Стандарт возмездия - Чингиз Абдуллаев Страница 20

— Мы же не поместимся в одну машину, — задышал ему в ухоРаскольник.

— Значит, за нами придут две машины, — пожал плечами Цапов,не понимая, почему так волнуется его напарник.

— У меня нехорошее предчувствие, — вдруг сказал Раскольник.

— Что? — не понял Цапов, но к ним уже подходила стюардесса спросьбой пристегнуть привязные ремни.

Еще через некоторое время самолет заскользил по бетоннойполосе. К трапу подали обычные небольшие автобусы для пассажиров. Цапов, нечувствуя за спиной привычного дыхания Раскольника, одним из первых вошел вавтобус. Он еще увидел, как следом за ним поднялся Коля. А по трапу спускалсяСлава, помогавший девушке, своей соседке, нести тяжелую сумку.

На пограничном контроле почти все кабины были закрыты, илишь в двух из них сидели угрюмые пограничники, проверявшие паспорта прибывшихпассажиров.

Цапов прошел к стойке пограничников и протянул свой паспорт.Мрачный пограничник привычным усталым жестом взял паспорт, поднял глаза наЦапова. И что-то записал на лежавшем перед ним листе бумаги. Потом вернулпаспорт его владельцу.

— Следующий, — сказал он чуть дрогнувшим голосом, и вдругЦапов увидел, как пограничник, повернувшись назад, кивнул кому-то, стоявшему заего спиной.

Отсюда не было видно, кому именно кивнул офицер, но былосовершенно ясно, что кивнул он именно на проходившего пограничный контрольЦапова.

Он прошел в зал и направился к сидевшим за стойкамитаможенникам. Ему не понравился жест офицера, и он решил подождать остальныхчленов своей команды, взяв таможенную декларацию для заполнения. Когдапограничный контроль проходил Николай, офицер снова кивнул кому-то, показываяна проходившего мимо него в этот момент человека. Теперь сомнений не оставалось.На границе явно были предупреждены об их приезде. Но волноваться не стоило. Этомогли быть люди, которым было поручено их встретить. Следующим, уже у другогоофицера, проходил пограничный контроль Слава. Он галантно пропустил впереддевушку и лишь затем предъявил свой паспорт. И снова, уже этот второй офицер,кивнул головой куда-то назад, показывая на проходившего контроль Славу.

«Что здесь происходит?» — нервно подумал Цапов.

Слава пошел к выходу, где сидели таможенники. Он предъявилтаможенную декларацию, что-то весело сказал таможеннику и вышел из зала.Кажется, все в порядке. За ним проследовал Коля, почему-то медливший сзаполнением декларации.

Он вразвалку подошел к таможенникам и, положив декларацию,почти сразу вышел из зала. Что было дальше, отсюда не было видно. Пограничныйконтроль начал проходить Кирилл.

«Почему нигде не видно Раскольника? — нервно подумал Цапов.— Пора бы ему появиться у стойки пограничников». Он взял свою сумку и пошел квыходу.

Один из таможенников, азиат с раскосыми выразительнымиглазами, показал на его сумку.

— Что везешь, дорогой? — весело спросил он.

— Ничего, — ответил Цапов, — только белье.

— Тогда проходи, — засмеялся таможенник, и он, положивдекларацию на столик, прошел к выходу из зала. У выхода его ждали несколькомолодых людей.

— Вы Константин Цапов? — спросил один из них.

— Да.

— Пройдемте с нами.

— А кто вы такие? — В этот момент ему в бок уперлось дулопистолета.

— Тихо, — посоветовал кто-то из «встречающих», — веди себятихо. И отдай сумку.

У него отобрали сумку и с приставленным к ребру оружиемповели из аэровокзала туда, где стоял «Икарус» с темными стеклами.

— Сюда, — приказал все тот же голос, и он влез в автобус. Вавтобусе было светло. С задних сидений на него смотрели растерянные и ничего непонимавшие Николай и Слава.

— Иди к ним, — больно толкнули Цапова. В автобусе находилосьчетверо вооруженных автоматами людей.

— И веди себя прилично, — посоветовал тот же голос. Цаповпрошел к ребятам.

— Ничего себе встреча, — пробормотал Слава, — наверное, этоменты.

— Не похоже, — угрюмо сказал Цапов, усаживаясь на сиденье.Стекла были темные, и, кроме того, их закрывали темные занавески. Он хотелотдернуть занавеску, но один из охранников грозно покачал головой.

— Не трогай, — строго сказал он, — не нужно открывать.«Действительно интересная встреча», — зло подумал Цапов. У автобуса что-топроизошло.

Слышались крики, ругань, потом частые удары. Через мгновениев автобус подняли избитого Кирилла. Его лицо было в кровоподтеках, губыраспухли. Очевидно, он не хотел сразу лезть в автобус и решил попытать счастьяи выхватить пистолет у одного из конвоиров. В ответ его избили Рукояткамиоружия. Его лицо напоминало теперь застывшую красную маску. Его бросили прямона пол.

— Охраняйте, — приказал все тот же молодой голос, — а мыприведем пятого.

«Откуда они обо всем знают?» — мелькнула у Цапова тревожнаямысль. Он поднялся с кресла.

— Сидеть, — крикнул один из конвоиров, повернув в егосторону автомат.

Трое других тоже насторожились.

— Я ему помогу, — сказал Цапов, наклоняясь к стонавшему наполу Кириллу. В ответ охранник сделал три шага по направлению к нему и ударилавтоматом по почкам. Цапов упал на колени. Боль была дикая, казалось, нечемдышать. На глаза навернулись слезы.

— Черт бы вас побрал, — прошептал он, с трудом поднимаясь наноги, — черт бы вас побрал. — Удовлетворенный охранник вернулся на место, аЦапов сел на полу, рядом с лежавшим Кириллом.

«Что же здесь произошло? — не понимал он. — Нас ведь должныбыли встретить. Кто эти люди? Зачем нас загнали в автобус? Если бы хотелипросто убить, могли бы зарезать прямо здесь. Или вывезут для показательногорасстрела куда-нибудь за город? Нет, не похоже. Скорее нас просто захватывают вкачестве заложников. Заложников? Может, нападавшие хотят вытянуть из наскакие-то сведения? Где Раскольник? Неужели и он попадется так же глупо, какмы?»

Он с трудом поднялся на ноги, помог подняться и сесть вкресло Кириллу.

На этот раз охранники не возражали. Один из них сел за рульавтобуса, поставив рядом автомат.

«Сейчас приведут Раскольника», — обреченно подумал Цапов. Новремя шло, а он не появлялся. Наконец минут через двадцать показались те, чтовстретили их у выхода из аэровокзала. Их было не трое, как сперва показалосьЦапову, а четверо. Видимо, четвертый стоял за спинами офицеров пограничнойстражи и ждал условного сигнала. Раскольника не было. Значит, ему удалось уйти.

Поднимавшиеся в автобус люди коротко переругивались.Особенно нервничал молодой, с лицом сфинкса и неприятными серыми глазами.