Крокодиловы слезы - Елена Яковлева Страница 2

- Можно Тимура м-м-м Алексеевича? - пролепетала я, робко откашлявшись.

- Его нет, - отрезала эта стерва и дала отбой.

Я пятнадцать минут просидела на полу, прижав к груди противно пикающую трубку, потом снова набрала номер фирмы. Ответ был аналогичным, тон секретарши - тоже. Повторив эту процедуру раз пять в течение часа, я с трудом заставила себя подняться с пола, одеться и отправиться в родное рекламное агентство. Оттуда я несколько раз пыталась дозвониться до своего супермена, но все безуспешно: теперь номер был постоянно занят. Можете себе представить, что я чувствовала, хотя в целом день прошел еще туда-сюда. Хоть я и не отношу себя к трудоголикам, но согласна с их мудрым наблюдением, что работа - универсальное средство если не от СПИДа, то, по крайней мере, от очень многих напастей. Я бы даже сравнила ее с местным наркозом. Женщины, которым приходилось делать аборты, хорошо знают, что это такое. Вкалывают в вену обезболивающее, и ты вырубаешься, но только наполовину, и возникает странное ощущение, будто тебя обшивают фанерой, после чего принимаются пилить тупой ножовкой. Так и я полдня провела на переговорах, точно в деревянном ящике, ножовка боли взвизгивала совсем рядом, но я прилежно водила ручкой по блокноту, думая об одном, об одном...

Но рабочий день кончился, а с ним и действие местного наркоза. Тогда я обеспечила себе общий. Попросту наглоталась снотворного. Нет, не для того, чтобы заснуть навеки, а хотя бы на несколько часов, чтобы не свихнуться и не вытворить чего-нибудь из ряда вон! Например, в окошко выпрыгнуть. Этаж у меня, правда, второй, но высокий (я живу в доме сталинской постройки), сверну ли шею, неизвестно, но ноги-руки переломаю запросто.

Нет, выпасть из окошка - это не по мне, а вот из реальности - то, что доктор прописал. И благодаря снотворному эта затея мне удалась, целых двенадцать часов я спала, не вспоминая о Тимуре и не спрашивая себя поминутно, как бы его вернуть. Целых двенадцать часов я могла обходиться без его аквамариновых глаз, понимающей улыбки и заразительного смеха! И даже проснувшись, я пребывала в некоторой прострации до тех пор, пока не выпила три чашки кофе одну за другой. Лучше бы я этого не делала, ибо как только голова моя немного прояснилась, мне стало еще хуже, чем накануне.

И все же я не сразу схватилась за телефон, а еще минут сорок мужественно боролась с искушением, прежде чем набрать заветный номер Тимурова офиса. С минуту трубка выдавала мне в ответ только длинные гудки, а потом равнодушно брякнула:

- Фирма "Дом под ключ". Я немного растерялась, потому что голос был мужской, хотя и не Тимура.

- А.., мне... Можно поговорить с Тимуром Алексеевичем?

- Нельзя, - отрезал неизвестный мужик.

- Е-его нет? А когда он будет, не скажете?

- Никогда, - недовольно произнес тот же голос и уточнил:

- А кто его спрашивает?

- Знакомая, - скучно представилась я. А как иначе я могла отрекомендоваться: любовницей, дамой сердца или подругой детства? Наверное, можно было бы придумать что-нибудь и поинтереснее, но до того ли мне?

- Понятно, - вздохнула трубка и выдала нечто совершенно несусветное:

- С Тимуром Алексеевичем произошло несчастье, он попал в автомобильную аварию.

- Что?!! - заорала я и добавила, чуть отдышавшись:

- В какой он больнице?

На другом конце провода возникла ватная пауза, похоже, мой собеседник прикрыл мембрану рукой, чтобы переговорить с кем-то еще, а я все кричала и кричала в пустоту:

- В какой он больнице?!

То, что я в конце концов услышала... О господи, коленки дрожат при одном воспоминании... Сейчас, сейчас, вот только соберусь с мыслями,. Я услышала: "Он не в больнице, он погиб. Похороны через час на Новониколаевском кладбище". А потом: ту-ту-ту, то ли в трубке, то ли у меня в голове.

Так я выпала из реальности во второй раз - теперь уже без помощи транквилизаторов, а вернувшись в нее через какое-то время, стала лихорадочно собираться. Честно признаться, мне так и не удалось в полной мере осознать то, что я услышала по телефону, просто в виске у меня пульсировало: "Через час на Новониколаевском кладбище, через час на Новониколаевском кладбище..."

* * *

Таксист выжимал из потрепанной "Волги" все, что мог, но я так и не успела. Всему виной были раздолбанные городские дороги, пребывающие в перманентном ремонте и тем самым создающие вечные пробки. Да и Новониколаевское кладбище не маленькое, растянулось на несколько километров. Выскочила я из такси у гипсовой арки центрального входа, не соображу, куда бежать, стою, глотаю слезы и мычу, как Герасим, утопивший Муму. Хорошо, хоть старушка сердобольная попалась из местных побирушек, догадавшаяся, в чем дело.

- Там! - прошамкала она беззубым ртом. - Как раз хоронят того, что разбился, в закрытом гробу. Туда беги, туда! - И она махнула рукой в сторону еловой аллеи, синеющей за гипсовой аркой.

И я побежала, задыхаясь и размазывая по щекам слезы. Я все еще отказывалась верить в то, что мой любимый мужчина, мой супермен с аквамариновыми глазами в эти минуты лежал в закрытом гробу. Это ошибка, это трагическая ошибка или идиотская шутка. На месте нужно убивать тех, кто так шутит. Слух резанули надрывные безнадежные звуки похоронного марша, доносившиеся откуда-то слева. Остановившись, я слегка перевела дух и снова понеслась между могил на нестройный плач духового оркестра. Наконец скорбные ели расступились, и я увидела автобус и большую группу народа, собравшегося у могилы, в которую как раз опускали гроб. Силы покинули меня, голова закружилась...

Если бы чьи-то руки меня не поддержали, я бы почти наверняка разбила голову о ближайшее гранитное надгробие, так и не узнав, кого же в самом деле хоронили в закрытом гробу: Тимура или кого-то другого. Впрочем, может, так для меня было бы даже лучше.

- Осторожно, - послышался скрипучий голос.

Я подняла взгляд и уткнулась им в физиономию незнакомого типа, на редкость антипатичную, надо признать. Странно, особенно если учесть состояние, в котором я находилась, но первое, о чем я подумала, когда звон в ушах немного утих, о том, что подхвативший меня за плечи субъект поразительно похож на Урфина Джюса с иллюстрации к сказке "Волшебник Изумрудного города". Нависшие, как у неандертальца, надбровные дуги, мясистый нос, громадный, будто второй, подбородок, кадык, короче, этому бедняге оставалось только посочувствовать. Сколько комплексов должно быть у такого человека. При всем том он держался совершенно спокойно и естественно, стоял в тени серебристой кладбищенской ели, курил и индифферентно наблюдал за траурной церемонией.

- Не знаете, кого хоронят? - спросила я тихо, облизывая пересохшие губы.

- Понятия не имею, - беззаботно отозвался Урфин Джюс, бросил под ноги окурок, затоптал его пыльным рыжим ботинком, повернулся ко мне спиной и, не прощаясь, скрылся в кладбищенских кущах.

Я даже не успела поблагодарить его за помощь.