Фобия - Наталья Андреева Страница 2

— Да. И что?

— Да так, ничего.

— Когда ты приедешь?

— Завтра. Можетбыть. Как только разрешат его похоронить…

— Уже разрешили.

— Да? Значит, все в порядке?

— Федор Миронович помог.

— Адвокат? А он что говорит?

— Что подозревал о дядином решении. Ему оставалось жить несколько месяцев. Видимо, боли стали нестерпимыми. Дядя не хотел, чтобы я видела, как он умирает.

— Все правильно. С твоим больным сердцем…

— При чем здесь сердце, Марк? При чем?! Я выросла практически у него на руках! Я всем ему обязана! Он меня всю жизнь обеспечивал, он квартиру нам купил! Почему не захотел, чтобы я с ним побыла последние дни? Почему?!

— Он любил тебя, Рина. И я люблю. Я тоже хочу тебя уберечь.

— От чего? От жизни?

— Ты еще ни разу не видела смерть. Не надо тебе. Я скоро приеду. Держись. Все. Целую. Пока.

— Марк…

Звонок.

— Алло?

— Рина, милая, как ты?

— Ника?

— Ну конечно, Ника! Ты в таком состоянии уехала после похорон… я беспокоюсь. Я все-таки врач. У тебя цвет лица нездоровый, и эти круги под глазами… Как ты себя чувствуешь?

— Ну как я могу себя чувствовать? Конечно, плохо!

— Тебе надо срочно сходить к кардиологу, Рина. Срочно. Хочешь, я здесь поговорю с кем-нибудь из знакомых?

— Нет, спасибо.

— Марк молодец. Он тебя поддерживает как может.

— Да.

— И на работе нет проблем, поскольку ты в его фирме. Хорошо быть женой хозяина, да?

— Не знаю.

— Что-то голос у тебя совсем плохой. Держись!

— Ты моя единственная подруга.

— Ну, Рина!

— У меня есть только ты и Марк. Два близких мне человека.

— Мы всегда будем с тобой.

— Помнишь, как в детстве?

— Ну, конечно, помню!

— За тобой все время мама в садик приходила, а за мной…

— Рина!

— За мной все время какие-то тети. И этот телефон… Только ты знаешь. Ты и Марк. Каждый раз, когда я брала трубку и слышала женский голос, я думала… я надеялась, что это мама звонит…

— Она умерла, Рина…

— Да. Хоть это от меня не стали скрывать!

— Не надо плакать.

— Знаешь, я жалею, что уехала из Истры. Лучше бы я осталась. Ты была бы рядом. Помнишь, как мы в гости друг к другу ходили? Помнишь? Пока твой муж…

— Мы давно в разводе.

— Да. Ты развелась, я замуж вышла.

— По-моему, тебе больше повезло. Марк — замечательный человек.

— Ты тоже так думаешь?

— Неудобно как-то хвалить чужих мужей, но я считаю, что тебе очень и очень повезло. Держись за него.

— Я очень его люблю.

— И он тебя тоже очень любит.

— Правда?

— Ну конечно!

— Я давно хотела спросить… Ты знаешь, со стороны оно как-то видней. Дядя… Он очень сомневался в Марке. Даже не разрешил мне сделать его собственником нашей квартиры вместе со мной и… Словом, он не давал мне денег, все оплачивал сам, все покупки.

— Почему?

— Боялся, что я отдам деньги Марку. Между ними были сложные отношения… Так ты думаешь, он меня действительно любит?

— Ну конечно!

— Ника, мне плохо. Я цепляюсь за него изо всех сил. Потому что жизнь для меня — это Марк. Если не будет его, то я… Наверное, я этого не переживу. Но что это я? Он такой молодой, такой здоровый, сильный! Видела бы ты его в спортзале!

— Ты что, ходишь с ним в спортзал?

— Да. Это смешно, я знаю. Мне-то ничего нельзя с моим сердцем. Но я просто на него смотрю. Правда, последнее время он часто задерживается на работе, и мы видимся все реже и реже. Я очень одинока.

— Ну хочешь, я приеду?

— А твоя работа? Твоя больница, пациенты? У тебя же летом был отпуск.

— Возьму за свой счет.

— Тебе жить на что-то надо. Родители пенсионеры, муж при разводе до нитки обобрал.

— Ну, мне же дача досталась.

— Дача! Дом в деревне. Видела я его. Одного ремонта сколько… Послушай, может, тебе деньги нужны?

— Ну вот еще! Давай оставим разговор о деньгах! Одно дело, когда я к тебе в гости прихожу, потом ты ко мне, другое — когда ты мне просто даешь деньги. Ведь потом никогда не попросишь вернуть, потому что прекрасно знаешь: отдавать-то мне нечем. Не надо, я все равно не возьму.

— Мне так хочется что-то для тебя сделать! Ты всегда была умнее, красивее. Я у тебя в школе домашнее задание все время списывала…

— Ну нашла что вспомнить!

— Ты в медицинский сразу поступила, а я…

— А ты год спустя в педагогический. Тоже хорошо.

— Да, поступила! Дядя помог!

— Ну и что? Все так живут, все пользуются связями, если есть чем пользоваться. По-моему, у тебя какая-то болезненная честность, Рина. Да забудь ты про это! Как будто других проблем мало!

— Теперь много. Надо оформлять какие-то бумаги.

— Наследство, да?

— У него были квартиры, счета. И все перевел на мое имя.

— Ну ничего удивительного. Он же тебе был как отец.

— Так и не поняла, почему дядя никогда не женился?

— Ходили слухи про какую-то роковую любовь. Она умерла вроде, а он на всю жизнь остался холостяком. Хороший был человек. Очень хороший.

— Спасибо. Ты мне звони.

— Конечно. Часто буду звонить.

— Нет, лучше я тебе. Все-таки межгород. Надо платить за переговоры.

— Ну, какие пустяки, Рина!

— Нет, не пустяки. Я теперь богатая.

— Это очень хорошо, что у тебя нет материальных проблем. С твоим здоровьем только их не хватало! Береги себя. И… держись.

— Спасибо.

— Все, целую. Пока.

Целую.

Звонок.

— Алло?

— Марина, девочка, добрый вечер.

— Федор Миронович?

— Он самый. Как твои дела?

— Неважно. Плохо себя чувствую.

— Теперь понимаю, что Виктор поступил правильно. Нельзя тебе нервничать. Он не хотел умирать на твоих руках. Так вот что я собирался тебе сказать: Виктор просил о тебе позаботиться. Очень просил.