Продается шкаф с любовником - Людмила Милевская Страница 19

Далила ничем помочь не могла, терпеливо ждала и молчала. Бассмущенно откашлялся и решительно заявил:

— Короче, мне рекомендовали обратиться за помощью к вам. Уменя нарушился сон и аппетит.

В голове Далилы мгновенно сложилась затейливая конструкциятетушки Мары: соседка сотрудницы племянницы невестки Лелечки. Кажется, так.

«Мальчик! — едва ли не радостно прозрела она. — Близкий иродной человек тетушки Мары!»

— Я вас слушаю, — уже приветливо сказала Далила.

«Мальчик» скрипучим басом поведал:

— Дело в том, что я продаю шкаф. Дорогой, антикварный.Ручная работа. Кажется, век семнадцатый. Точно пока не выяснил.

— А, уже продаете?

— Уже продаю.

Далила мысленно констатировала: «Налицо навязчивая идея.Возможно, следствие возрастных изменений мозга».

— Почему не выяснили? — деловито осведомилась она, подавляязевоту. — Вы можете прогадать. Хотите, порекомендую оценщика? Специалиствысокого класса. Сошлитесь ему на меня, он недорого с вас возьмет.

Бас скрипуче взорвался:

— Оценщик был! Он-то меня и достал! Чертов шкаф!

«Неадекватность реакций», — отметила про себя Далила иласково осведомилась:

— Почему же оценщик не определил возраст шкафа?

«Мальчик», по-медвежьи рыкнув, с чувством пожаловался:

— Никак не могут выяснить этот возраст! Чертов шкаф! Там всевремя кто-то сидит! Будь проклят тот день, когда я надумал его продать!

«Ко всему еще и галлюцинации, — определила Далила. — Чтоугодно, кроме депрессии, обещанной тетушкой Марой. Мальчик буйный. Придепрессии срывы бывают, но обычно так не вопят. Силы не те».

— Мне все ясно, — демонстрируя компетентность, сказала она.— Случай исключительный, но известный, сложный, но легко излечимый. Я вампомогу.

Пациенты любят узнавать о сложности своих случаев —разумеется, при условии, что они легко излечимы. Пациентам нравится чувствоватьсвою исключительность даже в болезни, тогда они проникаются доверием к Далиле,успокаиваются и неукоснительно выполняют все ее предписания.

Однако Мальчик не проникся и не успокоился.

— Поможете? — проныл он, и в его старческом голосе сквозилодремучее недоверие.

«Лет семьдесят бедолаге, не меньше», — заключила Далила,категорически возвестив:

— Попробуем разобраться. Завтра после шести я вас жду. Прошуне опаздывать.

Мальчик поблагодарил, и они распрощались. Далила, не медля,рухнула на подушку досматривать сон.

Вопреки здравому смыслу ей страшно хотелось вернуть своющеку на грудь Матвея.

И (не чудо ли?!) ей это удалось. Снова пригорок и облака,камыши и речушка, щека — опять на груди, руки Матвея ласкают Далилу, она вновьнежно поет:

«Женское счастье — был бы милый…»

И…

— О, кошмар!

Опять Моцарт! Мобильный снова играет задорное рондо:«Тили-ти, тили-ти…»

Далила выругалась, вскочила и, яростно припечатав кбезвинному уху «трубу», незнамо кому адресовала свое возмущение:

— Вы мне ребенка разбудите!

В ответ проскрипело:

— Простите, я о ребенке не знал.

Это был, конечно же, Мальчик. Услышав его незабываемый бас,Далила значительно мягче спросила:

— Вы что-то хотели узнать?

Он начал с напором:

— Я не все рассказал вам про шкаф…

Далила его перебила:

— Завтра расскажете!

— Да, конечно, — сник Пендраковский. — Простите. До завтра.

— До завтра.

Мысленно обругав тетушку Мару, она отключила мобильный ирухнула на подушку: на этот раз в полной решимости досмотреть чертов сон. Надоже знать, куда заведут ее отношения с бывшим мужем.

И опять (разве не чудо?) изумрудный пригорок" надголовой облака, у ног речушка, ее щека на его груди, на ее груди его руки.

О, эти руки Матвея! Они ласково бродят по телу Далилы,медленно снимают жилетик и блузку, приступают к капризному лифчику, застежка неподчиняется, Матвей ее рвет, его руки опускаются ниже, юбка сползает, сползает,под ней кружевные трусики…

— Медленно, слишком медленно, — извиваясь, трепещет Далила.— Быстрей! О! Быстрей, — шепчет она.

А в ответ ей голосом пьяного Ванека:

— Да не могу я быстрей. Темно.

— Кто здесь?! — подскочила Далила.

Сон мгновенно слетел. Обнаружив себя копошащейся с чехомГалины на ее же кровати, Далила задохнулась от перегара и отвращения.

— Вон! Немедленно вон! — в панике завопила она, пытаясьносками Ванека прикрыть свое обнаженное тело.

Чех вон не пошел.

— Еще чего! — обиделся он и залепил ей рот таким поцелуем,что впору закусывать.

«Он зверски пьян, — пронеслось в голове у Далилы. — Исильный, зараза! Вряд ли с ним совладаю!»

И все же она пыталась: вцепившись в его бугристые плечиногтями, старалась оттолкнуть от себя чеха и одновременно подтягивала ногойсвою юбку.

Ванек присосался ретиво, юбка тоже не поддавалась. Смиритьсяс реальностью Далила никак не могла. Извиваясь ужом, царапаясь и лягаясь,Далила реальности противостояла, но где оно, равноправие, на котором помешанаЛиза Бойцова? Вот когда выясняется, что у женщины и мужчины неравные силы.

В Ванеке восемь пудов! Когда они легли на три жалких пудаДалилы, бедняжка обмякла, и в этот трагический миг вспыхнул свет.

На пороге спальни стоял ошалевший Евгений, из-за его плеча,коченея от злости, выглядывала Галина.

Парализованная зрелищем, Галина молчала. В нормальном своемсостоянии она была способна на многое и потому мучительно переживала напавшийстолбняк.

Первым очнулся Евгений, он громко сказал:

— Извините!

При звуках мужского голоса распаленного Ванека, словновзрывной волной, отбросило от Далилы. Пытаясь прикрыть обнаженное телосброшенной юбкой, она (то ли от неожиданности, то ли от большого смущения)взяла и спросила:

— Галка, ты? Почему так рано?

— Ах ты сучка! — очнувшись, завопила Галина. — Мнезапрещает, а что вытворяет сама! С моим другом и на моей же постели!