День гнева - Чингиз Абдуллаев Страница 20

— Полковник Кикнадзе, — представился вошедший.

— Извините, полковник, что заставил вас ждать, — поднялся сосвоего места министр, протягивая ему руку, — столько сразу свалилось, чтотрудно оправиться. У меня очень мало времени. Садитесь. И давайте коротко. Чеммогу вам помочь?

— Нет, — ответил полковник, — вы не поняли. Это мы приехалисюда, чтобы помочь вам. Нам приказано обеспечить вашу безопасность.

— Спасибо, — буркнул министр, — вот уж не ожидал, чтоокажусь в центре внимания террористов. Вы считаете, что покушение можетповториться?

— Всякое бывает, — уклонился от ответа Кикнадзе, — мыпоменяем вашу охрану. К вам теперь будут прикреплены трое наших сотрудников, несчитая меня самого.

— Значит, теперь вы будете в моем личном распоряжении, —усмехнулся Полетаев. — Как ваше имя-отчество?

— Дмитрий Георгиевич.

— Объясните, Дмитрий Георгиевич, что я должен делать?

— Ничего. Только ознакомить нас с вашим сегодняшнимграфиком. А завтрашний обговорим с вашими помощниками.

— Сегодня в шестнадцать у меня встреча с западнымибанкирами. В восемнадцать еду к премьер-министру. Вечером вернусь вминистерство. Когда точно — не знаю. Это зависит от нашей встречи с министром.Кстати, на завтра ничего особенного не запланировано. Я улетаю в Лондон. Думаю,там меня наши террористы не достанут.

Он с улыбкой посмотрел на Кикнадзе, но тот не изменился влице. Только сообщил:

— Мы летим с вами.

— Считаете, что это необходимо? — удивился Полетаев.

— Разумеется, — кивнул Кикнадзе, — с этой минуты мы будемпостоянно с вами. И с членами вашей семьи.

— Они в поликлинике.

— Знаю. Там уже дежурят двое сотрудников из службы охраны.Думаю, вашим близким ничто не грозит, но лучше подстраховаться. Так что будемохранять вашу жену, дочь, внуков, зятя.

— И зятя тоже? — удивился Полетаев.

— Он считается близким родственником. Или вы думаете иначе?

— Нет, нет, конечно. Правда, не представляю себе, как выбудете охранять моего непутевого зятя. Впрочем, это дело ваше. Видимо, выправы.

— Мы постараемся не стеснять свободу передвижения членоввашей семьи, — пообещал Кикнадзе, — но они должны понимать, что речь идетисключительно об их безопасности.

Полетаев подумал, что Людмила вряд ли будет способначто-либо понять. Она уже дважды звонила ему за истекший час, желая убедиться,что с ним все в порядке. По телевизионным каналам передавали то противоречивую,то недостоверную информацию о покушении, и Людмила места себе не находила оттревоги. В два часа дня по одному из каналов передали сообщение о его гибели всобственном автомобиле, и Людмила снова бросилась ему звонить, а потом никак немогла прийти в себя от возмущения.

Он понимал, что она волнуется. Но, с другой стороны, проведястолько лет рядом с ней, осознавал и другое. Ее постоянные звонки и крики былиотчасти «игрой на публику». Она все еще находилась в поликлинике вместе сДимой, и ей нужно было постоянно доказывать свою принадлежность к высшемусословию жен членов правительства. Именно поэтому она звонила ему, называя поимени-отчеству и интересуясь, как отреагировали президент и премьер напокушение. Полетаев морщился, но отвечал, стараясь не раздражать и без тоговзвинченную сегодняшними событиями супругу.

В тринадцать ему позвонил президент и пообещал, чторасследованием займутся сотрудники ФСБ. Полетаев вежливо поблагодарил, не оченьнадеясь на успех расследования. Ему казалось, что вся эта чудовищная историяуже канула в Лету и теперь нужно думать о завтрашней поездке в Лондон. Ноофицеры ФСБ разрушили его иллюзии.

— Если разрешите, — сказал Кикнадзе, — я представлю вамсвоего заместителя и попрошу вашего помощника познакомить меня с прикрепленнымик вам нынче утром сотрудниками службы охраны. Нужно уточнить с ними некоторыедетали.

— Хорошо, — согласился Полетаев, поднимаясь. Кикнадзе вышели через несколько секунд вернулся с женщиной.

— Подполковник Суслова, — представилась она, снимая темныеочки.

— А-а-а, — протянул удивленный Полетаев — он не знал, чтонужно говорить в подобных случаях. Появление женщины в кабинете было стольнеожиданным, что министр не мог скрыть своего замешательства.

— Подполковник Суслова — наш опытный сотрудник, — пришел емуна помощь Кикнадзе.

— Очень хорошо, — обрел привычное равновесие Полетаев, —значит, будем работать вместе.

— Мы не хотим вам мешать, — сказал Кикнадзе, — только долженвас предупредить, что теперь, прежде чем попасть к вам в кабинет, придетсяпройти проверку на наличие оружия. В приемной постоянно будут находиться нашисотрудники.

— Еще немного, и вы сделаете из меня папу римского. Нодумаю, даже его так не охраняют, — пошутил Полетаев.

— Охраняют, — сказал без тени юмора Кикнадзе, — еще какохраняют.

Они вышли из кабинета вместе с Сусловой, а Полетаев,оставшись один, подошел к столу, взял ручку, хотел сделать необходимую запись,но оказалось, что в ручке кончились чернила. Для Полетаева это было дурнымзнаком. Он раздраженно отбросил ручку и взял другую.

— Неужели все настолько серьезно? — Он попыталсясосредоточиться.