Посмертное слово - Энн Грэнджер Страница 20

— Должно быть, время от времени ему все же приходится заполнять разные анкеты… Как ему это удается?

— Кевин помогает, — пояснила Уинн. — Кевин несколько лет проучился в деревенской школе и умеет читать и писать. Парень, конечно, не слишком башковитый, но все понимает, если ему растолковать простыми словами. По-моему, раньше, когда Эрни Берри в чем-то не мог разобраться, ему помогала Оливия. Читала ему официальные письма, например. Видите ли, Эрни не хочет, чтобы местные были в курсе его личных дел, но Оливию он местной не считал и знал, что сплетничать она не станет. Она ведь была настоящей леди и, какой бы его секрет ни узнала, наверняка держала язык за зубами!

— И она упомянула их в завещании? — тихо спросила Мередит.

— Что-что? Ах да — оставила им обоим по паре сотен, — отмахнулась Уинн. — Так что в конечном счете ее завещание оказалось выгодно Мервину Полларду!

— Она была очень слаба и жила одна в большом доме, — заметила Мередит.

Вернувшись наконец к себе и оставшись одни, они сидели у камина, ужинали омлетом и пили вино. Омлеты жарил Алан. Мередит терпеть не могла готовить, а когда ей все же приходилось, считала готовку своим проклятием. Стоило ей положить что-нибудь на сковороду, как еда немедленно прилипала. Алана тоже вряд ли взяли бы на должность шеф-повара в модном ресторане. Впрочем, можно ведь посоветоваться с зятем — специалистом в области кулинарии. Омлет удался на славу, и Мередит не поскупилась на похвалы.

Маркби скромно улыбнулся и ответил на ее предыдущее замечание:

— Да, Оливия была слаба, как всякий одинокий пожилой человек. Возможно, в твоих предположениях насчет завещания что-то есть, но мы уже никак и ничего не сумеем доказать. Мне приходилось заниматься множеством подобных дел. Глаз цепляется за мелкие противоречия, неточности, свидетели путаются в показаниях, рядом с покойными были люди, мягко говоря, не слишком разборчивые в средствах и так далее… Этого недостаточно. Взять, к примеру, Берри. По словам Уинн, он хороший рабочий. Судя по всему, он исправно помогал Оливии и относился к ней с почтением. Может, чуточку побаивался? Носил ей читать официальные письма, если Кевин не мог в них разобраться. По-своему он вполне нормален. Естественно, я бы не стал ему доверять. Таких, как он, я немало повидал на своем веку. У них вечно просрочены акцизные диски на машину, они держат в доме оружие без специальной лицензии — и если уж на то пошло, то и телевидение себе подключают незаконно. Они не преступники. Просто не утруждают себя соблюдением законов. Согласен, будь у меня пожилая родственница, мне неприятно было бы знать, что она зависит от типа вроде Эрни. Но в данном случае у нас нет никаких оснований подозревать, будто он обманывал Оливию или каким-то образом использовал ее.

— Но ты ведь сходишь к Рори Армитиджу? Ты обещал!

Алан вздохнул и отложил вилку.

— Схожу, схожу, успокойся. Вы с Уинн вдвоем меня просто до печенок достали! Завтра сразу после завтрака нанесу визит этому ветеринару, перехвачу его до того, как он отправится на работу. Ты идешь со мной?

Мередит отвела глаза в сторону:

— Нет, иди сам. Если к нему неожиданно нагрянут двое чужаков и начнут приставать с вопросами, он замкнется в себе. Нет уж, ты поговори с ним, как мужчина с мужчиной. Ну а я… я, пожалуй, схожу в Конюшенный ряд, в тот забавный магазинчик.

— Чего ради?

Мередит подняла на него пристыженное лицо:

— Если уж хочешь знать, меня зацепили слова Уинн. Она сказала, что Сейди Уоррен, владелица «Всего, что душе угодно», — местная ведьма. Хочу с ней познакомиться. Никогда еще не встречала ведьму!

— И завтра не встретишь, — поспешил заверить ее Алан. — Ты увидишь самую обыкновенную чокнутую старушку, которая считает себя ведьмой!

— Полагаю, это не противоречит закону?

— Что именно — объявлять себя ведьмой? Нет, само по себе не противоречит. Все зависит от того, чем она занимается. Если водит хороводы в странных нарядах и бормочет заклинания, ничего страшного. Если в деле замешаны наркотики или совращение малолетних, тогда совсем другое дело. Возможно, она считает себя «белой колдуньей» и безобидна. Ты вдоволь наслушаешься болтовни о языческих дохристианских верованиях, зеленых человечках, боге Пане, Матери-земле, мужских и женских началах природы, о летнем и зимнем солнцестоянии и, возможно, еще немножко о Древнем Египте. В этом нет ничего нового.

— А может, она торгует заговорами?

— Я бы ей не советовал заниматься такими делами, равно как и насылать на кого-то порчу. Подобные действия могут квалифицироваться как мошенничество или вымогательство и караются довольно сурово. — Маркби поднял голову и широко улыбнулся. — Только не говори, что хочешь купить у нее заговор!

— Нет, — ответила Мередит, собирая тарелки. — Я куплю какой-нибудь сувенир на память о Парслоу-Сент-Джон.

— Желаю удачи, — ответил Алан. — Скорее всего, ты у нее ничего не получишь, кроме обычной псевдорелигиозной чуши. Ты здесь чужая. С какой стати ей тебе доверять? Возможно, она и продаст тебе камень-амулет или еще какую безделушку, но не станет уверять тебя, будто они творят чудеса. Такие люди сумасбродны, но они совсем не дураки.

Мередит, с тарелками в руках, остановилась на пороге:

— Как по-твоему, жители Парслоу-Сент-Джон верят, что она… ведьма?

Маркби устроился в кресле поудобнее и кивнул:

— По-моему, в такое верят многие. Никогда нельзя недооценивать того, что происходит в английской деревушке.