Не улыбайся незнакомцу - Наталия Левитина Страница 20

Главный редактор попросила вставить побольше примеров из жизни горожанок – журнал местный, а людям всегда интересно читать о себе подобных.

Хорошо.

«Юлия Б., 33, журналист:

– Мой парень не работает уже почти полгода. Он просто тупо лежит на диване и слушает музыку. Проедает деньги, вырученные от продажи автомобиля. Нет, я ему очень сочувствую, у него жесточайшая депрессия. Однако когда вертишься весь день, как белка в колесе, а потом приходишь домой и видишь любимого в позе тюленя… немного, знаете ли, раздражает!»

«Евгения К., 31, мерчендайзер:

– Мечтаю найти работу получше, в офисе, но пока не получается. Побывала уже на двенадцати собеседованиях. Освоила все офисные программы, печатаю десятипальцевым методом, похудела на двадцать килограммов. Добросовестная, пунктуальная, ответственная. Но меня никуда не берут! Я бесперспективный специалист – у меня маленькие дети, и если они вдруг заболеют, их просто не с кем будет оставить».

Вот. Как-то так.

И ещё:

«Нонна К., 43, управляющая кафе:

– Да, мне платят хорошие деньги за то, что я делаю. Но честное слово, я бы предпочла остаться безработной… Мне противен мой босс. Просто омерзителен! Этот человек известен всем, он опутал своими липкими щупальцами половину города, проник везде, как настоящая инфекция, невидимая глазу. Он придирчив и назойлив, топчет самолюбие, мастерски унижает. С каким сладострастием я бы оторвала ему яйца! Но реальность такова – я работаю на него, и у меня нет выхода…»

Нет, монолог Нонны К. придётся серьёзно подредактировать. Вечно она про яйца! Как будто мужику нельзя оторвать что-то другое, более политкорректное.

– О чём ты пишешь? – раздался сзади чей-то голос.

Я вздрогнула от неожиданности.

Оказывается, ко мне тихонько, словно скунс, подкралась Лиля и из-за плеча читает мой опус.

Ну и подлюга!

Сейчас я ей устрою!

Я быстро допечатала новый абзац:

«Лилия, 36, бывший сотрудник журнала „Удачные покупки“:

– Да, теперь я безработная. Меня выкинули на улицу. Не понимаю, почему со мной поступили так несправедливо? Я ответственно выполняла свои обязанности. Правда, коллектив не питал ко мне особой любви… Меня вообще никто никогда не любил. Люди так жестоки!»

– Лиля, тебя не учили, что читать, заглядывая из-за плеча, – верх неприличия?

– Да я и не заглядывала вовсе! Какая ты подозрительная… Для кого эта статья? Явно не для нашего журнала!

– Для «Стильной леди», – призналась я.

– Вот как? – усмехнулась Лиля и одарила меня многозначительным взглядом. Вероятно, хотела сказать, что верх неприличия – заниматься на рабочем месте словотворчеством в пользу другого издания.

Подумаешь!

Я сама распоряжаюсь своим временем. Могу вообще весь день просидеть в Интернете – и никто не будет меня контролировать. Нет, я, конечно, в Интернет ныряю только по делу, но если бы захотела – то запросто могла бы часами точить лясы на различных форумах. Надо же, Елену Аметистову, главного редактора, совершенно не волнует, какой текст висит на моём экране, а Лиля вдруг озаботилась!

– Как ты устроилась в «Стильную леди»? – ревниво спросила Лиля.

– Да я уж и не помню, давно это было. Предложила им статью, они приняли.

– Странно. Не понимаю, почему всем нравится твой стиль? Ты так просто пишешь. Без затей, – презрительно поджала губы Лиля.

– Сама удивляюсь, – согласилась я. – Так просто пишу, а заказчики в полном восторге. Катаются в экстазе и шлют мне восторженные эсэмэски!

– Правда? – В голосе Лили звучала вселенская печаль. – Ты обманываешь.

– Вот, смотри. Из последнего.

Я достала мобильник и продемонстрировала бедной девушке эсэмэску, присланную Василием, владельцем цеха кованых изделий… Сначала мужчина пытался подарить мне недоделанный торшер. Затем, когда в декабре рекламная статья о его предприятии была опубликована в «Удачных покупках», на меня обрушился вал звонков – Василий жаждал развития отношений. Мужчина был так настойчив, что я даже побоялась раскрутить его на долгосрочный рекламный договор. Решила не связываться с горячим идальго в клетчатой рубашке. Да ну его! А эсэмэски продолжают поступать по сей день, радуя своей бесхитростностью и чудесной орфографией: «Юлия, преглашаю в ресторан севодня вечером!»

Лиля с грустью прочитала сообщение, а потом и шесть других. Производитель торшеров и флюгеров звал не только в ресторан, но и в ночной клуб, на рыбалку, на шашлык и даже в театр. Несмотря на проблемы с правописанием, мужчина производил сильное впечатление своей настойчивостью. От его посланий веяло искренней заинтересованностью. Думаю, и в бизнесе он так же упорен.

– А меня никто никуда не приглашает, – пробурчала Лиля. – Но почему? Конечно, ты немного моложе. Самую капельку! Но ведь это и не заметно. Ты такая… такая…

– Какая? – насторожилась я.

– Если мягко сказать… невзрачная. И одеваешься…

– Как? – замерла я.

– Ну… небрежно. Как пацанка! Джинсы, джинсы, ещё раз джинсы. На голове – не знаю что.

– У меня градуированная стрижка, – убито сообщила я, повторив слова парикмахерши, сотворившей на моём черепе сей шедевр. Она так и сказала – «градуированная стрижка». Хотя у меня, когда я глянула на себя в зеркало, появилось нехорошее подозрение, что накануне девицу ранило артснарядом в обе руки.

– Это не стрижка, а какой-то ужас, – отрезала Лиля.

Неужели всё так печально? Я достала зеркальце и видела вполне симпатичное лицо. Чёлка уже отросла на один сантиметр и смотрелась, как мне кажется, приемлемо.

Лиля придирается!

– И тем не менее ты у всех нарасхват, – не унималась наша гадюка.

Я оставила в покое зеркало и внимательно осмотрела Лилю. Элегантная юбка выше колен, шпильки, нарядная блузка. Шарфик. Причёска. Великолепный маникюр. Ноги худые, но от ушей. А венчает всё перекошенная физиономия с вечной гримасой недовольства…

– Могу дать бесплатный совет.

– Ну-у, дай… – нехотя согласилась Лиля.

– Улыбайся.

– Зачем?

– Да просто так!

– Но кому?

– Хотя бы самой себе.

– Себе самой? Что за глупость! Я что, идиотка?

– Лиля, конечно, ты идиотка, если думаешь, что улыбаться себе самой – глупо. На самом деле очень важно в жизни. Потому что в твоей пьесе главный персонаж – ты. И режиссёр – тоже ты. Вот и улыбайтесь друг другу.

Лиля глубоко задумалась. Вероятно, я её немного запутала.

Ну да, я умею!