Пятый туз - Анатолий Галкин Страница 20

– И телекамер. – Вадим театральным жестом вынул из кейса плоский блестящий блок и положил на центр стола. – Четвертый прибор оказался комплексным. Над окном, в карнизе… Он, вообще-то, виден был.

Павленко медленно встал и побрел вглубь сада. Очевидно, камере было что снимать. Савенков выдержал паузу:

– Вадим, что технари говорят? Радиус приема, изготовители, отпечатки?

– Отпечатки Белкина, и всё… Изготовление промышленное, Бельгия. Прием до ста – ста пятидесяти метров. Желательно по прямой.

– То есть без домов на пути сигнала?

– Да!

Савенков схватил лист бумаги и начал рисовать карту района, где располагался офис Павленко.

– Я понимаю тебя, Сова, – начал Дибич мрачным голосом. – Это не пройдет!.. Сто пятьдесят – радиус, триста – диаметр. Там до сотни домов и домушек. Бульварное кольцо… Даже искать не стоит таким образом. Нам бы три точки в разных местах – и то мало. Только сократили бы круг поиска до двух – трех домов… Какие мысли у технарей, Вадим?

– Они говорят, что мощная аппаратура может принимать до сорока сигналов одновременно…

– То есть запас мощности порождает соблазн расширить сеть клиентов… И раз жучки ставил телефонист…

– Да, Анатолий Михайлович. Ребята уже работают, они устанавливают заявки фирм по участку Белкина за три-четыре последних месяца, уточняют адрес и наносят его на карту.

– Интересная картинка может получиться… Он ведь сам мог отключать в нужных фирмах телефоны, а потом сам их чинить. С жучком в кармане!.. Где Павленко? Он соседей своих, фирмачей, хорошо знает? Дружить надо с соседями, дружить! Павленко-о-о! – крикнул Дибич. – Кончай переживать. Идем обедать… Мы победим этих гадов! Мы загоним в них осиновый кол… Давай к столу. Плов уже совсем готов. Пора разливать.

Однако Павленко не очень переживал. Он уже сидел в комнате, где жена Дибича подала ему борщ с пампушками. И с рюмкой водки!

* * *

С утра Савенков был в приподнятом, радостном настроении… Сегодня они приезжают, сегодня опять вся семья будет вместе.

Его команда уже три дня знала о приближающемся событии… Все знали время прибытия поезда, знали, что их шеф заранее привезет домой собак: «Они обязательно должны встречать. Это такая радость для всех. Все будут до потолка прыгать. А Макс, знаете, он будет носиться из комнаты в комнату и так хвостом вертеть! Надо будет с журнальных столиков убрать – все хвостом посшибает…»

Игорь не мог, не хотел, не считал нужным сдерживать свою радость. Он знал, что многие не испытывали этого никогда, а некоторые просто стесняются…

А чего стесняться? У него любимая жена, любимые дети, любимые собаки. И сегодня они все встретятся. Так разделите со мной эту радость…

Проезд приходил поздно вечером, но уже в середине дня, раздав руководящие указания, он сорвался домой.

С торжественным ужином не было проблем… С этим у него никогда не было проблем. И почти никогда он не повторялся. Правда, сегодня было мало экзотики. Обычная молодая картошка, сметана, укроп. Огромные отбивные, салаты, зелень. За экзотику мог сойти только кусок самодельной семги – он сам солил его два дня назад. Он умел это делать: немного соли, столько же сахара, черный перец…

Он накрыл стол и, прикидывая порядок расстановки блюд, опустился в кресло. И сразу же на его коленях оказалась собачья морда с глазами, которые преданно глядели на него и ждали.

Хорошо, что у него пара рук и всего две собаки – каждая может получить свою порцию ласки.

И все-таки чего-то не хватает. Нет изюминки, нет сюрприза.

Он вдруг вспомнил, как почти двадцать лет назад встретил жену из роддома. А если повторить? Дети этого не видели, и Галина будет рада вспомнить… Он быстро выскочил из квартиры и побежал к метро.

…Через полчаса он уже раскладывал на столе корзину черешни. Он сам ее отбирал – нужны были только с веточками, которые скрепляли вместе по две-три ягоды.

…А еще через полчаса под потолком большой комнаты были натянуты десятки нитей во всех направлениях и на них водружены сотни крупных желто-красных ягод.

На вокзал еще рано, но пора… Ждать здесь невозможно. Лучше походить по платформе.