Дело княжны Саломеи - Эля Хакимова Страница 20

— Свят-свят… невеста! — сначала проговорила, а затем прокричала хриплым голосом Алена, которой удалось без посторонней помощи взобраться обратно на мостки. — Утопленница!

Позже, когда мокрое тело занесли в дом и спустили в холодную, где уже лежало другое тело, Призоров поплелся к князьям Ангеловым, чтобы сообщить о страшной находке. Как получилось, что утопленницу не нашли тогда, когда ее искали несколько десятков человек? И почему тело всплыло именно теперь, когда в озеро уронили гроб со старцем? Ложкина, кстати, похоронили. Но напоследок Тимофей Митрич явил еще несколько чудес.

Кое-как успокоившись после того, как старец вызволил пропавшую княжну из озера, потрясенные сторонники Домны Карповны с песнопениями отправились к церкви, за которой среди бедных могил с покосившимися крестами из почерневшего от дождей и времени дерева высился в стороне от всех светлого камня резной склеп с плачущими ангелами над входом. Роскошный мраморный дворец казался чужим среди обычных могил и неловко смотрелся даже на фоне более богатых, но скромных дворянских памятников из местного серенького гранита, под которыми покоились целые поколения однофамильцев фрейлины, князя и их родни. По пути от озера, к удивлению, а то и к радости некоторых из провожатых старца к последнему пристанищу, к ним стали слетаться голуби. Чуть ли не все стаи из близлежащих деревенек лишили забавы голоногих мальчишек и, то ли песнопениями привлеченные, то ли святостью, стали сопровождать колонну с гробом. Птахи из менее понятливых попросту расселись на крышке домовины. Они, с важным видом переминаясь на своих лохматых лапках, гулькали между собой на птичьем языке.

Устав дивиться на чудеса, в таком неожиданном обилии явленные на смерть Ложкина, люди уж и не знали, чего им ждать еще. Но вот процессия добрела до церкви, вот уже вошла в кладбищенские ворота, а ничего не происходило. Домна Карповна почти с облегчением вздохнула. В отличие от восторженной Алены, слегка обсохшей за время пути после купания в озере, купчиха с замиранием сердца молилась лишь о том, чтобы им поскорее удалось похоронить почившего дорогого старца, довольствуясь и тем, что он уже сделал для своей славы. Как только гроб опустили на землю перед зевающими в ожидании постояльца дверьми в склеп, голуби с оглушительным шумом разом поднялись над кладбищем, трижды облетели церковный купол с крестом, недавно озолоченные стараниями Домны Карповны, и растворились в высоком светлом небе без следа. Однако горячие молитвы купчихи остались без ответа, и строптивый старец к вящему изумлению народа еще раз показал свое умение притягивать мертвых.

В склепе нашли труп одного из работников, недавно принятых в усадьбу, да пропавшего бесследно. Думали, что он ушел искать счастье в другой стороне. Да, видать, недалеко ушел бедняга. Кто-то застрелил его в спину и спрятал в роскошном склепе. Странную эту находку опять же отнесли к Грушевскому, хотя и не знали, надо ли, все же простой рабочий, не знатная невеста. Причем слава о чуде и весть о том, что нашлась княжна-утопленница, разлетелись по миру в считанные минуты, утвердив положение Домны Карповны среди населения округи, подняв ее авторитет на такие высоты, каких не достигал он и при жизни ее подопечного. Мельхиседек был повержен, решительно ни одна кумушка теперь не слушала его призывов не поддаваться ереси и праздным домыслам о делах небесных.

Максим Максимович, спустившись в подвал в импровизированную мертвецкую, перед началом работы решил перекурить. Такой урожай мертвецов редко случался и в большом опасном городе, в его родном отделении полиции, а здесь тихая деревня! Две утопленницы, застреленный рабочий из склепа, для полноты коллекции не хватает повешенного и отравленного, горько пошутил про себя Максим Максимович, качая крупной седой головой. Эх, если бы он мог остановить себя в этот момент и вспомнить, что с желаниями надо быть поосторожнее, ибо любое желание может сбыться! Увы, именно так и случилось всего через каких-то несколько минут.

Столько горя всего за пару дней, столько смертей и страданий! Трудно представить горе князей, но ведь и по несчастной утопленнице кто-то да заплачет, возможно, и у рабочего, убитого каким-то злодеем, есть семья. Как отреагировал жених, да и сообщили ли Зимородову о судьбе его невесты, Грушевский не успел выяснить, потому что еще до того, как к нему спустился князь, чтобы опознать в трупе свою дочь, вниз снесли тело еще одной молодой женщины. На сей раз, как и было заказано, к вящему ужасу Максима Максимовича, это оказалось отравление. Фенечку принес сам Кузьма Семенович. Слезы градом катились по его рябым щекам, горе его трудно было описать словами.

— Не помогло мытье рук, — просипел он задушенным голосом, погладив бледный лоб Аграфены, прежде чем накрыть его простыней.

Ошеломленный Грушевский кинулся к горничной. Немного помедлил, боясь увидеть не Феню, а ту, другую, холодную и злую русалку. Унял дрожь в руках, убрал материю с лица, но при Кузьме не стал начинать осмотр трупа. Все это было уже слишком. Тут пришел и отец Саломеи. Для него отбросили простыню с утопленницы. Он прикрыл глаза, потому что наклонить голову, чтобы кивнуть, у него не получилось. На непослушных ногах механической походкой он тут же вернулся к жене. Смерть уровняла в правах гордого аристократа и рыжего слугу, отныне их жизни изменятся, как и они сами.

— Что думаете? — шепотом спросил Грушевского Призоров, дождавшись конца осмотра тел.

— Полиция?..

— Не стоит торопиться, — предупредив возмущение и возражения Максима Максимовича, чиновник оглянулся на труп рабочего и полушепотом продолжил: — Я вам позже все объясню. Подозреваемых заперли в комнатах.

— Каких подозреваемых?

— Обоих, — отрапортовал Призоров. — Зимородов, правда, ранен, и так никуда не сбежит. Лакея в официантской тоже.

— Постойте, а его-то за что? — изумился Максим Максимович.

— Как же? Горничная. Он страшный ревнивец, судя по показаниям прислуги. Да и слишком похоже на отравление, разве нет?

— Хотел бы я ответить нет, но да, похоже. Однако с чего вы взяли?.. А, черт! — Грушевский в волнении закурил следующую сигарету, пытаясь осмыслить сказанное чиновником. — Что там с княгиней?

— Краше в гроб кладут! Умоляю, поднимитесь к ней, я собственно об этом и хотел вас просить.

— Да-да, разумеется. Надо бы запереть погреб, распорядитесь, пожалуйста.

— Всенепременнейше! Но сначала скажите хоть в двух словах, что показал осмотр княжны? — Призоров умоляюще смотрел на Грушевского, будто тот мог найти на теле автограф убийцы или заботливо приготовленные им улики. Чиновника совершенно очевидно не волновали все остальные покойники, пойди их счет хоть на сотни.

— Да я только поверхностно ее осмотрел. Я же не волшебник, помилуйте! Дайте мне время, но пока…

— Что?.. — после паузы Призоров продолжил конфиденциальным тоном: — Я ведь не просто так интересуюсь. Высокие инстанции, которые меня сюда направили, особо просили защиты княжеской семьи от скандала. Конечно, никто не думал, что может случиться такое несчастье. Собственно, официально я здесь исключительно по поводу конфликта церковного, с этим самым Ложкиным. Но поверьте, я уполномочен самыми высокими инстанциями, — значительно поднял брови и приглушил голос Призоров. — В общем, я должен быть в курсе всех нюансов и имею полномочия, чтобы принять ведение этого дела.