Мутация душ - Инга Снежная Страница 2

Обычно все организационные вопросы, в том числе и транспортные, в два счёта решает мой помощник Славка Бурцев, но сегодня он был сам не свой. В итоге до аэропорта мы добирались на моей машине, а остальные члены группы на большом внедорожнике, личном автомобиле Вась-вася, а точнее, нашего любимого руководителя, Василия Васильевича Скворцова. Славка ехал со мною рядом и был мрачнее тучи, что совсем было не похоже на моего обычно весёлого и болтливого помощника. Благополучно отсняв прибытие именитого политика, и взяв у него небольшое интервью, мы отправились обратно в телецентр. У нас со Славкой выдался небольшой перерыв, и я предложила ему выпить кофе в кафетерии на первом этаже.

– У тебя всё в порядке? – спросила я внимательно глядя на Славку. Мы сидели напротив друг друга за небольшим столиком и прихлёбывали из чашек ароматный капучино.

– Да, нормально, – отмахнулся он, но провести меня ему не удалось.

– Выкладывай, что случилось. Я же вижу, на тебе лица нет. Ты же знаешь, я болтать не стану.

Он посмотрел на меня сосредоточенно. И решился на откровенность.

– Мама чудит. После смерти отца она очень странною стала.

Немногим больше года назад Слава похоронил своего отца. Последняя стадия рака не оставила ещё достаточно молодому мужчине ни малейшего шанса. Славка очень тяжело переживал его смерть, ведь с отцом они были очень близки. Мама Славки так и не сумела оправиться от удара. Её с головой накрыла тяжелая депрессия. Она полностью потеряла интерес к жизни и достаточно редко выходила из дома, целыми днями проводя на диване перед телевизором, безвольно переключая каналы. Пришлось даже обращаться к специалистам. Антидепрессанты ненадолго помогли женщине, но, как видно, полностью проблему не решили. Сын старался окружить её заботой, предлагал даже пожить вместе, решив на время вернуться в родительское гнездо. Но он не смог заполнить психологическую брешь, образовавшуюся в результате потери мужа, с которым она прожила более тридцати лет.

– Теперь у неё очередная идея, – рассказывал Славка, помешивая остатки кофе маленькой ложечкой, – Хочет продать квартиру и уехать жить в деревню. Вроде как, там, на природе, ей будет гораздо лучше.

– Возможно, так оно и есть, – заметила я, пытаясь приободрить приятеля.

– Да что там может быть хорошего? – встрепенулся он, – Крошечная деревенька в самом заброшенном уголке области. Никаких благ цивилизации. Да и вообще, история мутная. Я прошу её, поедем, посмотрим, что за место, что за дом. А она ни в какую. Говорит, сама всё решит, не надо, чтобы я вмешивался. Я уж грешным делом подумал, не в монастырь ли она собралась? Очень уж все таинственно вокруг этого её переселения.

– А где она сейчас? – спросила я, глядя на переживающего Славку.

– Уехала как раз в эту деревню. Сказала, что у неё там подруга новая проживает. Пока погостит у неё. А потом вопрос с продажей квартиры решит, и уедет уже насовсем.

– Странно, конечно, – согласилась я со Славой, – Почему она всё решила сделать без твоего участия? Ведь у вас с ней всегда были хорошие отношения. В таком деле, как продажа и покупка недвижимости помощь близкого человека всегда кстати.

– Сам не знаю. Ты пойми, Марина, я ведь не о квартире беспокоюсь. Это её дело. Сам я жильём обеспечен, квартира мне от бабушки осталась, и на родительскую жилплощадь никогда не претендовал. Я просто за неё боюсь. Вдруг обманут. Подсунут какую-нибудь рухлядь взамен приличной двушки в центре города.

– Да. На ум действительно приходят страшилки про чёрных риелторов, – задумчиво произнесла я, – Ты узнавал, через какую фирму она оформляет продажу квартиры?

– Пытался у неё узнать. Она объяснять ничего не хочет. Говорит, что всё сделает сама, ей помогут, найдут покупателей, и с оформлением документов тоже проблем не будет. А со мной в этом вопросе на контакт она идти не желает. Говорит, что я её отговаривать начну, а она уже решение приняла, и отказываться от него не собирается. Продаст сначала квартиру, а потом уже подумает, что дальше.

– Сам говоришь, дом в этой деревне она уже присмотрела.

– Короче, не нравится мне всё это. Я предлагал ей, купи дом в Белой речке. И от города недалеко, и природа прекрасная. Плюс ко всему, все блага цивилизации под рукой. Есть даже супермаркет. Так нет, ей зачем-то в эту глухомань понадобилось. И что там за дом она подобрала, а показывать не хочет? – Славка явно нервничал, бессмысленно крутя в руках опустевшую чашку.

– Так в чём же дело? Ты знаешь название этой деревни?

– Да, узнал случайно. Мама при мне билет на автобус онлайн покупала, запомнил название. Кстати, название соответствует положению самой деревни. Глухово. И находится она действительно в самой глуши нашей области. Там даже связь очень плохая, дозвониться до мамы я не могу. Ехать туда по трассе от нас около ста километров, а потом еще по бездорожью километров пять. Я предлагал маме, давай отвезу в выходной день. Нет, она ни в какую, руками замахала. И, похоже, специально выбрала день для отъезда, когда я занят на работе.

– Так давай в выходные навестим это таинственное место и всё выясним, – предложила я Славке с энтузиазмом, – Лучше всё увидеть своими глазами, чем мучиться от неизвестности.

Он посмотрел на меня внимательно и согласился.

– А давай. С тобой мне веселее будет. Да и известной журналистке гораздо проще задавать вопросы. Я точный адрес не знаю, но деревня небольшая, думаю, без особого труда найдём мамину подругу.

– Решено, – твёрдо заявила я, – В субботу рано утром выезжаем.

– Хорошо. Только поедем на моей машине. Она гораздо более пригодна для езды по бездорожью.

– Договорились, – согласилась я.

Славка приободрился, и остаток дня мы провели в нормальном рабочем режиме.

Леонид Шёпот сидел в своём рабочем кабинете, погруженный в глубокую задумчивость. В руках он вертел только что полученную бумажку с составленным на ней отказом от госпитализации его пациентки, которую он готовил к плановой операции по удалению желчного пузыря. За нею только что закрылась входная дверь, и теперь Леонид Сергеевич силился понять, что же происходит у него в отделении, прокручивая в голове их разговор.

– Как же так, милая моя, – удивлённо спрашивал он, – Мы же обо всём договорились. Операция вам жизненно необходима, поскольку камни могут в любую минуту попасть в протоки и спровоцировать начало воспалительного процесса, опасного для жизни.

– Ничего, голубчик, как-нибудь с божьей помощью справлюсь. Может быть, и не начнётся ничего такого. Не дам себя резать, и точка, – отвечала ему Клавдия Семёновна, шестидесятилетняя дама с низким, грудным голосом. Она посмотрела на него с таким воинственным видом, что Леониду Сергеевичу стало ясно – дальнейший разговор не имеет смысла. Никаких близких родственников у неё не было, так что и образумить её было некому.

Леонид Сергеевич ещё какое-то время уговаривал упрямую женщину, приводя кучу аргументов, но Клавдия Семёновна была непреклонна. Всё бы ничего, но это был уже пятый случай за последний месяц. Предыдущие пациентки также уверенно отказывались от операции, к которой были готовы ещё буквально накануне. Как будто эпидемия недоверия прошла по возглавляемому им отделению.