Щит и меч Венеры - Ольга Степнова Страница 20

Жуль не просто довез меня до дома. С моего молчаливого согласия мы кружили с ним по маршруту, которым вчера ночью нас с Бубоном возил Корчагин. Я думала, шеф хочет со мной о чем-то поговорить, но он молчал, и я тоже молчала. Хоть я и бесконечно устала, все равно не могла нарадоваться, что нахожусь с ним рядом, наедине, в тесном купе его спортивной машины.

Наконец, он затормозил у моего дома.

— Ты знаешь, я знаю, нет, я абсолютно точно уверена, что Бубон не мог…

— Иди спать, Ася, — оборвал меня Константин. — Голова трещит от всего этого. Завтра будем решать, что делать, а пока — спать! — Он помахал мне рукой.

Я вышла, но вдруг вернулась и наклонилась к окну.

— Костя, Милда разбилась! Тебе не больно? Не страшно? Ты так спокоен… А говорил, что любишь ее.

Он не удивился моему глупому пафосу и напору. Пожав плечами, ответил:

— Не знаю, Ась. Я ничего не чувствую. Все это будто не со мной происходит. Может быть, завтра я проснусь, и у меня отчаянно заболит сердце, а сейчас… — Он снова пожал плечами и опять помахал мне рукой.

Я пошла к подъезду, ощущая босыми ногами еще не остывший после дневного зноя асфальт.

…Сквозь сон я слышала, как рояль играл что-то печальное. Мне снилось, что бабка сошла с афиши и, дирижируя перед роялем, одними губами шепчет: «Пьяно, пьяно! Асечка спит! Пожалуйста, пьяно!!.» [3]

* * *

Ранним утром меня разбудил звонок. Плохо соображая, я пошла открывать. Не глянув в глазок, распахнула дверь. На пороге стоял респектабельный, гладковыбритый господин в хорошем костюме.

— Вы Ася Борисовна Басова? — вязким басом поинтересовался он, разглядывая меня с головы до ног.

— Да. Это я.

— Тогда это вам. — Он протянул мне пакет.

Я заглянула в него, там оказались вещи, оставленные мной вчера в номере богатенького корейца: босоножки, сумка, розовый топик, мобильник.

— Спасибо, — пробормотала я. — Очень любезно со стороны вашего южнокорейского друга…

— Хен Ён Хо просил вам передать эти вещи, и еще вот это! — Мужик сунул мне в руку бархатную коробочку.

Насколько я знаю, в таких дарят ювелирные украшения.

— Откуда Хен знает мой адрес?

— Ну, во-первых, — самодовольно сказал господин в хорошем костюме, — нет ничего, чего Хен Ён Хо не смог бы узнать, а во-вторых, в вашей сумке оказался ваш паспорт, а там, сами понимаете…

— Мне не нужно ничего, кроме моих вещей, — я сунула коробочку в карман его пиджака.

— Берите, берите! Все девушки этого города душу продадут за такое колечко!

Коробка опять оказалась в моих руках.

— Заберите! — Я снова впихнула коробку мужику в карман.

— Нет уж, возьмите! И хорошенько подумайте над предложением Хен Ён Хона стать его переводчицей!

— Вы в своем уме?! Я педагог по образованию!

— Это неважно. Хен Ён Хон хочет видеть в качестве своей переводчицы вас и только вас!

— Я не знаю корейского языка!! — заорала я.

— А оно ему надо? То есть, я хотел сказать, что это вовсе необязательно — знать корейский язык. Кто его знает-то? Я научу вас паре-тройке простых выражений: здравствуйте, до свидания, очень приятно, всего доброго…

— Вот сами и переводите! — Я попыталась захлопнуть дверь, но гонец подставил ногу и горячо зашептал в образовавшуюся щель:

— Я бы и переводил, но господин Хен хочет вас!

— Вот именно — хочет! — зло прошептала я в его холеную рожу.

— Все девушки этого города гордились бы этим!

— Да идите вы со своими девушками! Я не все!

— Нет, вы не понимаете…

— Все я очень хорошо понимаю!

— Нет, ничего вы не понимаете! Эта желторылая обезьяна уволит меня к чертовой матери, если я не уговорю вас! А у меня мама, жена, двое детей, дедушка-инвалид и любимая девушка!

— А-а! — Я захохотала. — Так вот в чем причина вашего рвения! Вы боитесь потерять тепленькое местечко!

— Боюсь! И не стыжусь этого! У меня ведь нет таких синих глазок, розовых губок, и тощеньких ножек!! Заберите! Заберите немедленно! — К моим ногам упала коробочка из черного бархата. Я выпнула коробку в подъезд и снова подналегла на дверь. Мне почти удалось закрыть ее, мешала только розовощекая морда, торчавшая у косяка. Придавить ее у меня не хватало духа.

— Господи! Ну, возьмите вы это кольцо! Ну что вам стоит?!! Возьмите и скажите «Подумаю!»

Он точным пинком отфутболил коробку в квартиру.

— Я не продаюсь! — с пошлым пафосом выкрикнула я.

— Если честно, то я не понимаю, что эта желторы… этот Хен нашел в вас! Ни рожи, ни кожи. — Он убрал ногу, дверь закрылась, коробка осталась в квартире.

— Я передам Хен Ён Хону, что вы рассматриваете его предложение! — крикнул гонец.

— Передайте ему, чтобы он на шел в… к… на… — У меня еще не было в жизни столь настоятельной потребности послать кого-нибудь, я не знала, как это делается, поэтому целомудренно замолчала.

— Ну, это вы ему сами скажите! А я умываю руки! — проорал из-за двери гонец.

— Имейте в виду, я выброшу его подарок в окно! — крикнула я, но в ответ услышала только удаляющиеся шаги.

— Вот вляпалась! — самой себе прокомментировала я утреннюю заварушку и подняла коробочку.

На черном бархате лежало кольцо из белого золота с безвкусно большим бриллиантом. Утреннее солнце, атаковавшее окна, распускалось в нем миллионом огней — холодных, надменных, опасных.

Выбрасывать кольцо в окно расхотелось, я надела его на палец, пошла в гостиную и показала бабке.

— Бабуль, говорят, у меня ни рожи, ни кожи, — пожаловалась я ей.

Бабка, никак не отреагировав на мое обращение, с портретной надменностью смотрела куда-то мимо меня.

— Ну и ладно, — обиделась я. — Не хочешь общаться со мной и не надо!

* * *

По Жулю было не видно, что с утра у него отчаянно болело сердце… Он выглядел выспавшимся и свежим.

Мы закрыли контору на ключ и собрались в кабинете шефа на совещание.

— Значит так, я займусь Милдой, — сказал Константин, закуривая. — Попытаюсь досконально восстановить картину происшествия, опрошу возможных очевидцев, поговорю с коллегами, подругами, журналистами, расспрошу наших ребят, которые устанавливали щит и поджидали ее неподалеку от места происшествия. В общем, выясню всю подноготную и попытаюсь узнать, куда делась подруга, которая должна была находиться с ней рядом в машине. Да, и поговорю с участниками вечеринки, на которую они спешили. Ты, Нарайян, поедешь в гостиницу «Апофеоз» и, используя все свое невероятное обаяние, расспросишь горничных, охрану, администратора и всех, кого сочтешь нужным об убийстве этого Ебл… Ибл…