Фактор страха - Чингиз Абдуллаев Страница 2

— Говорили. И не единожды. Но чаще меня проклиналипреступники, против которых я обращал подобную логику. Так что же произошло?

— Труфилова убили, — сообщил Романенко.

На этот раз умолк Дронго.

— Вы меня слышите? — спросил встревоженныйВсеволод Борисович.

— Слышу, — мрачно ответил Дронго, — выходит,все наши усилия по доставке его в Москву пошли прахом.

— Ума не приложу, как это произошло. Труфиловазастрелили прямо в аэропорту. В зале для официальных делегаций, где егоохраняли два офицера ФСБ. Один из них, кстати, тоже убит. Второй сейчас даетпоказания.

— Понятно, — очень расстроенный, пробормоталДронго, — вся наша работа коту под хвост.

— Что? — не понял Романенко.

— Ничего. Значит, теперь все сначала?

— Не знаю, — признался Романенко, — впрочем,я не намерен больше вас беспокоить. Просто хотел сообщить о случившемся. Мы итак перед вами в долгу за вашу апрельскую поездку. Мы не вправе оплачивать вамотели, в которых вы останавливались. У нас строгий лимит на расходованиекомандировочных средств. Тем более мы не можем оплачивать услуги частногоэксперта, каковым вы являетесь. Извините, что все так произошло.

— Что вы намерены делать? — осведомился Дронго.

— Прежде всего постараюсь найти убийцу Труфилова иузнать, кто именно нас выдал. Двенадцатого надо быть в Берлине на заседаниинемецкого суда, рассматривающего нашу просьбу о выдаче арестованного Чиряева.Адвокаты, которых он нанял, не только не позволят выдать его нам, нопостараются освободить от уголовного преследования, оправдав по всем статьям.Это будет нашим поражением, Дронго, но без Труфилова ничего нельзя доказать.Очень жаль, что так получилось.

— Нужно бороться, — упрямо сказал Дронго, —они не должны победить. Предъявите свидетельские показания Труфилова. Вы ведьнаверняка их зафиксировали.

— Немецкий суд потребует предъявить имсвидетеля, — возразил Романенко, — они не всегда доверяют нашимдокументам и показаниям наших свидетелей, полученным в Москве. На Западесчитают, что у нас все еще применяются средневековые пытки для выбиванияпоказаний, в том числе и свидетельских.

— В этом есть доля истины, — мягко заметил Дронго.

— Доля, может, и есть, — согласилсяРоманенко, — но случаи эти исключительные, и по ним немедленно проводитсяслужебное расследование. Вы же знаете, что в прокуратуре давно не прибегают кподобным методам. Иногда срываются офицеры милиции, но мы их за это строгонаказываем. Впрочем, все это лирика. Спасибо вам, Дронго, за помощь.

— Вы позвонили только для того, чтобы сообщить мне о смертиТруфилова и поблагодарить за помощь? — резко спросил Дронго. — Или жедумаете, что мне нравится проигрывать?

— Вы не проиграли, — возразил Романенко, — вынашли Труфилова, то есть сделали все, что от вас требовалось. Не ваша вина, чтомы не уберегли его от наемного убийцы…

— Я прямо сейчас еду к вам, — перебил егоДронго, — и хватит говорить о моих гонорарах. Порядочные люди должныпомогать друг другу. Вы можете оформить меня в вашу группу в качестве советникаили эксперта. Высшее юридическое образование я имею. А деньги для меня не самоеглавное в жизни. Прежние гонорары не дадут умереть с голода. Так что небеспокойтесь. Итак, до скорого.

— В таком случае высылаю за вами машину, — сказалРоманенко, — в аэропорту уже работают наши люди.

— Кто руководитель группы?

— Андрей Андреевич Соколов. Следователь по особо важнымделам. Он уже там. Галина Сиренко тоже. Она все еще входит в мою бригаду. К намприкомандировали нескольких офицеров милиции, если помните.

— Жду вас через пятнадцать минут, — бросил Дронгои добавил: — Если честно, вы ведь были уверены, что я поеду?

— Да, — чуть помедлив, ответил Романенко, —почти на все сто.

Дронго положил трубку. Последние слова Романенко егопорадовали. И даже очень.