Принцесса без башни - Елена Логунова Страница 19

– Розовые слоны? – Алка нашла взглядом папулю – он как раз вышел из комнаты, – подозрительно нахмурилась. – Борис Акимович, что вы добавили в вафли? Инке мерещатся розовые слоны!

– О, это классика галлюцинаций, – одобрила, возникая вслед за мужем, мамуля.

Своим появлением прояснила вопрос с ремнем: он охватывал ее талию. Мамуля облачилась в песочного цвета брючный костюм в стиле сафари, заплела косу, перетянулась ремнем и выглядела как Лара Крофт, расхитительница гробниц, двадцать лет спустя.

Я не придумала повода для такой экипировки, поэтому прямо спросила:

– Мам, ты куда собралась?

– За металлоискателем, – ответила родительница и браво вздернула на одно плечо щегольский кожаный рюкзачок. – Боря договорился, нам его дадут на два дня, я сейчас съезжу заберу.

Уже совсем в образе, она браво козырнула, развернулась на месте и зашагала к калитке пружинистой походкой морпеха.

– Осторожнее на поворотах! – строго крикнул ей вслед папуля.

Он не одобряет мамулину водительскую манеру. Ее только фанаты этапа «Формулы-1» в Монако одобряют, я думаю. Серпантины мамуля проходит на головокружительной скорости.

– А как же я? – огорчилась Алка.

– Покормишь Акимку – отдашь его деду, вернусь – пойдем испытывать металлоискатель! – оглянувшись на ходу, успокоила ее мамуля и исчезла за воротами.

– Ну, еще час-полтора Ким поспит, – пробормотала Трошкина, взглянув на наручные часики.

Сто лет она их не носила, пользовалась, как все, вместо часов мобильником. Но с появлением малыша раскопала в закромах старые бабушкины часики и под Зямино восторженное аханье – «Винтаж, винтаж!» – чуть ли не имплантировала их себе, навсегда поместив на запястье.

Часики-то и впрямь отличные: мало того что золотые, так еще и противоударные, и водонепроницаемые. Алка их даже на время купания в море не снимает.

– Сгоняем на пляж? – предложила мне подружка.

– Давай, – согласилась я, думая о своем. – Только мне один звоночек надо сделать…

– По дороге сделаешь, чтобы время не терять, – решила за меня Алка и побежала за своими пляжными вещичками.

Я тоже сходила к себе, надела купальник и, посетовав на то, что пляжная сумка занята непрофильным активом в виде ископаемой наличности, набросила полотенце на плечи, как палантин. Обойдусь без ручной клади, телефон только в карман сарафана суну…

– Давай через крепость? – спросила Алка, едва мы выскочили за ворота.

И, не дожидаясь ответа, припустила к любимым руинам.

Древние крепости ощущаются как-то вне географии. Не важно где – в Крыму, Грузии, Италии, Франции, Чехии, Турции, на Кипре, – они выламываются из современности и работают как порталы то ли в прошлое, то ли в сказку.

Каждый старый камень кладки – артефакт, хранящий в себе спрессованного крылатого дракона.

Каждая трещина – замочная скважина, возможность подсмотреть и подслушать, ощутить и вспомнить.

Звон браслетов, шорох льняного подола, тяжесть кувшина на плече – в нем колодезная вода, выпуклый глиняный бок холодит шею, солнце слепит глаза, трещат цикады, непробудно дремлет берег – Лета, лето…

– Ну ты чего? – Трошкина, далеко ускакавшая по кривой тропинке, на очередном повороте оглянулась – мол, нельзя ли побыстрее?

– Не тормози, я догоню! – Я показала подружке извлеченный из кармана мобильник.

Пусть думает: я остановилась, чтобы спокойно побеседовать и в процессе телефонного разговора не сверзиться с кручи. Алка пожала плечами и побежала дальше. А я присела на теплый камень и нашла в телефонной книжке нужный номер.

Нет, я не споткнуться боялась. Я просто не хотела, чтобы кто-то – даже лучшая подруга – услышал этот мой разговор. Как говорится, дружба дружбой, а пироги врозь.

– Детективное агентство «Версия», – с важностью ответил мне знакомый мужской голос.

Можно сказать, шаляпинский бас: его владелец по паспорту Федор Иванович Шаляпин! Разумеется, не тот, который певец, даже не родственник. Просто тезка, спасибо любящим родителям.

– Федя, вольно, это я, – коротко хмыкнув, сказала я в трубку. – Машка на месте?

Машка – это Мариэлла Викторовна Гурковская, наша с Федей подружка (его, конечно, более близкая) и основатель детективного агентства «Версия» ^[2]. По сути, они с Федей равноправные партнеры, но деньги на дело принесла в клювике Машка – ей любящий папа, владелец банка, щедро подбрасывает «на булавки».

Вообще Федя с Машей – колоритная парочка. Он – маленький, рыжий, похожий на простодушного голубоглазого хоббита, но при этом бывший лейтенант полиции. Она – анекдотическая тюнингованная красавица-блондинка, но при этом далеко не дурочка и с такой деловой хваткой, какой не было даже у ее тезки из сказки про медведей. Ну, вы помните ту сказочную Машеньку: она и кашу съела, и мебель покрушила, и никакой ответственности за содеянное не понесла.

– Ма-аш! – вместо ответа покричал Федя, и через несколько секунд в трубке раздался нежный голос:

– Инка, ну наконец-то! У нас, между прочим, для тебя работенка имеется, а ты пропала!

Официально я в «Версии» не работаю, но частенько помогаю ребятам в их расследованиях. Небезвозмездно, конечно, но – тссс! – не говорите об этом налоговой.

– Маша, Федя, есть дело на миллион! – объявила я, не размениваясь на оправдания и реверансы.

– Рублей, долларов, евро? – тут же деловито уточнила дочь банкира.

– Вообще-то я выразилась фигурально, но речь о реально больших деньгах. Вопрос: вы в деле? Или чем-то очень заняты и не сможете составить мне компанию на здешних торфяных болотах?

– А в Крыму разве болота? – Машенька отсылку к «Собаке Баскервилей» не уловила.

– Смотря в чем помочь, – ответил по существу осторожный Федя. – У тебя какой-то странный голос… Прости, я прямо спрошу: предполагается, что мы будем расследовать преступление или совершать его?

– Как плохо ты обо мне думаешь, Федор! – обиделась я. – Конечно же, мы будем расследовать преступление. Хотя бы потому, что совершить его повторно не получится – все уже украдено до нас.

– Что именно украдено? – деловито уточнила Маша.

– Сначала договоримся, как делим вознаграждение.

– Поровну на троих? – это простодушный Федя.

– Из общей суммы тебе десять процентов агентских за принесенный заказ, минус наши затраты и накладные расходы, а остальное поровну, – это практичная дочь банкира.

– Маша, договорились. Теперь внимательно слушайте. – Я поозиралась – вокруг никого, кроме возбужденно стрекочущих цикад, не было, но я все-таки прикрыла трубку ладонью. – На днях в Феодосии ограбили банк. Украли центнер золота в слитках!