Ирина немного обиделась. Разумеется, дела есть дела, но еслион так занят, то зачем настаивал сегодня на встрече? Она достала ручку ипририсовала верблюду на оставленной Олегом пачке сигарет рога, очки и бороду.Получился горбатый козел. Ирина убрала ручку и перевернула пачку козлом вниз.Олег вернулся озабоченный, сказал, что спешит. Они молча выпили кофе ираспрощались достаточно сухо.

В субботу с утра позвонила Катерина.

– Где ты пропадаешь, Ирка? Телефон, что ли, не работал?

– Да я тут… занята была. Как у тебя с ремонтом? –Ирина поскорее сменила тему.

– Все замечательно! Уже закончили, сегодня занавескиновые повесим, приезжай на новоселье.

– Тебе помочь чем-нибудь?

– Не надо, мне вчера Слава помог – мы с ним все книжкирасставили, – с гордостью сообщила Катерина.

«Какой Слава? Ах да, Святослав… А у меня Олег… Ну и что изэтого?»

– Так ты приедешь? – настаивала Катерина.

«А что? – думала Ирина. – С романами я закончила,неотложные дела сделала, а больной тетки у меня, слава Богу, и вовсе нет. ТортКатьке нельзя, куплю фруктов».

В комнате у Кати действительно было очень красиво и чисто.Они повесили занавески, потом накрыли на стол, ожидая Жанну. Катька былаоживлена и тараторила не переставая.

– Я его и не ждала вчера, сижу, вся в книжках, вдруг онзвонит – я приеду, и до самого вечера мне помогал, вот видишь! – Онаповела рукой.

– Вижу, – медленно проговорила Ирина и подошла ккнижным полкам.

За стекло была засунута пачка сигарет. Картинка на ней быласамая обычная – пирамида, пальма. Только вместо верблюда был козел снарисованными от руки рогами и бородой. Кроме того, козел был в очках.

– Ириша, ты куда смотришь? – спросила Катя шепотом– очевидно, ее испугало выражение лица подруги.

– Сигареты он забыл? – хрипло спросила Ирина.

– Ну да, – оживилась Катя, – а для меня оникрепковаты, пусть лежат до следующего раза. А ты что такая бледная, болитчто-нибудь?

– Нет, ничего, – с усилием сказала Ирина, отведявзгляд от злосчастных сигарет.

– Нет уж, ты скажи! – закричала Катя. – Чтоеще за недомолвки!

– Иди открой, звонят.

Катерина побежала открывать, недобро сверкнув глазами. Покаее не было, Ирина немного успокоилась и решила спустить дело на тормозах. Ещене хватало им с Катькой поругаться! К тому же Катя все равно ей не поверит.Оказалось, однако, что Катерина уже успела наябедничать Жанне, и теперь обевошли и уставились на Ирину прокурорским взглядом.

– Ирина, я серьезно спрашиваю, что такого ужасного тыувидела в этих сигаретах? – В голосе у Кати слышались угрожающие нотки,раньше совершенно ей несвойственные.

– Да ладно, Катька, брось ты…

Катерина увернулась от ее протянутой руки.