Я жулика люблю - Светлана Денисова Страница 2

Я развернула бумажку и прочитала то, что на ней было написано. Не поняла, помотала головой, прочитала еще раз и вновь ничего не поняла. Что-то не похоже было это на любовное послание. Скорее на бред сумасшедшего:

«Инв. к. — фуфло.

У М. к-т на К. Поэтому пох. Вз. Ш.

Дача, подв., яр. З. Олифа. Ц.Б. + В.

У М. р. К. Там же.

Д-р — под. л. Не в курсе.

Могли пр. хв.».

* * *

В дверь зазвонили громко и нетерпеливо. Я тряхнула головой, отгоняя неуместные мысли, и поплелась открывать.

Вадим ворвался в прихожую, отпихнул меня от двери, проворно захлопнул ее, накинул цепочку и прильнул к «глазку». Я деликатно кашлянула. Он оторвался от «глазка», схватил меня за руки и принялся их целовать, бормоча:

— Людочка! Милочка! Спасительница моя! Я так соскучился…

Я вырвала у него руки, спрятала их за спину и сухо спросила:

— Ты меня из постели среди ночи вытащил, чтобы сообщить, как ты соскучился?

Он обнял меня за плечи и, хоть я и упиралась для приличия, потащил на кухню.

Честно говоря, мне было очень трудно изображать повышенную неприступность. Хотя Вадим был встрепан, суетлив и озабочен, он продолжал оставаться интересным мужчиной, и вид его пробудил нежные воспоминания о некоей интимной подробности наших кратковременных отношений.

Я высвободилась из его объятий, сняла с огня чайник, заварила кофе и поставила на стол вазочку с печеньем. Вадим бросился на диванчик и перевел дух.

— Ну-с? — инквизиторским тоном спросила я.

— Милочка! Если б ты только знала…

— Я как раз и хочу хоть что-то узнать, — заметила я, щелкая зажигалкой.

— Сейчас… Дай водички… Ух, кажется, успел… смыться… — Он тяжело дышал, как бегун на длинные дистанции.

— От кого? — Я протянула ему чашку с холодной водой.

— От них… От этих… уф!

— За тобой что, клиенты гонятся? — натянуто пошутила я. В пансионате Вадим рассказывал мне, что после ухода из МУРа он на свою голову организовал частное детективное агентство.

— Какие там клиенты! Я в такую историю влип… — Он умолк и принялся жадно пить, заливая водой подбородок и рубашку.

— Ну, ну? — поторопила я. Прямо клещами приходится из него информацию вытягивать.

— Который час? — вдруг спросил он совершенно некстати, отрываясь от чашки.

Я взглянула на часы:

— Четверть четвертого. А что?

— Слава богу! Теперь они уже не успеют.

— Слушай, ты в состоянии внятно выражаться?

— Сейчас… Ух… Уф-ф… У тебя валидол есть?

Я мысленно плюнула и полезла в аптечку. Нарочно он, что ли, время тянет?

— Держи.

— Спасибо.

Он положил таблетку под язык, зачмокал, откинулся к спинке дивана, закрыл глаза и затих. Я принялась нервно глотать кофе. Спустя несколько минут Вадим пошевелился, открыл глаза и слабо повторил свой идиотский вопрос:

— Который час?

— Половина четвертого! — рявкнула я, окончательно выходя из себя.

И тут опять зазвонил телефон.

Поскольку произошло это уже второй раз за ночь, я, уже и так раздраженная, разозлилась еще сильнее. Сговорились они там все, что ли, сегодня ночью мне жизнь отравлять? Я сорвала с аппарата трубку:

— Слушаю!

— Людмила Сергеевна? — вежливо спросил встревоженный женский голос.

— Она самая.

— Это соседка вашей подруги, Карины. Она заболела.

— Что с ней? — Я забеспокоилась по-настоящему. Это уже не Вадим с его непонятными заморочками. У Карины больное сердце.

— Она зашла ко мне вечером отдать журнал мод. Мы выпили чаю, она собралась идти к себе и неожиданно упала в обморок.

— «Скорая» была?

— Конечно, я сразу вызвала. Ей сделали укол, хотели в больницу везти, но она отказалась.

— Вот дурын… Но ей хоть лучше-то стало?

— Немного. Мы с врачом отвели ее домой, в постель уложили. Она очень просит вас к ней приехать.

— Так она не уснула от укола?

— Нет, к сожалению. Она почему-то очень о сыне беспокоится, просит вас прямо сейчас приехать.

Я вспомнила: Карина должна была завтра, точнее, уже сегодня с утра, поехать к своей тетке на дачу, забрать сынишку и привезти его в Москву, показать врачу. К этому эскулапу очередь чуть ли не за год выстраивалась, поэтому она точно знала, какого числа поедет за Алешкой.

— Хорошо, скажите ей, что я выезжаю!

Я бросила трубку и заметалась по квартире, плохо соображая, что же надо сделать в первую очередь. Наверное, одеться?

Вадим легонько застонал и спросил:

— Что случилось?

— Что, что, сумасшедший дом какой-то! Где моя сумка? А, вот она.

— Ты куда собираешься-то? — изумленно спросил Вадим, приподнявшись на локте.

— Подруга заболела, еду к ней.

— Какая еще подруга? — спросил он с явным недоверием.

Я воевала с кроссовками, которые никак не хотели обуваться, поэтому мой ответ прозвучал немного сумбурно:

— Нашел время спрашивать! Ну, к Карине, помнишь? Когда ты у меня был последний раз… черт, да что такое с этими шнурками?! Месяц назад мы с ней по телефону трепались… уф! — о ее сынишке… Она должна была завтра за ним поехать и вот заболела. Отвязался бы ты, а?

— А как же я?

Тут сверху донесся жуткий вой. Вадим побелел и вскочил с дивана:

— Это еще что такое?!

— Собака. Соседи с седьмого этажа громадного дога купили. Не дергайся ты, думать мешаешь!

— Так ты уезжаешь? — Вадим снова прилег на диван, с опаской косясь на потолок, словно боялся, что собака сейчас сквозь него провалится.

— Приходится, как видишь.

Я справилась наконец со шнурками кроссовок, кое-как замотала растрепанную голову косынкой и полезла в кошелек проверить наличность.

— Вадик, у тебя деньги есть?

— Есть немножко.

— Дай полтинник, потом отдам.

Вадим достал бумажник:

— Зачем так много?

— Метро же закрыто, мне машину ловить придется.

— А-а…

Он протянул мне новенькую купюру, я схватила ее и побежала к двери.

— Ты когда вернешься? — слабо крикнул Вадим мне вслед.

— Или утром, или… Не знаю! Может, придется за Алешкой на дачу ехать.