Посмотреть в послезавтра - Надежда Молчадская Страница 2

– Не густо. Валентина, сделайте анализ крови и приведите ее в порядок. Да, вот еще что: достаньте, пожалуйста, из сейфа спецкарту.

Валентина подошла к несгораемому шкафу, набрала код, дверца открылась, и через минуту спецкарта лежала передо мной. Медсестра незаметно для меня удалилась. Мои мысли прыгали, и я не мог сосредоточиться.

Да, Нигдельск – что-то не припомню такого городка… Впрочем, на Руси названия деревень и городов встречались куда нелепее, рассуждал я вслух. Давненько не пользовался архивом. Может, ситуацию прояснит спецкарта? Напрягая мозг, пытался вспомнить, в каком году могла проводиться нигдельская вакцинация.

Карты составлялись спецорганами в определенных населенных пунктах. Как правило, это были небольшие поселения, названий которых нам знать было не положено.

Первые испытания – всегда более запоминающиеся. Они проводились в деревнях. Жителей собирали в сельсовете. Председатель рассказывал о необходимости прививок для безопасности личного здоровья и домашнего скота. Народ выстраивался в очередь. Мы выбирали самых здоровых и этим избранным вводили особую вакцину.

Оставшиеся получали витамин С2. Суть особой вакцины состояла в изменении клеточного уровня организма, при котором она влияла на работу мозга. Можно сказать проще. Вакцина делала человека работоспособным и довольным окружающим миром. Конечно, мы ни в коем случае не хотели создать человека-робота. Просто каждый человек, проживающий в СССР, должен был чувствовать себя счастливым. Человек должен чувствовать себя счастливым, где бы он ни проживал – в Москве, на Арбате, или в Гнедельске, на Севере. Меня, как молодого ученого-микробиолога, работа поглощала полностью. Вакцина века становилась не мечтой, а реальностью.

Первую мою вакцину испытывали на обезьянах. Помещали в клетку самца и самку, вводили препарат, затем постепенно подселяли к ним привитых приматов, по одному раз в неделю. Обезьяны вели себя спокойно, совокуплялись беспорядочно, чаще всего выбор падал на того, кто поближе. Потомство получалось прекрасное, ничем не отличалось от своих производителей, а самое главное – изменения в крови передавались по наследству.

Решили проводить дальнейшие опыты на людях. Деньги выделялись огромные. Спецорганы понимали, что все затраты окупятся и в дальнейшем страна получит работоспособное население без лишних запросов. Государство не способно было предоставить всем более или менее комфортные условия для жизни. Война, разруха, голод прочно осели на плечах народа. После войны все чаще на кухнях перешептывались о загранице. Солдаты, дошедшие до Берлина, кроме счастливой победы, увидели большую разницу между загнившим капитализмом и подающим огромные надежды коммунизмом. Так сарафанное радио стало работать не на пользу светлым идеям коммунизма. Подобная вакцина существовала и до войны, но действовала в течение короткого промежутка времени. Страна нуждалась в новых героях, на примере которых народ приобретал бы мощь и уверенность в завтрашнем дне…

Спецкарта состояла из 523 страниц, которые были облачены в тугой кожаный переплет. Нигдельск значился под индексом Н-23. Взяв из сейфа ключи от архива, который находился по соседству с моим кабинетом, я почувствовал легкое волнение. На первый взгляд, архив выглядел, как обычная библиотека. На полках пылились книги русских классиков, зарубежных фантастов и прочая медицинская литература. Подойдя к стеллажу № 23 с названием «Зарубежная фантастика», я взял книгу со второй полки, третью справа, под названием «Победить разум», автор Даниэль Мигрень. Открыв 13-ю страницу, обозначавшую номер дома Венеры, я начал читать. Описывалась семья К.

«Миссис К. родилась в 1933 году, мистер К. родился в 1930 году, единственная дочь В. родилась в 1963-м…». Далее описывалось, как ранчо посетил НЛО, как украли дочь, и прочая белиберда. Зачем надо было придумывать несуществующие книги ради нескольких строчек?

На любой шифр накладывался дополнительный. Далее мне нужно было сложить годы рождения родителей 19/30+19/33=38/63К. С этой суммой я вернулся в кабинет, открыл железный шкаф с картотекой, отыскал папку под номером 38/63К. Усталость валила с ног. Я рухнул в кресло и принялся читать историю болезни. «Николай Васильевич Крылов умер 24 апреля 1964 года от кровоизлияния в мозг». Тут не история болезни, а заключение патологоанатома. Стоило мне мучиться с картотекой, чтобы получить никчемную информацию, – потерял только время.

Вернул папку на место. Не знал, что делать дальше. Еще раз проанализировал ситуацию и решил присоединиться к коллегам.

Войдя в бокс, я увидел молодую девушку, лежавшую под капельницами с открытыми глазами; дверь в лабораторию была открыта.

Моя группа была в полном составе: Зельц Игорь Семенович кружил над пробирками, Валентина сидела в углу за письменным столом и аккуратно выводила формулы в тетради.

– Вот, Владимир Яковлевич, – она протянула мне лист, – это анализ крови пациентки.

Несколько раз прочитал Венерины показатели и был приятно удивлен: даже гемоглобин в норме. «Надо же, при такой бледности лица» – подумал я.

– Валентина, возьмите кровь, мне нужно самому кое-что проверить». Зельц посмотрел на меня через опущенные очки, понимающе оценив ситуацию, и вышел из лаборатории. «Кое-что» означало покинуть помещение. Вскоре Валентина принесла пробирку с кровью и последовала примеру Зельца. Мне нужно было убедиться: пациентка чистая или привитая? Моя вакцина передавалась по наследству, и это, к сожалению, не первый случай, когда она влияла на организм подобным образом. Никому из шестерых, ранее доставленных из спецпунктов, не удалось впоследствии выжить. Венера была седьмой, поэтому мне требовалось найти причину летальных исходов.

«Первое, что нужно сделать, – размышлял я, – это добавить в кровь вакцину BH376, по которой можно будет определить количество ВС, затем соединить с 3КД, и тогда полученный результат должен показать, – «наша» ли это пациентка, или временный протест нейронов, решивших временно отдохнуть от работы».

Анализ продолжался в течение пяти часов. Невероятно, до моего исследования группа крови была определена. Сейчас анализ показал обратное: это новая группа, еще не занесенная в медицинский справочник. Молекулярные антигены моей вакцины не были выявлены, кроме всего прочего, в крови полностью отсутствовал белок. Во мне бурлило смешанное чувство страха и любопытства. Странно, почему первый анализ крови ничего сверхъестественного не показал, никаких отклонений от нормы не было выявлено. Значит, кровь пациентки мутировала недавно. Сердце стало биться учащенно, я вынул из кармана валидол, положил под язык. Бывали, конечно, различные изменения органов наших подопечных, но чтобы кровь… Кто бы мог подумать? Нет, эту задачу самому не решить. Если не умрет сегодня, буду подключать своего ученика. Моя специализация – кровь, поэтому просвечивать ее органы я не допущу, мало ли что у нее внутри, эти сразу же захотят покопаться во внутренностях, и моя миссия на этом этапе закончится. Предоставлю им такую возможность в крайнем случае. Я немедленно захотел увидеть мутирующее создание.