Скрытые глубины - Энн Кливз Страница 20

Пресса еще не выследила родителей Лили Марш или проявляла больше сдержанности, чем обычно. Молодой офицер, ожидавший вместе с ними, сказал, что не было ни звонков, ни посетителей, кроме приходского священника и сестры миссис Марш.

– Кажется, до них еще не дошло, – сказал он. – Мать говорит об этом так, будто девушка ушла ненадолго и в любое время может вернуться.

Пара была старше, чем Вера ожидала. Филлис было сорок четыре, когда родилась Лили, а ее муж был на пять лет старше.

– Мы тогда уже сдались, инспектор. Это было чудо.

Значит, и для меня еще есть надежда. Но Вера знала, что у нее никогда не будет детей. И в любом случае тоска по ним уже почти прошла.

Родители Лили жили в аккуратном кирпичном домике на две семьи – с тех пор, как поженились. Филлис рассказывала все это, пока заваривала чай.

– Мы расплатились по всем кредитам. Думали, оставим в наследство дочери. Других сбережений у нас нет.

Второй раз за неделю Вера выслушивала горюющую мать, которая слишком много говорила, словами избавляясь от мыслей и воспоминаний. Когда приехали Вера и Джо, ее муж, Деннис, был в маленькой теплице позади дома, и они позволили ему улизнуть туда, как только представились. Филлис приветствовала Джо Эшворта как друга, но Деннису было сложнее держаться, чем его жене. Его лицо было пустым и немного безумным.

– Я выйду немного поговорить с вами, когда допью чай, – сказала Вера.

Через окно маленькой гостиной они видели, как он сидит на перевернутой коробке, уставившись в пространство.

– Нервы у него всегда были не в порядке, – сказала Филлис. Вере показалось, что она уловила в ее словах тень осуждения. Теперь, когда ей больше всего нужна была поддержка, ее муж развалился, еще и требуя чего-то от нее.

Они сидели втроем, было слышно лишь постукивание чашек о блюдца. Филлис извинилась, что не принесла сахар, хотя никто из них его бы не взял, и подскочила за ним на кухню. Маленькая энергичная женщина лет семидесяти. Светлые волосы с мелкой химической завивкой.

– Я всегда беспокоилась, что один из нас умрет прежде, чем Лили достаточно повзрослеет, чтобы стать независимой, – сказала она. – Мне никогда не приходило в голову, что она уйдет первой.

Ей нужно было говорить о смерти Лили, иначе она бы в нее не поверила.

Все в комнате напоминало о дочери. Она вставала, чтобы рассказать обо всех этих вещах. Грамоты за занятия балетом, чечеткой, фортепиано.

– Она перестала заниматься в одиннадцатом классе. Слишком много уроков. Но все равно она славно играла. Хотела вернуться к этому. Говорила, это будет полезно для преподавания.

На камине, на подоконнике, на фортепиано стояли фотографии. У Лили день рождения, ей лет пять или шесть, она улыбается, перед ней торт в форме ежика. Официальные фотографии из школы. К четырнадцати годам Лили была уже настолько привлекательна, что на улице головы должны были сворачивать. Даже когда она была в простом школьном свитере и без макияжа. Еще одно сходство с Люком Армстронгом – они оба были красивы. Во время разговора Вера пыталась найти что-то еще, что указало бы на связь между ними, но, похоже, больше ничего не было. Потом она увидела большое фото в рамке на стене, где Лили была в шапке и мантии выпускника, с запрокинутой головой и широкой улыбкой.

– Похоже, она просто в восторге, – сказала Вера. – Ей нравилось быть студенткой?

– Обожала, – сказала Филлис. – Каждую минуту. Я так радовалась за нее. Не то чтобы мне хотелось, чтобы она уехала. Конечно, я ужасно скучала. Но здесь ее ничего не ждало. Ни братьев, ни сестер. В деревне почти не осталось молодежи. И отец со своими перепадами настроения… Он хотел, чтобы она жила дома, ездила каждый день на автобусе, но я знала, что из этого ничего не выйдет. Я сказала ему: «Скажи спасибо, что она не уехала в Кент или Эксетер». Эти университеты тоже были в ее списке. «Пора ей обрести свободу». В конце концов он понял, что я права.

– Она работала во время учебы? – спросила Вера. – Ведь большинству студентов сейчас приходится подрабатывать.

– Работала в каникулы. Во время семестра – по субботам. На первом курсе она жила в общежитии, потом переехала в квартиру в городе с парой других девчонок. В Вест-Джесмонде. Чудесная квартира. Не понимаю, как она могла себе это позволить, но, похоже, квартира принадлежала отцу одной из девочек. Он купил ее, чтобы инвестировать деньги, и сдавал им. Мы помогали ей как могли. Деннис получил кое-какие отступные после закрытия сланцевого карьера, где он работал, так что у нас были кое-какие сбережения.

– Где она работала на каникулах? – спросила Вера.

– В «Роббинсе», этот пафосный магазин одежды рядом с памятником.

Вера кивнула, она поняла, о чем речь. Она никогда не заходила внутрь, но заглядывала через витрины. Льняная одежда на заказ и белоснежные блузы. Жакеты по 250 фунтов.

– Я надеялась, что она найдет подработку в Хексеме, может, в одной из гостиниц. Тогда она приезжала бы домой хотя бы на лето. Но она говорила, что ей все равно пришлось бы платить за жилье, чтобы сохранить его за собой, а здесь она не нашла бы таких зарплат, как в «Роббинсе». Кроме того, ей всегда нравилось хорошо одеваться. У нее был свой стиль даже в детстве. А магазин давал скидки на свою одежду. Она привозила мне такие славные подарки на день рождения…

Ее рука задрожала, чашка застучала о блюдце. Эшворт встал и забрал ее. Филлис вытащила из рукава крошечный хлопковый платочек и заплакала.