Возвращение из мрака - Анатолий Афанасьев Страница 20
Возвращение из мрака - Анатолий Афанасьев читать онлайн бесплатно
– Старик хочет узнать мне цену. Что ж, пусть узнает.
Пес тявкнул на сей раз уважительно. Он сам тяжело дышал, и в желудевых глазах проступили кровяные прожилки.
Вернулись под вечер, когда из низин, провожая закат, всплывала коричневатая мгла. Дедушка Шалай встретил их на пороге и обрушился с упреками.
– Из-за тебя, Камил, остались без ужина. Вы что – уснули по дороге? Черепахи бегают быстрее.
Мальчик смотрел остолбенело, Бархан виновато поскулил за двоих.
– Никуда не годится, – нажимал старик. – Не оправдывайся, Бархаша, понимаю, ты ни при чем. Не тащить же его было волоком. Вот что значит городские неженки.
– Да, трудненько пришлось с непривычки, – смиренно согласился мальчик.
– И что собираешься делать? Завалишься спать?
– Почему? Что скажете, то и сделаю. Только попью водички и займусь ужином. Если проголодались.
– Неужели? А не надорвешься?
– Нет проблем.
– Что, Бархаша, не такой уж он, кажется, слабак, а?.. Сегодняшний урок заключался в том, что за один переход можно стать другим человеком, не тем, кем был вчера.
ТРЕТЬЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ.
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ СТРАННИКА
На частнике кое-как доставил Каплуна к нему домой, позвонил Карине, и она, уразумев, в чем дело, разохалась, раскудахталась – и обещала немедленно приехать. Каплуну нужен был уход, я не мог его оставить в таком положении. Он хотя очухался, но самостоятельно не передвигался и в нормальный разговор не вступал: только матерился и требовал водки.
– Пока не приведешь себя в порядок, никакой водки, – отрезал я.
– Что значит – в порядок? – поинтересовался он вперемежку с четырехэтажным матом. Побои сильно задели его самолюбие.
– То и значит… иди в ванную, прими душ. Раны смажь йодом. Хватит изображать из себя дебила.
Этим словам он неожиданно внял, кряхтя слез с кровати и потопал в ванную. На меня сверкнул одним глазом (второй закрывал кровяной пластырь), как на лютого врага.
Пока он отсутствовал, я дозвонился Светику. Доложил, какие действия предпринял, и спросил, есть ли у нее новости. Новости были, причем важные. Объявился ее муженек, джигит Руслан Атаев. Не собственной персоной, а по телефону. Светка рассказывала, захлебываясь словами и хныча, но главное я уловил. Атаев, по его уверениям, контролировал ситуацию. Он знал, что Вишенку украли, но, естественно, не придал этому большого значения. Сказал, что это пустяки, никому мальчишка на самом деле не нужен, а нужен он, Атаев, но тот, кто на него так нагло наехал, скоро за все получит сполна. Светику велел набраться терпения и тихо сидеть в норе, никуда не высовывая носа. А также никому не отпирая дверь.
– Откуда он звонил?
– Ой, я ничего не успела узнать, да и спрашивать глупо. Вдруг прослушивают…
– Мания преследования. Хотя все может быть.
– Володя, можешь подъехать сюда?
– Зачем?
– Мне страшно. Я больше не могу одна… – послышались рыдания, которые я из вежливости не перебивал. Мне не было ее жалко. Она выбрала сама свой путь и тем самым накликала беду на Вишенку. Страдает, конечно, но по своей вине. Как и я по своей дури. Дав ей выплакаться, выдавил из себя несколько нелепых утешительных слов и пообещал подъехать, как только освобожусь.
– От чего освободишься, Вовочка?
Вопрос резонный, но я на него не ответил, повесил трубку – и тут же перезвонил Дарьялову-Квазимоде в «Золотой квадрат».
– Видели ребята, как вас выносили из «Топаза»… Ничего, разговор записали, полезный разговор.
– Говорят, хозяин объявился?
– Да, объявился, – голос полковника как-то иссяк. – У меня к вам есть еще поручение, Владимир Михалыч. Возьметесь?
– Мне не поручения нужны, а сын. О нем что известно?
– Будет известно, будет… Мы с вами обсуждали, тут все одно за другое цепляется… Как насчет поручения, Владимир Михалыч?
– Что надо сделать?
– Лучше не по телефону… Подъезжайте прямо сейчас.
Какой у меня был выбор? Да никакого.
– Через час буду, – сказал я.
После ванной Каплун выглядел забавно: морда вся в йоде, один глаз плачет, другой смеется. Лежал на кровати, кряхтел:
– Сбегай за водочкой, Вован. Душа горит.
– Нет, поеду. Полковник ждет. Может, к вечеру загляну. Отлеживайся. Сейчас Карина придет, принесет.
– Оставь хоть сотенную, я на нуле.
– Доллары разменяй, у меня тоже в обрез.
– Какие доллары, Вовк? – моргал обиженно, как обычно, когда врал. Доллары у него были, я даже знал где. Заначка вон на полке, в томике Пастернака. – Были бы доллары, жил бы в Сочи.
– Ладно, я пошел, пока.
– Подожди, – по глазам видно, хочет сказать что-то серьезное.
– Ну, давай, рожай.
– Вовк, я так не могу.
– Как не можешь?
– Я должен рассчитаться. Ты что, не понимаешь?
Я понимал, но его переживания сейчас казались мне ничтожными.
– Остынь, Федя. Кто мы против них? Пустое место. Раздавят и не заметят. Скажи спасибо, легко отделались.
– Действительно так думаешь?
– А как я должен думать, по-твоему?
– Так нельзя, Володя. Так они нас всех превратят в скотину.
– Уже превратили. Пока мы с тобой ханку жрали.
– Тоже верно, – легко согласился Каплун. – Но я сегодня последний день пью. Поимей в виду, старина.
– Поимею, – сказал я.
В «Квадрат» поехал на такси, за руль не решился сесть, хотя с тоской глянул на свой «жигуленок». Что-то подсказывало, что придется с ним расстаться. А жаль. Хоть и старенький, я к нему привык. Десять лет исправно служил. И бомбил на нем, и еще всякие делишки обделывал, чего только не бывало. Для водителя-совка личный автомобиль рано или поздно становится как бы членом семьи. А я, не отрицаю, как был совком, так и остался. До сих пор пребываю в тайной уверенности, что деньги можно зарабатывать честным трудом, что-то производя, изобретая, леча людей, сея хлеб, а не только торгуя и грабя. Вся новая, полная свободы жизнь мне не в урок, как и Каплуну, хотя он это тщательно скрывает даже от самого себя.
Полковник встретил меня учтиво, напоил кофе с бутербродами, что было очень кстати.
– Вы лучше выглядите, чем утром, – заметил ни к селу ни к городу.
– Неважно, как я выгляжу, – я понял намек. – Что еще придумали? Какой сильный ход?
Полковник достал сигареты, а первый раз не курил. Смотрел на меня изучающе, это мне не нравилось. Я догадывался, что не я один, а большинство людей, встречаясь с этим суховатым, вежливым мужичком, чувствуют себя допрашиваемыми. Неизгладимый отпечаток накладывает любая профессия, если выбрать ее по призванию.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments