Чемодан с видом на Карибы - Наталья Александрова Страница 2

Сейчас Надежда отметила нездоровую бледность, испарину на лбуи встревожилась. Мужчина полулежал на сиденье в неестественной, расслабленнойпозе, кажется, он был в обмороке. Глаз не было видно из-под очков стонированными стеклами, тогда Надежда аккуратно сняла очки. Так и есть, глаза умужчины были закрыты.

— Эй! — тихонько сказала Надежда Николаевна ипотрогала мужчину за плечо. — Очнитесь!

Тот никак не отреагировал. Надежда испугалась и попыталасьпрослушать пульс. То ли она действовала неумело, то ли пульс и вправду былочень слабый, но Надежда вообще ничего не услышала. Кажется, в таких случаяхподносят к губам больного маленькое зеркальце… Надежда сунула руку в сумку. Тоесть хотела это сделать, но сумки на месте не оказалось. Нашла ее Надежда наполу, кто-то в суматохе наступил на нее. Внутри все мелочи были в самомплачевном виде, а пудреница раскололась на мелкие кусочки. Надеждарасстроилась: уж лучше бы это был тюбик помады, цвет ей все равно не нравился,а вот пудра как раз была дорогая, французская.. Но она тут же призвала себя кпорядку — нашла о чем печалиться, хорошо, что все живы, могло быть гораздохуже.

С зеркалом ничего не вышло, тогда Надежда весьма ощутимохлопнула потерявшего сознание мужчину по щеке. Тот мотнул головой, Надеждахлопнула по второй, и пострадавший открыл глаза.

— Что у вас болит? — склонилась к немуНадежда. — Сейчас врачи подойдут, помощь окажут…

— Послушайте… — он поморщился, оттого, что пыталсякрутить головой, — вы должны выполнить мою просьбу…

«Бредит! — поняла Надежда. — Видно, здорово егозацепило».

Мужчина поднял руку и потрогал голову, потом застонал, рукаего бессильно упала. Надежда оглянулась по сторонам и заметила со сторонымужчины между окнами железное крепление.

При большом невезении мужчина вполне мог об эту штукуудариться головой.

«Сотрясение мозга, наверное, — сочувственно подумалаНадежда, — от него часто бред бывает…»

— Мне больше не к кому обратиться, — прошелестелмужчина, — я сейчас снова потеряю сознание. Вы должны мне помочь.., этоочень важно.., я вижу, что вы порядочный человек…

— Вы только не волнуйтесь, и не тратьте зрясилы, — посоветовала Надежда, — сейчас санитары подойдут, вам помощьокажут…

— Да подождите вы! — мужчина попытался повыситьголос, но из горла его мог вырваться только шепот. — Пока я в полномсознании и не брежу. Я вас прошу, вы должны передать этот чемодан по указанномуадресу.

Тут Надежда обратила наконец внимание на чемодан. Скорее,это был не чемодан, а кейс дорогой тисненой кожи вишневого цвета.

— Это нужно сделать как можно скорее, это вопрос жизни исмерти! — выдохнул мужчина. Запоминайте адрес: улица Комиссара Фиолетова,дом семнадцать, квартира шесть. Спросить Катю. И сказать ей пароль: Конотоп.Запомнили? Конотоп!

«Точно, он голову ушиб! — в испуге подумалаНадежда. — Какая Катя? Какой Конотоп?»

— Обещайте мне, что сделаете все! — мужчина снеожиданной силой схватил Надежду за руку. Это очень важно!

Надежда отвлеклась на минутку и заметила, что к автобусуподбегают санитары с носилками наперевес, за ними поспешает женщина в беломхалате и еще двое с носилками. Дверь удалось открыть, и теперь роженицуосторожно передавали санитарам. Ее муж суетился и всем мешал.

— Тут еще человек ранен! — крикнула Надежда ипопыталась выдернуть свою руку из руки больного.

Но тот не отпускал и глядел умоляюще. Надежда оглянулась.Маршрутка ехала к роддому и остановилась неподалеку. Однако чуть подальше былаи больница, надо думать, туда и отвезут пострадавшего. Больница номер сороксемь пользовалась в народе не слишком хорошей славой. Надежда знала, что тудапривозят всех по скорой, а это контингент всякий. Может и приличный человектуда попасть в результате аварии или если машина на улице собьет, а в основномв сорок седьмую больницу попадают сомнительные личности, которые не поделили, кпримеру, бутылку водки и получили этой самой бутылкой по голове в результатеспора.

Соответственно, и низший обслуживающий персонал в больницеоставляет желать лучшего. Про врачей и сестричек Надежда плохого не скажет, недай бог такую работенку, а вот нянечки и санитары вполне могут быть нечисты наруку. Кейс же из дорогой натуральной кожи и сам по себе выглядитсоблазнительно, невзирая на его содержимое. Но больной больше всего беспокоитсяо содержимом портфеля, стало быть, оно очень ценное, и нельзя оставлятьпортфель на произвол судьбы. Улица Комиссара Фиолетова тут недалеко, можнопешком дойти или на автобусе две остановки, так что Надежда вполне может успетьтуда заскочить. И сделает таким образом доброе дело, а то человек вон какпереживает.

— Не волнуйтесь, — Надежда низко склонилась кмужчине и тихо сказала ему прямо в ухо, — я все сделаю. Улица Фиолетова,дом семнадцать, квартира шесть, спросить Катю:

— Конотоп… — прошептал мужчина.

— Ну да, Конотоп, — согласилась Надежда.

— Кто вы? — спросил мужчина, чувствовалось, чтоему очень плохо и разговоры даются с трудом. — Запишите мне вашикоординаты…

Надежда уверилась, что мужчина не бредит, раз уж онсообразил, что нужно спросить у женщины, которой доверяешь ценную вещь, как еезовут и где она живет. Она записала на листочке свое имя и телефон, и тут какраз подъехала машина «Скорой помощи», вызванная из сорок седьмой больницы, ипотерявшего сознание пострадавшего увезли. Глядя вслед машине. Надеждаспохватилась, что она так и не успела спросить его фамилию.

Уже появились возле маршрутки две машины — милиция и ГАИ,водители давали объяснения, а дядька с переднего сиденья обстоятельнорассказывал милиции, как все случилось. Ему вторила тетка в желтом вязаномберете. Остальные пассажиры с тоской поглядывали по сторонам, им хотелось поскореезакончить неприятную процедуру и пойти по своим делам.

Надежда вылезла из маршрутки последней.

На нее никто не смотрел, она осторожно сделала шаг всторону, укрылась за автобусной остановкой, перебежала дорогу, нырнула в проходмежду домами и пошла спокойно, уверившись, что никто и не думает ееостанавливать.

Прежде всего нужно было подумать о собственных делах.Надежда не просто так каталась в маршрутке, она ехала по делу. Неподалеку отбольницы располагалось ателье ортопедической обуви, и Надеждина тетка давно ужезаказала там себе ботинки. Сама она порывалась за ними приехать вот уже месяц,но поскольку была женщиной пожилой и нездоровой, то Надежде совесть непозволяла отпустить ее через весь город одну.

И тогда получалось бы, что сначала нужно ехать к тетке,брать ее на буксир, а потом вместе тащиться за ботинками, после чего волочитьтетку с ботинками назад. Тетка была ужасно упряма и ни за что не позволила быНадежде тормознуть частника — это, мол, лишняя трата денег.