Выше только звезды. Как в индийском кино - Марина Серова Страница 2

– Да, негусто! – вздохнула я.

Поднявшись к себе, я дождалась звонка Клиента и спросила:

– Смирнов не может отсиживаться у родственников или друзей?

– У него нет ни тех, ни других, – ответил мужчина.

– Простите за вопрос, а любовницы? – уточнила я.

– Нет! – отрезал он и, уже раздражаясь, сказал: – Поймите! Для Вадима вся жизнь была в работе! Он ни за что и ни при каких обстоятельствах ее бы не прогулял! С ним что-то случилось, и вы обязаны выяснить, что именно! Если же вопреки моим ожиданиям окажется, что он действительно где-то загулял, то у него возникнут такие большие неприятности, каких вы даже представить себе не можете!

– Все поняла! – примирительно ответила я.

– Я позвоню вам без пятнадцати шесть, и вы сообщите мне о результатах поисков, – пообещал мужчина.

– Тогда лучше звоните мне на сотовый, потому что я могу быть в дороге, – предложила я.

– Хорошо! У меня есть ваш номер! – согласился он, потребовав: – Работайте! У вас мало времени! – и повесил трубку.

Время действительно поджимало, и я даже не стала завтракать – в городе что-нибудь перехвачу. Быстро одевшись, я налила двухлитровую бутылку воды и спустилась к своей машине. Достав из бардачка тряпку, я протерла номера, лобовое и заднее стекла и наружные зеркала заднего вида, что, честно признаться, улучшило мне видимость ненамного и ненадолго – грязища на улице царила жуткая. Первым делом я поехала и поменяла деньги, а потом заправила машину под завязку и отправилась к Кире, то есть к Владимиру Сергеевичу Кирьянову, подполковнику милиции и моему давнему и самому лучшему другу.

– Володя! Мне нужна твоя помощь! – с порога заявила я.

– А ты, Татьяна, вспомни, когда ты ко мне в последний раз без дела заходила, просто посидеть, поболтать, кофейку испить? – ехидно поинтересовался он.

– При твоей занятости, Киря, ты бы меня с этими разговорами за жизнь наладил отсюда быстро, далеко и надолго, – парировала я.

– Тоже верно, – согласился Володя. – Бурлит криминальный мир! Ну никак ему спокойно не живется! – вздохнул он и спросил: – А ты, никак, клиента подцепила?

– Точно! – подтвердила я. – И до того загадочного, что даже имя не назвал!

– Ой не нравится мне это! – покачал головой Киря. – Как бы ты, подруга, не вляпалась с этим делом!

– Брось, Володя! – отмахнулась я. – Какой-то, судя по описанию, средней руки клерк не вышел на работу, вот и все! Покинул родимые пенаты вечером в пятницу и пропал, а начальство забеспокоилось.

– Но назваться-то могло! – возразил мне Володя.

– А может, это такое известное в Тарасове имя, что оно решило не рисковать своей репутацией, – в свою очередь возразила я.

– Можно подумать, до сих пор у тебя в клиентах исключительно дворники с бомжами и алкашами были, – хмыкнул Кирьянов.

– Знаешь, мне это тоже не совсем понравилось, хотя он сослался на одного действительно довольно высокопоставленного чиновника, – призналась я. – Только на безрыбье, как известно… Тем более что клиент всегда прав!

– Ну смотри! Тебе жить! – пожал плечами Володя и спросил: – А чего тебе от моей грешной души надо?

– Сводку происшествий за эти дни, что же еще? – удивилась я. – Может, его ваши прихватили за что-нибудь, и он до сих пор в КПЗ задержался. Или отморозки спьяну ножичком пырнули, и он в больнице. Вариантов много.

– Ну садись и смотри, – предложил Кирьянов, протягивая мне распечатку, и попросил: – Покажи, что у тебя есть на «потеряшку», может, знаю его.

Отдав Володе фотографию и пояснение к ней, я принялась изучать сводку, но фамилия Смирнов в ней не упоминалась, а вот неопознанные трупы и доставленные в больницы в бессознательном состоянии потерпевшие – документов-то у Смирнова с собой не было – имелись. Выписав все, что могло представлять интерес для дела, я вернула Кире бумаги, а он мне фото и листок, добавив при этом:

– Действительно, судя по физиономии и простецкой одежде, это и есть клерк средней руки. Даже странно, что из-за него столько беспокойства.

– Вот найду его и спрошу, чем же он так своей фирме ценен, – пообещала я и попросила: – Володя! Звякни в морг! Хочу посмотреть, не там ли Смирнов нашел себе предпоследнее пристанище.

– Циник ты, Танька! – усмехнулся Кирьянов и взял трубку, но тут же задумался: – Интересно, а как звучит циник в женском роде? Циничка? Цинка? Или еще что-нибудь в этом роде?

– Брось свои лингвистические изыскания и звони! – отмахнулась я. – Делать нам с тобой сейчас больше нечего, как только филологией заниматься!

Володя созвонился с моргом, и я направилась туда. При виде покойников я давно уже не визжу и в обморок не падаю – сказалась прокурорская практика, но вот специфический запах, который ни с каким другим не перепутаешь, я спокойно воспринимать так и не научилась. Так что я даже порадовалась, что не успела съесть завтрак, а то попросился бы он обратно.

Клиентов в этом не самом приятном на свете заведении оказалось многовато. А чему удивляться? Кризис – он и в Тарасове кризис! Сократили мужика с работы, вот он и не нашел себе лучшего применения, как на большую дорогу пойти и прохожих чистить! А для шибко сопротивляющихся ножичек или молоток припас, а то и топор! Да! Не завидую я Кирьянову! Сейчас такое творится, что ему впору на работу переселяться! А в свете неукротимо и неуклонно приближающегося Нового года с его длиннющими праздниками, когда грех не выпить, да вот не на что, милицию придется не иначе как на казарменное положение переводить! Ну да это не моя забота!

Сунув тетке в грязном халате пару сотен (рублей, конечно), чтобы пошустрее поворачивалась, я взяла журнал регистрации и, быстро просмотрев его, попросила показать мне тех покойников, которые хоть немного подходили по возрасту к Смирнову. К счастью для него, его там не оказалось.

Выйдя на улицу и продышавшись, я отправилась по больницам, причем решила ехать не только в те, откуда в милицию поступали сведения о пострадавших, а во все. А как же! Человек ведь мог получить и вполне мирное, хоть и тяжелое увечье. То есть шел он себе, шел, поскользнулся, упал и получил черепно-мозговую травму или еще что-то в этом духе. Вот и валяется без сознания с ног до головы загипсованный и даже «агу» сказать не может, а уж назвать себя – тем более. Кроме того, в Тарасове, как, наверное, и во всей России, каждый день дежурила какая-то определенная больница, куда доставляли людей по «Скорой». Но ведь не исключен вариант, что какая-нибудь сердобольная душа могла просто из человеколюбия подобрать страдальца и отвезти его в больницу на своей машине. Слабоват, конечно, вариант, но чем черт не шутит!

Купив по дороге пару слоеных пирожков с капустой – с другой начинкой я решила не экспериментировать, а то мало ли что туда могли насовать, – я отправилась в путешествие по ближайшим к центру клиникам. Я приходила в приемное отделение и с ходу наглядно предъявляла удостоверение частного детектива, а ненаглядно деньги. Сбоев не случалось, и мне давали вожделенный доступ к документации. Выяснив там все, что мне надо, я поднималась в палаты, посмотреть на пациентов. Некоторые из них уже успели прийти в сознание и назвать себя, что значительно облегчало мне поиски, а остальных я просто сравнивала с фотографией. Количество больниц неуклонно уменьшалось прямо пропорционально количеству выданных мне на расходы денег, а результата все не было. Объездив все больницы Тарасова, я отправилась в Покровск, чтобы поискать еще и там – а вдруг Смирнову взбрело в голову через Волгу по мосту проехать, чтобы развеяться, и именно там с ним что-то случилось? Но и там мне ничего не удалось выяснить. Возвращалась я в Тарасов не в самом радужном настроении, усиленно размышляя, что еще можно предпринять в такой сложной ситуации. Время до часа «Х», то есть до 17.45 у меня еще оставалось, вот я и соображала, где еще имеет смысл поискать. Тут зазвонил мой сотовый, причем номер не определился, а вот голос оказался знакомым – это был мой «господин Клиент»!