Дама разбитого сердца - Наталья Александрова Страница 20

Второй час ночи, самое то время. Стою, думаю про свою молодую жизнь. Всякое, понимаешь, в голову лезет. И вдруг это в кустах, прямо напротив меня, что-то зашевелилось. Я молодой был, пугливый по жизни. Это сейчас уж ничего конкретно не боюсь, а тогда – совсем другое дело!

«Стой! – кричу. – Стрелять буду!»

Все, как по уставу положено.

А тот, в кустах, на мое предупреждение – ноль внимания и прет конкретно в мою сторону. Я ему – еще одно предупреждение, а он лезет, только кусты трещат! И видно, что огромный он, ровно слон!

Ну, я уже всерьез перетрусил и начал по кустам из «калаша» палить. Все тридцать патронов конкретно выпустил, а палец на спуске наглухо заклинило. Не разогнуть, и все! Только когда патроны в магазине кончились, стрелять перестал. И тут в тишине слышно стало, как в кустах кто-то – шмяк! – и упал. Ясно только, что огромный кто-то.

Тут ко мне майор подбежал, дежурный по части. Так и так, что за дела, почему стрельба? Я ему – нарушитель, на предупреждение не ответил, пришлось стрелять на поражение согласно уставу.

Майор мне: «Молодец! Все правильно сделал! Все по уставу, все как положено! Поскольку ты есть часовой, существо неприкосновенное, хоть там, к примеру, сам министр обороны припрется и не ответит тебе как положено, ты по уставу должен и в министра стрелять! Только ты автомат-то лучше отдай, а то вцепился, как собака в кость…»

Я еще больше перепугался:

«Неужели там правда министр?»

«Да какой министр! – Майор отвечает. – Откуда здесь министр возьмется, в два часа ночи! Корова заблудилась, ну, ты ее и уложил! Одной пулей, прямо в голову. Ну, наповал, разумеется. Пуля-то – со смещенным центром. А остальные – в белый свет, как в копеечку».

Короче, всей ротой потом эту корову ели – боевой трофей, не шутки! Законная добыча! Как говорится, чужого нам не надо, а свое никому не отдадим! А мне, конкретно, все лучшие куски доставались, как непосредственному виновнику. Я это, значит, ем, только за ушами трещит, а майор подойдет, посмотрит и непременно скажет:

«Ешь, сынок! Пятнадцать лет у меня такого хорошего бойца не было!»

Халява ухмыльнулся и добавил:

– Между прочим, и хозяин коровы очень довольный был. Ему компенсацию заплатили, хорошие, между прочим, деньги, а корова уже так и так молока не давала. Он ко мне потом подходил, папиросами угощал, спрашивал, когда я еще на часах стоять буду.

«Я, – говорит, – тогда подгадаю, тещу свою выведу погулять. А интересно, за тещу тоже компенсация положена, или это только за корову, как за полезную в хозяйстве животину?»

За разговором Халява незаметно расправился с мясом. Он отставил пустую тарелку, сыто отдуваясь, и спросил:

– Ну, короче, чего ты у меня спросить-то хотел?

– А вот три дня назад перед театром машину рванули, так ты вроде в курсах, кто это подсуетился.

– Машину, говоришь? – Халява помрачнел и теперь явно тянул время. – Да я про это ничего не знаю. Какая такая машина?

– Вот что, – Леня перегнулся через стол и угрожающе уставился на своего собеседника, – ты лучше Ваньку не валяй! Это Полукопченому не понравится! Лучше выкладывай сразу, что знаешь!

– Да ничего я не знаю! – мялся Халява. – И вообще, я в чужие дела никогда не мешаюсь! Мало ли, у кого какие разборки! Кто много знает – мало живет, а я покуда на тот свет не тороплюсь!

– Оно и видно! – криво усмехнулся Маркиз. – Так конкретно и передать Полукопченому – мол, Халява что-то знает, да помалкивает? Сам понимаешь, что с тобой будет после этого!

– Да подожди ты, – Халява опасливо огляделся, – ну, чего ты сразу на принцип идешь? Я ведь правда ничего не знаю…

– А Сиплому ты в тот день другое говорил! – Леня почувствовал, что еще немного – и Халява выложит все, что знает.

– У, Сиплый, падла болтливая! – пригорюнился Ленин собеседник. – Да я разве отказываюсь? Я и правда почти ничего не знаю! Так, пацаны кое-что болтали, да разве ж этому можно верить?

– А ты расскажи, что болтали, – поощрительно проговорил Маркиз, – а уж что там правда, а что брехня – Полукопченый сам разберется!

Халява снова опасливо огляделся, перегнулся через стол и заговорил, понизив голос:

– Есть такой корешок, кликуха ему – Молоко. За что ему такое прилепили, все знают: типа, если будет он по мишени стрелять, даже с пяти шагов – непременно в молоко все пули уйдут. Не то что он стрелять не умеет, а просто такое уж ему от бога счастье. Короче, всегда все у него наперекосяк, все не как у людей. С ним никто уже и на дело не идет, потому что даже самый верняк обязательно провалится, полный облом случится. Так что теперь он в одиночку работает. А в одиночку много ли настрогаешь? Ну, в общем, пробовал он разную, типа, работу, и все у него не получалось, пока не стал он заказы брать…

– На людей заказы? – переспросил Маркиз. – Киллером, что ли, заделался?

– Ну да, – кивнул Халява.

– Какой же из него киллер, если он, сам говоришь, с двух шагов в молоко попадает?

– То-то и оно! Он заказ возьмет, аванс получит, а дальше – как повезет. Бывает, что и справится, если дело не очень сложное. Один раз у него как получилось. Взял заказ – телка одна мужа заказала, сама в соку, а муж – старый пень, еле ходит, но богатый. Ей ждать, пока муж помрет, надоело, она одному пацану, с которым любовь крутила, и говорит – хорошо бы мне для мужа киллера нанять. А пацан и назвал ей Молоко. Вроде подшутить хотел, да и лишний грех на душу не брать, короче, расхвалил – киллер, говорит, каких мало. Она с ним сторговалась, все обговорили. Короче, жена уехала в санаторий какой-то – не для здоровья, а для алиби. Молоко ночью к мужу вошел, ключи у него были, заказчица дала. Вошел, конкретно, в спальню, пистолет достал, глушитель навернул, прицелился – осечка! Еще раз – и опять осечка! А этот-то, старый пень, проснулся, смотрит – в спальне у него мужик с пистолетом, и от страха окочурился. Жена довольна: смерть от сердечного приступа, к ней никаких претензий, стала богатой вдовой, чего еще желать! В общем, среди подруг такую рекламу Молоку сделала – лучше не надо! Типа, так может старого мужа убрать, что комар носа не подточит! К нему богатые дамочки в очередь стояли!

– Так при чем здесь взорванная машина? – прервал Леня увлекательный рассказ.

– А притом, что это Молока работа, не иначе! – убежденно проговорил Халява. – Зуб даю, что это он!

– Откуда такая уверенность?

– В тот день возле театра машина Тудыкина стояла…

– Это который бензином торгует?

– Он самый. На него последний месяц просто охота идет, три раза уже убить пытались. А тут ко мне пацан знакомый подошел и предупредил, чтобы я тихо сидел и ни во что не вмешивался. То есть понятно – у больших людей разборки, так как бы щепкой не зашибло. А потом я этого самого киллера-неудачника заметил, Молоко. Вертелся он возле стоянки.